Леди и Некромант - читать онлайн книгу. Автор: Екатерина Воронцова cтр.№ 39

В ладони?

Нет, ладонь пуста.

Видны и тонкие линии, нанесенные скульптором.

Тогда что?

Не венец золотой. Слишком тяжел, хотя и по-своему прекрасен, но… нет. Камень? Карбункул — подходящее вместилище для артефакта. Нет, тоже слишком просто.

…подойди, человек. Тебе же хочется рассмотреть поближе, тогда ты поймешь… тогда ты…

— Нет, — Ричард помотал головой. — Погоди… не торопи.

Дитя рассмеялось. Кто ж тебя торопит, глупый? Мы ведь играем. Горячо и холодно…

Ричард отступил.

Плевать.

Он уйдет из храма, чтобы вернуться сюда с кем-нибудь, кто выкорчует треклятую статую, а уже потом Ричард сотрет ее в пыль, но отыщет артефакт.

Ему почти дозволили дойти до двери.

Жар исчез.

А холод… холод был почти терпим. Пока рука не дотянулась до дверей. И пальцы обожгло лютой стужей. Они, показалось, и побелели, а на мгновенье вовсе прозрачными сделались.

Неужели ты и вправду полагал, человек, что тебе позволено будет уйти?

Нельзя бросать игру.

Холодно или жарко?

Раскрытая ладонь статуи манила обманчивой близостью. Ну же, рискни, протяни руку, глядишь, и коснешься белых пальцев… или вот двери… всего-то надо — выйти из храма. А тебя, если подумать, никто не держит… давай, Ричард, с разбегу и кувырком за дверь?

Детский смех был не наградой.

Он раздавался в ушах, и Ричард зажал уши руками.

Проклятье!

Влип. Уйти не позволят. Остаться? Остаться он может. Сесть вот здесь, где не жарко и не холодно, и сидеть… разглядывать храм. Любоваться мраморными ликами. И сидеть так… до ночи? Ночью на охоту выползет гуль. А может, раньше упыри проснутся. Но ему ли упырей опасаться? С упырями Ричард поладит. В нынешней-то ситуации они, почитай, любимые родичи… а вот Боги…

— А если я просто возьму и сравняю этот храм с землей? — поинтересовался Ричард, создавая на ладони шар. Пусть боевые заклятья и не всегда у него получались, то ли дело «белый дым» или же «нити тлена», но храму хватит…

Молния погасла.

И сила… она осталась, Ричард чувствовал ее, близкую, но отделенную прозрачной стеной. Она была и в то же время была недоступна. И в глазах Мастера ныне читался упрек: неужели ты, человек, и вправду вздумал угрожать тем, кто старше и сильней? Кто одарил тебя магией, глупый потомок? Ты сам вступил в игру, а теперь обижен, что правила не оговорил?

И кто в этом виноват?

Ричард со стоном закрыл лицо руками.

Итак, сила исчезла… упыри остались с гулем вместе. И думается, на сей раз они не будут воевать друг с другом, но поделят добычу поровну…

…оставался шанс, что его хватятся.

Кто?

Милия? Даже если заподозрит что, пальцем не шевельнет. Похороны, конечно, устроит пышные, как родному супругу… и речь произнесет. Думалось, что речи она произносить умеет…

Грен?

У него свои дела… небось не все добро скинул, да и кое-чем он в Ормсе собирался закупиться. Значит, проведет день на рынке. Тихон? Его дар слишком ненадежен, чтобы на него рассчитывать. Да и альвины бесполезны во всем, что касается Старой Империи. Тихон как-то помянул, что слеп в той, прошлой, тьме…

— И вот что вам за удовольствие? — Молчание тяготило, заставляло ощущать свою беспомощность. — Сотни лет стояли в тишине, покое. Появился человек, дар вам принес, так вместо того, чтобы поблагодарить, вы его сожрать норовите.

Боги молчали.

Человек?

Людей множество. Они — что песок на берегу океана. А сотни лет? Что есть время для тех, кто живет вне времени? Там, где сотня равна мигу, а миг — тысячелетиям.

— Вот не надо мне этой глубоко философской хренотени, — попросил Ричард. — Мне ее в Академии хватило… видели бы вы нынешнюю Академию… а столицу… что бы в ваше время сделали с некромантами, которые, вместо того чтобы людей защищать, о собственной выгоде думают? Хотя… что это я… нет, я, конечно, мало что знаю… почему-то о вашем времени информации почти и нет, даже в закрытых библиотеках, но ощущение такое… не поймите превратно… так вот ощущение, что люди вас не слишком заботили…

Беззвучный вдох.

А ладонь близка, и мнится, что сама статуя стала ближе. Солнце, проникая сквозь запыленные окна, кружевом ложится на мраморную ладонь. И кажется, что в руке статуи собирается истинный свет…

…утраченное заклинание.

Сколько их было? И утрачены ли они на самом деле? Или, быть может, правда в том, что заклинания те оказались слишком сложны, чтобы в них разобраться? Требовали сил, которых у наследников Империи не было?

Магия крови?

Да, ее следовало запретить. Но ведь остальные… тонкое искусство исцеления… ведь имперские целители способны были на многое. Ричард читал… если хотя бы часть — правда…

Правда.

Они многое умели.

Избавить от проклятия, пусть и столь серьезного, как «черная смерть». Остановить красную чуму, от которой ныне не знали спасения, и малого подозрения лишь хватало, чтобы воздвигнуть над зараженным домом купол. И хорошо, если над домом. Запирали и кварталы, и порой — города…

А в древности красную чуму лечили столь же просто, как ныне простуду.

И неужто это знание было опасным?

Тени на лице Жреца это лицо оживляли. Снисхождение? О нет, уже печаль. Что знаешь ты, далекий потомок, до которого дошли слухи о былой славе предков? Ничего… чума?

Что есть чума?

Болезнь тела.

С нею можно справиться. И да, те, прошлые целители, способны были много на большее… что чума, когда они умели заглядывать в человеческий разум. Он ведь тоже болеет, ты не бывал в Скорбных приютах? Или их тоже не стало?

— Остались, — недовольно проворчал Ричард. Все же это странно было, говорить с ними…

Или с собой?

Может, все, что ныне в голову лезет, в этой голове и рождается? Может, нет божественных явлений, но существует лишь больная фантазия Ричарда. А что, если ему самому место в Скорбном приюте?

— Нет. — Ричард потер руку. На ладони вспухали мелкие пузыри, которые появлялись после ожогов. — Вот это мне точно не примерещилось. И рассказывайте уже… когда еще случится поговорить? Значит, и разум способны были исцелять?

…и разум, и душу. Запирать чужие страхи, избавлять от сомнений. Приглушать горе, язва которого способна была разрушить суть человека… а еще менять.

И разум.

И душу.