Особенности кошачьей рыбалки - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Александрова cтр.№ 6

В те далекие времена своей молодости, когда Леня Марков, еще не носивший аристократический псевдоним, работал в цирке, ему пришлось освоить множество цирковых специальностей. Он был и жонглером, и фокусником, и акробатом, и даже укротителем (правда, дрессировал он не львов и тигров, а маленьких собачек). Среди прочих он изучил и редкую, почти исчезнувшую в наши дни профессию, которая называлась «трансформатор». Эта профессия не имела никакого отношения к электротехнике. Артист-трансформатор занимался тем, что в доли секунды менял свою внешность. Вот стоит на арене спортивный юноша. Взмах платка — и он превращается в сгорбленного старичка, еще один взмах — и становится женщиной средних лет.

Закрывшись в ресторанном туалете, Леня совершил такую трансформацию. Сначала нацепил седой парик и накладные бакенбарды, затем несколькими штрихами косметического карандаша навел на лицо морщины и нарисовал под глазами тени. Теперь из зеркала на него смотрел утомленный жизнью человек лет пятидесяти.

Чтобы еще больше изменить внешность, Леня надел старомодные очки со стеклами без диоптрий. И наконец снял итальянский пиджак и вывернул его наизнанку. Пиджак этот был особенный, двухсторонний, вместо подкладки — ворсистая ткань неопределенно-унылого цвета. Так что теперь модный пиджак превратился в свое невзрачное подобие.

Еще раз оглядев себя в зеркале, Леня остался доволен. Вряд ли заказчик узнает его в таком виде.

Выйдя из туалета, Маркиз буквально нос к носу столкнулся с метрдотелем. Девушка скользнула по нему равнодушно-приветливым взглядом и прошла мимо, в лице ее не мелькнуло ни тени узнавания.

Леня покинул ресторан, но отошел недалеко и остановился перед газетным киоском, делая вид, что изучает свежую прессу. При этом боковым зрением он поглядывал на вход в ресторан.

Ждать ему пришлось недолго. Дверь открылась, и Петр Порфирьевич с озабоченным видом вышел на улицу и свернул к стоянке. Леня купил первую попавшуюся газету и неторопливым шагом направился вслед за заказчиком.

Петр Порфирьевич достал из кармана брелок, нажал кнопку, и новенький синий седан приветливо подмигнул ему фарами. Затонский сел за руль. В этот момент Леня приблизился к стоянке, достал телефон, но прежде чем поднести его к уху, незаметно сделал несколько снимков, на которых запечатлел не только заказчика, но и его автомобиль. Особенно Маркиз постарался, чтобы на снимок попали номера автомобиля.

После встречи с заказчиком Леня принял свой обычный вид и поехал на Измайловский проспект. Оставив машину на стоянке, он направился в заведение с романтическим названием «Дольче вита», расположенное в просторном полуподвале. Спустившись по ступеням и толкнув входную дверь, Маркиз оказался, как нетрудно догадаться по названию, в итальянском ресторане.

Леня любил итальянскую кухню, но в этот ресторан он пришел не из-за лазаньи или спагетти с морепродуктами. И даже не из-за кофе, который здесь, кстати, варили отлично.

Дело в том, что несколько лет назад в этом помещении располагалось совсем другое заведение — бильярдная «Касабланка». Когда-то Леня неплохо играл в бильярд. Его покойный друг и учитель Аскольд говорил, что бильярд очень полезен для людей их профессии, ибо он обостряет внимание и дисциплинирует ум. Тогда-то Маркиз и стал завсегдатаем «Касабланки» и, опять же благодаря Аскольду, познакомился с еще одним постоянным посетителем — Иваном Игнатьевичем.

С тех пор утекло много воды, и не только воды. Леня перестал играть в бильярд — у него на это просто не было времени. «Касабланка», по крайней мере, дважды сменила хозяев, а заодно и профиль. Из бильярдной она превратилась в обычное кафе, а позже — в итальянский ресторан. И только две вещи остались неизменны: во-первых, здесь по-прежнему прекрасно варили кофе, и, во-вторых, практически в любое время с сентября по май здесь можно было застать Ивана Игнатьевича.

У старичка было свое постоянное место — столик в дальнем углу заведения. Хозяева и персонал так привыкли к нему, что не разрешали занимать этот столик посторонним посетителям. Иван Игнатьевич стал достопримечательностью ресторана, его непременным атрибутом, как прежде он был непременным атрибутом бильярдной.

Леня уверенно направился к угловому столику, за которым с непременной чашкой кофе сидел старичок самого благообразного вида, которого можно было принять за отставного дирижера симфонического оркестра или престарелого профессора.

В действительности Иван Игнатьевич в не столь отдаленном прошлом был вором-домушником высочайшей квалификации, о чьих похождениях в узком кругу рассказывали легенды.

В далеком восьмидесятом году он обчистил квартиру подпольного миллионера, владельца цеха по пошиву почти настоящих американских джинсов, расположенного в глухой деревне под Тихвином. Миллионер коллекционировал антикварную мебель и однажды присмотрел в магазине удивительно красивый платяной шкаф из карельской березы, по самым достоверным сведениям, принадлежавший знаменитой балерине Матильде Кшесинской.

Исторический шкаф доставили к миллионеру на дом, а вечером, когда хозяин вместе с женой отправился на премьеру в Большой драматический театр, из его квартиры вынесли шкатулку с драгоценностями. Как позднее выяснилось, в шкафу любвеобильной балерины имелось потайное отделение, в котором она прятала своих любовников. В этом-то отделении и укрылся Иван Игнатьевич перед тем, как шкаф отправили покупателю, дождался, пока миллионер отправится в театр, и без проблем проделал остальную работу.

Кстати, билеты в БДТ, которые в те времена были большим дефицитом, он сам же и продал доверчивому миллионеру через своего знакомого.

Несмотря на такой талант и квалификацию, к тому времени, когда Иван Игнатьевич по возрасту и состоянию здоровья был вынужден уйти на покой, оказалось, что его накоплений недостаточно для того, чтобы поддерживать привычный уровень жизни. Домушник привык жить на широкую ногу, никогда не считал денег и к старости почти ничего не накопил. Пенсии же, как нетрудно догадаться, ему не полагалось.

В результате, чтобы хоть что-то заработать, он давал платные консультации. Летом проводил время в известном всему Петербургу Катькином садике — в сквере возле памятника Екатерине Великой, играя в шахматы с такими же старичками приличного вида, а в холодное время года (которое в нашем городе длится восемь-девять месяцев, а то и больше) перебирался в уютный полуподвал ресторана, где его могли найти заинтересованные лица.

— Мое почтение, Иван Игнатьевич! — проговорил Леня, подсаживаясь к старику. — Рад видеть вас в добром здравии!

— Здравствуй, голубь! — приветливо отозвался ветеран подпольного фронта. — Давненько тебя не видел! На здоровье действительно не жалуюсь, скучно только. Может, в шахматишки со стариком сыграешь?

Не дожидаясь Лёниного ответа, он достал доску, расставил на ней старинные резные фигуры и махнул рукой. Из полутьмы тут же возник официант — долговязый молодой парень со странной прической: с одной стороны он был пострижен коротко, почти под ноль, с другой же свисали длинные темные волосы.