Фатальное колесо. Дважды в одну реку - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Сиголаев cтр.№ 51

К слову, современные мамы и папы как-то меньше грузят своих отпрысков подобными постулатами. Хотя, может быть, я и ошибаюсь. По крайней мере, на мою детскую голову в семидесятых годах ежедневно обрушивались десятки очевидных нравственных правил, которые приходилось изучать и осваивать на собственном опыте. И не только на мою голову. Морализаторский поток омывал все мое детское окружение, моих друзей, одноклассников, случайных товарищей. Со стороны взрослых, со стороны газет, радио, телевизора, пусть и черно-белого. Но этот поток был. Могучий и неиссякаемый.

А вот в наши дни двадцать первого века я его как-то не видел!

Идет, конечно, какая-то инфа со всех сторон, из разных источников. Что-то похожее на гремучую смесь христианских заповедей с моральным кодексом строителя коммунизма в загадочном корытце «общечеловеческих ценностей», которых до сих пор никто толком определенно и не сформулировал. Со всех сторон брызжет этот подозрительный кисель на детское сознание. От родителей в меньшей степени, так как они тоже сегодня дезориентированы. Про школу вообще молчу. Даже пресловутая «улица» стремительно теряет свою значимость и авторитет.

Разумеется, вы понимаете, куда я клоню – другие в наше стремительное время информационные истоки.

Да-да. Он самый. Почтенный батюшка-интернет.

Только сильно сомневаюсь я, что этот монстр будет настаивать на необходимости защиты слабого карапуза от оборзевшего хулигана. Или будет яростно клеймить вруна, лицемера, подлеца. Ох, сильно я в этом сомневаюсь. Скорее будет наоборот – если присмотреться хотя бы к тому же ютубу.

Бесспорно – информации у современного ребенка стало на несколько порядков больше. Самой разнообразной и зачастую очень противоречивой.

А вот нравственных маяков… извините-подвиньтесь…

Не хватает!

Вот у Борюсика таких маяков в детстве явно было недостаточно.

Хотя до интернета еще жить и жить. И морализаторство семидесятых, как мы выяснили выше, было безусловным и тотальным. Однако удалось ему как-то увернуться. Сберечь свою девственную черную душу.

Видимо, что-то не так было у него с родителями.

Маргиналы?

Возможно. Только по этим временам даже последняя пьянь пытается научить ребенка все же чему-то хорошему. Хотя бы по схеме «не стань таким, как я, малыш».

Может быть, Борюсик – мажорик? Брошенный вариться в собственном соусе «золотой мальчик»? Обеспеченный и беспринципный.

Ну, судя по его лексике, черточкам высокомерия… похоже…

Хотя не стоит забывать, что живет он уже второй жизнью. И не двадцать ему, а уже за шестьдесят. Было время подвесить язык так, как нужно. И нос задрать до небес. Самый умный же! Ох, чувствую, и у меня это зазнайство порой проскальзывает. Некрасиво, сударь…

Впрочем, речь не обо мне. Я как раз в этом раскладе на светлой стороне. А вот Борюсик свою червоточинку, превратившую его в криминального монстра, явно получил где-то в детском возрасте. Точнее – недополучил чего-то хорошего. Того, что естественным путем достается подавляющему большинству детей. Через родителей, как мы выяснили выше.

Неполная семья? Очень может быть. Что-то в этом есть.

Белобрысая морда чего-то там про батю своего заикалась. Мол, «хлороформа у родителя много». Медик папочка? Допустим. Причем медик с доступом к лекарствам группы «А». Ну, по крайней мере, отец у него есть. Получается, нет матери. Это – как версия. Просто папе было не до своего отпрыска на каком-то этапе. В сыновьем возрасте, когда самые что ни на есть нравственные аксиомы и должны были лечь в соответствующие ячейки формирующейся личности. Это возраст от пяти до десяти. Скорее даже – от шести до восьми лет.

Да. Так точнее.

Лет с девяти и старше – личность начинает приобретать, образно говоря, кристаллическую решетку, необратимо твердеющую день ото дня. А у младенца до шести – не сформировалось еще окончательно абстрактное мышление, позволяющее критически относиться к окружающей действительности. И, собственно, к тем самым нравоучениям. От папы и мамы.

А вот если их нет – беда!

И, кстати, если в этот возрастной промежуток ребенок получит психологическую травму, последствия могут стать фатальными. Чуть раньше – не до конца поймет, что случилось. Чуть позже – может выстоять и не сломаться. Но если попасть в этот «карман»…

Итак, можно уже штрихами набросать психологический портрет злодея.

В анамнезе.

– В общем, Сергей Владимирович, думаю я, что надо искать великовозрастного избалованного сынка какого-нибудь видного врача, у которого есть доступ к наркотикам и разным другим редким лекарствам. Это как минимум начальник отделения или ведущий специалист. Хотя может быть и тупо – кладовщик…

– Тупо?

– Не берите в голову. Еще пунктик: этот сынок в возрасте шести-восьми лет получил какую-то психологическую травму. Возможно, лишился матери. Как версия. Попробуйте сделать отсев и по этому признаку. Плюс – имя: Борис. Немаловажная позиция для статистической выборки. Ну и увлечения – спорт, радиодело, фарца. Просто в довесок.

– А он может быть залетным? Гастролер какой-нибудь?

– Маловероятно. Связи, знакомства. Хорошо ориентируется в среде местных бандюганов. Есть, конечно, опасность, что он иногородний. Будь я на его месте – не стал бы прописываться в городе, где собираешься крутить серьезные криминальные схемы.

У Пятого правая бровь поползла вверх.

– Но это в моем случае, – предпочел я не замечать удивления начальника, – возможно, злодей так глубоко не роет. Судя по его ошибкам – он далеко не Спиноза. Борзый – да. Дерзкий, оригинальный – не спорю. Но не аналитик. Человек действия. И настроения. И…

Я замялся.

Чуть не ляпнул, что у нашего клиента опыт шестидесятилетнего мужика.

Стоять, Зорька! Нельзя пока светить наши общие с Борюсиком секреты. Нет пока у нас с Пятым нужной точки соприкосновения. Догадки догадками, но моей взрослой сущности в детском теле я пока официально не афиширую. Поэтому и гаденыша нашего характеризовать в данном аспекте недопустимо.

– И? – От Пятого просто так не отделаться. Коготок увяз – всей птичке каюк.

– И еще он явный вундеркинд, – начал я юлить, – был в детстве… по-моему…

Шеф с интересом рассматривал мои конвульсии.

Вот зараза. Когда уже темнить-то перестанем друг перед другом?

Да нет, что-то меня все-таки останавливает. Раскройся я официально – Пятому придется докладывать наверх. А там… наверное, вы понимаете. Помните комедию «Ширли-Мырли»? «Что-то я этим японцам как-то не доверяю».

Повременим пока…

– Ну, то есть шарит он не как двадцатилетний оболтус, – «сдулся» я и открытым текстом выложил все как есть: – Соображалка у него как у старого и тертого зэка. Долго пожившего и много повидавшего. Примите это в качестве моей легендарной интуиции. Без доказательств.