Талант ни при чем! - читать онлайн книгу. Автор: Джефф Колвин cтр.№ 18

Она характеризуется многократными повторами

Почему добиться значительных успехов в любом деле крайне сложно без помощи наставника, по крайней мере поначалу, — очевидно. Невозможно самостоятельно подобрать для себя оптимальный комплекс упражнений. Вряд ли мы способны четко и честно оценить собственную работу. Но даже если бы мы могли это сделать, нам не удалось бы разработать оптимальную программу практики на определенный момент нашего развития — практику, которая направила бы нас к достижению высочайшего уровня, — если только у нас нет обширных знаний о новейших и лучших методах развития навыков в выбранной сфере. У большинства из нас таких знаний нет.

Хотя лучшие методы развития постоянно меняются, они всегда строятся вокруг центрального принципа: расширение круга привычных способностей человека. Возможно, это звучит слишком прозаично, но большинство из нас не воплощает это в жизнь. На поле для гольфа или за пианино мы просто делаем то, что делали раньше, тем самым поддерживая уровень исполнения, которого, вероятно, добились уже давно.

Осознанная же практика, напротив, требует точного определения моментов, которые нужно улучшить, а затем интенсивной работы над этим. Примеры можно найти повсюду. Великая певица-сопрано Джоан Сазерленд посвятила несметное количество часов упражнениям в трели — не только основной трели, но и многих ее вариантов (тоновой, полутоновой, барочной). Тайгер Вудс бросал мячи для гольфа в песчаные лунки и наступал на них, а затем бил из этой почти невероятной позиции. Величайшие люди отделяют значимые аспекты того, что делают, и сосредоточиваются лишь на них, пока не достигнут улучшения; потом они переходят к остальным аспектам.

Выбор этих аспектов работы — важный навык сам по себе. Ноэль Тичи, профессор школы бизнеса Мичиганского университета и бывший директор знаменитого центра развития управления Кротонвилль при GE, иллюстрирует этот момент, рисуя три концентрических круга. Внутренний круг он называет «зоной комфорта», средний — «зоной учебы», а внешний — «зоной паники». Прогресса можно добиться, только выбирая деятельность из зоны учебы. Здесь находятся навыки и способности, развитие которых сопряжено с определенной сложностью для нас. Нам никогда не добиться успеха в зоне комфорта, так как здесь находится то, что мы можем делать с легкостью, а дела из зоны паники столь сложны, что мы не знаем даже, как к ним подступиться.

Первые и важнейшие условия осознанной практики: определение зоны учебы (что непросто), а затем — принуждение себя постоянно работать в ней с учетом ее изменений (что еще сложнее). Частая повторяемость — важнейшее различие между осознанной практикой какого-либо занятия и исполнением этой деятельности, когда результат учитывается. Тайгер Вудс за сезон мог бы встретить зарытый в песке мяч лишь два-три раза, и если бы это была его единственная возможность поработать над этим ударом, он бы, конечно, не особенно хорошо им овладел.

Повторение конкретной деятельности вновь и вновь — именно это большинство из нас понимает под практикой, но для большинства из нас это не особенно эффективно. Я-то, в конце концов, тоже что-то повторял на тренировочном поле — бил по мячам для гольфа. Два момента отличают осознанную практику от того, что обычно делает большинство из нас. Во-первых, выбор нужного занятия из зоны учебы, как уже отмечалось. Мои тренировки по гольфу этому требованию явно не удовлетворяют, так как я не был сосредоточен на выполнении чего-то конкретного. Во-вторых, количество повторений. Тед Уильямс, величайший подающий в бейсболе, упражнялся до кровавых мозолей на руках. Пит Маравич, чьи баскетбольные рекорды времен колледжа спустя тридцать лет так и не побиты, приходил в спортзал к его открытию с утра и забрасывал мячи в корзину до самого закрытия. Показательный пример — гольфист Мо Норман, игравший с 50-х по 70-е годы и никогда особенно не блиставший на профессиональных турнирах: по личным причинам он никогда не стремился к победам на соревнованиях. Ему нравилось просто по-настоящему хорошо забивать мячи, и в этом он, вероятно, величайший из всех. Его удары были безупречны. С шестнадцати до двадцати двух лет он тренировался пять дней в неделю, делая восемьсот точных бросков в день. Он был явно поглощен этим и утверждал, что считал все забитые когда-либо мячи; к середине девяностых результат достиг четырех миллионов. Профессиональный гольф высочайшего уровня требует не только умения метко бить по мячу, но упорное совершенствование именно этого навыка позволило Норману добиться блестящих результатов.

Иными словами, эффективная осознанная практика основана на многократных повторах.

Важна доступность обратной связи по результатам работы

Стив Керр, бывший директор по вопросам обучения компании Goldman Sachs и уважаемый исследователь развития лидерских качеств, утверждает, что практика без обратной связи словно игра в боулинг сквозь занавеску, свисающую ниже уровня колен. Можно сколько угодно работать над техникой, но если вам неизвестен результат, вы не сможете его улучшить, а со временем просто потеряете к делу интерес.

Получить обратную связь в большинстве видов деятельности несложно. В спорте особенно заметны результаты практики. Шахматисты практикуются, изучая шахматные партии величайших игроков; на каждой позиции ученик делает ход, а затем смотрит, как поступил бы на его месте чемпион. Сложности возникают, когда результаты требуют истолкования. Вы можете считать, что отлично сыграли отрывок из скрипичного концерта Брамса, но насколько вы можете доверять собственному суждению? Или, например, вы можете считать, что блестяще прошли собеседование, но ваше мнение здесь не учитывается. Существуют ситуации, при которых наставник крайне необходим для обеспечения обратной связи.

Осознанная практика предполагает умственные усилия

Осознанная практика прежде всего требует сосредоточенности. Именно это делает ее осознанной, в отличие от бездумного проигрывания гамм или битья по теннисным мячам, чем занимается большинство людей. Постоянный поиск неудовлетворяющих моментов в работе и усердные попытки улучшить их связаны с немалым умственным напряжением.

Эта работа столь трудоемка, что, похоже, никто не в силах выполнять ее в течение долгого времени. Важное открытие, касающееся многих областей, состоит в том, что четыре-пять часов в день — по-видимому, верхняя временная граница осознанной практики, и часто такая работа происходит в несколько приемов, длящихся не более часа-полутора. Лучшие скрипачи в берлинском исследовании, например, занимались около трех с половиной часов в день, обычно в два-три приема. Многие другие высококлассные музыканты говорят, что их предел — четыре-пять часов. Чемпионы по шахматам обычно приводят те же цифры. Даже чемпионы утверждают, что фактор, ограничивающий время их практики, — это способность поддерживать концентрацию.

Натан Мильштейн, один из величайших скрипачей XX века, учился у знаменитого педагога Леопольда Ауэра (того самого, который счел скрипичный концерт Чайковского невозможным для исполнения, но позже стал его большим поклонником). Как-то Мильштейн спросил Ауэра, достаточно ли он занимается. Тот ответил: «Если работать руками — потребуется целый день. Если работать головой — то же можно сделать за полтора часа».