По правилам допросы заключенных должны проводиться вечером, когда заключенные возвращаются в бараки (или, в случае Лайвеса – в лазарет). Но мы решили не тянуть время, а, разузнав, чем именно он занят, отправились на кладбище. Посчитали, что рабочая обстановка будет способствовать деловому настрою. Надзирающий стражник очень удивился нашему появлению – среди сотрудников стражи о нас до сих пор ходят легенды, но позволил отозвать в сторону одного из его подчиненных.
Наше появление вызвало слабое оживление на лице молодого человека. Шеф почему-то решил, что разговаривать с Фредериком должен я "Псих психа завсегда лучше поймет, так что давай, вперед, не подведи коллег". Я возмутился, но отношения выяснять не стал.
– Фредерик, не могли бы вы объяснить нам причины своего поступка? – начал я без обиняков. А зачем городить лишние словесные конструкции. Вряд ли он поверит, что мы зашли просто поинтересоваться его здоровьем.
– Я уже все причины объяснил. Мне не верят. Вы можете ознакомиться с ними в моем личном деле. Или у моего лечащего врача. – Он был так подчеркнуто неприветлив, что было ясно – сказать ему есть чего, и очень хочется.
– Спасибо за совет, мы обязательно им воспользуемся, но, все-таки для начала хотелось бы услышать все от вас. (На самом деле мы просто не успели ничего прочитать, но не сообщать же об этом)
– Ну хорошо. Повторю еще раз. Я напал на свою мать, потому что совершенно уверен, что это не моя мать, а кто-то, кто принял ее облик. И я это понял до того, как на нее напал, а не после, как это утверждает господин психиатр.
– И как же вы это поняли?
– Я не могу это объяснить. Она по-другому говорит, и говорит вещи, которые раньше она бы никогда не сказала. Она совершает поступки, которых моя мать не совершила бы никогда. Просто почувствовал и все. И мне показалось, что отец заболел из-за нее. Я сказал ей об этом. Она только посмеялась надо мной. Сказала, что отец все равно рано или поздно умрет. Я схватил ее за руки, и начал трясти, я просто не мог поверить, что она это говорит. Тогда она оттолкнула меня с такой силой, что я отлетел и ударился головой. Когда я очнулся, я был уже в страже. Я отлично помню, что все было именно так, а не то, что говорила им она. Но меня никто не слушал!
Парень отвернулся и всхлипнул. Мы с коллегами переглянулись. Дураку понятно, что парень слегка не в себе. Но вокруг этой семейки и правда что-то странное творится. Я задал еще несколько уточняющих вопросов, но Фредерик явно был не в состоянии больше говорить.
– Знаете, может, стоит вернуться в дом Ричарда Лайвеса, и все-таки поговорить с его супругой? – тихонько предложил Ханыга, когда младший Лайвес в очередной раз замолчал и ушел в себя.
– Неплохо бы для начала ознакомиться с материалами дела, – пожал плечами шеф, – но вообще да, все страньше и страньше. Дураку ясно, что у парня крыша не только съехала, но уже скрылась за горизонтом, и все-таки его матушка действительно ведет себя странно.
Мы попрощались с молодым человеком, и уже вышли за ограду кладбища, когда чуткий гоблин насторожился.
– Кто-то кричит!
Мы развернулись и быстро пошли назад. Причина криков стала понятна, стоило только пройти немного вглубь кладбища. Земля на некоторых могилах шевелилась.
– Кладбище поднялось! – Завопил шеф. – Ханыга, пока не поздно, бегом за Свенсоном. Мы – на помощь могильщикам. – распорядился он.
Ханыга помялся секунду, но, поняв, что толку от него все равно не будет, побежал к выходу. Упокоить поднявшегося мертвеца может только маг. Лучше всего – некромант. Ну еще это можно сделать с помощью серебряного оружия, но у нас такого при себе, конечно, не было. Во-первых – это дорого, а во-вторых – не так часто в столице случается такое чрезвычайное происшествие. Так что надежда была только на то, что нам удастся продержаться до появления тролля.
До могильщиков добрались быстро – они пытались пробиться к выходу с кладбища, пока безуспешно. С помощью лопат им пока удавалось довольно успешно отбиваться от наседающих мертвецов. Надзирающий офицер растерянно стоял за их спинами – у бедняги такого прекрасного оружия при себе не оказалось. Я с некоторых пор ношу с собой меч. Пожалуй, в данном случае он оказался даже менее полезен, чем лопата. Иногда мне удавалось отсечь кому-нибудь из нападавших руку или ногу, но гораздо реже, чем хотелось бы. Не так-то просто это сделать, как может показаться. А вот останавливающее действие у меча гораздо хуже, чем у лопаты. В этой ситуации отличился шеф. Пока бежали к обороняющимся заключенным, он выломал целиком небольшой ясень, и теперь с энтузиазмом размахивал импровизированной дубинкой. Мертвецы так и разлетались из-под его ударов. Постепенно мы выстроились клином – шеф на острие, могильщики с лопатами по бокам, в центре – надзирающий офицер, ну и сзади я, по мере сил отпихиваю особенно настырных зомби. Когда мы подошли к выходу, вокруг нас уже собралось, казалось, все кладбище целиком. Если бы не шеф, не выбрался бы никто. Я выходил последним, захлопнул за собой выкованную из тяжелых стальных прутьев дверь (как раз на такой случай), а поджидавший наготове кладбищенский сторож проворно прикрутил ее цепью к ограде. В конце улицы уже показались Ханыга и Свенсон с церемониальным серпом, на лошадях. Вообще-то тролль обычно не пользуется вспомогательными инструментами, но не в этом случае. Упокоить сразу такую толпу немертвых не так-то просто, в одиночку с этим может справиться только сильный некромант, и без некоторых вспомогательных предметов тут не обойтись. Пришлось сторожу разматывать цепь обратно.
Посмотреть на работу профессионала всегда приятно, так что мы с любопытством собрались возле ограды. Тролль, бормоча себе под нос какую-то галиматью, спокойно раскрыл дверь и вошел внутрь. Никто из находящихся внутри не попытался выскочить, наоборот, покойники отскочили подальше от тролля. Войдя внутрь, он начал танцевать. Зрелище, как всегда, было завораживающее. Свенсон грациозно подскакивал и взмащивал серпом, и после каждого такого взмаха несколько мертвых останавливались и отходили в сторону, теряя интерес происходящему. Остальные все еще пытались выбраться за ограду, а некоторые особо настырные пытались подойти поближе к некроманту. В общем, долго наслаждаться зрелищем нам не пришлось, через несколько минут все зомби были спокойны. Свенсон буднично приказал всем расходиться по местам и спать, что и было проделано покойными со всем возможным старанием. Могильщики, видимо еще не успели отойти от шока, потому что испуга на их лицах я не заметил. Они только возмущались тем объемом работ, который теперь предстоял – пусть обитатели могил разошлись по местам, но сколько могил теперь придется приводить в порядок!
– Парни, успокойтесь. За сверхурочную работу вам хорошо заплатят, обещаю, – потрясенно констатировал надзирающий офицер. Вот он-то как раз целиком прочувствовал опасность ситуации. – Чтоб я еще раз без оружия на смену пошел… Господин Огрунхай, вам ваша палица больше не нужна?
– Нет. А тебе зачем?
– Я ее укорочу по руке, и кольца серебряные на нее надену. Дорого, конечно, но жизнь дороже.