По ту сторону - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Щепетов cтр.№ 56

– Во! – прокомментировал Серёга. – А кто влиял-то? Всё ты, Сара – полдня, наверное, влияла!

– Что же ты им наплела такого?! – усмехнулся Натан. – Я в тот раз не дочитал.

– А я сделал хитрее! – подмигнул Серёга. – Я запустил в логическую обработку Сарин «отчет» о посещении деревни. Ну, там с экстра- и интерполяциями. Смотрите, что получилось!

«Вопрос:

Что именно в речах или поведении Сары могло повлиять на ход истории с максимальной вероятностью?

Ответ:

Местные жительницы из поколение в поколение добровольно образуют гаремы вокруг немногих мужчин-доминантов. И при этом большинство из них хронически страдает от дефицита мужского внимания и заботы. А хозяин такого гарема всеми силами препятствует контактам «своих» женщин с мужчинами-холостяками, которые оказываются практически исключёнными из репродуктивного процесса. Сара при общении с женщинами и мужчиной-доминантом озвучила, сформулировала идею, которая давно назрела: каждой женщине по мужчине! Пускай будет мужчина некрасивый и нелюбимый, но надо, чтоб был! То есть хозяин гарема открывает доступ холостякам к некоторым (или даже ко всем) «своим» женщинам. Но за это мужчина, выбравший себе женщину, обязан заботиться о ней и её детях, пока они не станут дееспособны. И не сильно при этом задумываться о том, от кого на самом деле эти дети зачаты. То есть доминант сохраняет за собой право доступа ко всем желающим его женщинам.

Вопрос:

Каково наиболее вероятное развитие событий?

Ответ:

Процесс пошёл взрывообразно – в историческом масштабе времени, конечно. Женщины не могли объединиться и чего-то потребовать, зато каждая могла нашептать доминанту, чтобы он отдал кому-нибудь её «лучшую подругу» – всё равно от неё мало радости, а хлопот много. Мужчины-доминанты и сами были в этом заинтересованы. Возникло некое подобие парного брака. Репродуктивные возможности получили даже самые низкоранговые самцы.

Это привело к улучшению питания женщин и снижению детской смертности. Численность населения начала расти, и основную часть его вскоре стали составлять не потомки доминантов, а «рабочие муравьи». Значение охоты как источника белковой пищи почти сошло на нет, зато активизировались процессы доместикации животных, рыбной ловли и, конечно, земледелия, в которое включилась часть мужчин.

Вопрос:

Как из всего этого могло образоваться государство со своими институтами управления и подавления?

Ответ:

Естественным путём. Основную часть мужского населения стали составлять особи с низким ранговым потенциалом. У таких особей древний (ещё дочеловеческий) инстинкт подчинения, следования за лидером выражен значительно сильнее, чем инстинкт (тоже очень древний) борьбы за более высокое положение в социальной иерархии. На уровне сознания они всегда чем-нибудь недовольны, а на уровне подсознания подчинение лидеру для них естественно, его произвол воспринимается как нечто само собой разумеющееся. Образно выражаясь: мы не против, чтоб нас били, но только за дело! Мы готовы отдавать часть добычи, но только не слишком большую. А то взбунтуемся и… сменим лидера: плохого на хорошего. Примерно так произошло разделение общества на «народ» и «власть».

Вопрос:

Как можно было довести людей до того, чтобы они занимались тяжёлой и экономически бесполезной работой, вроде строительства дворцов и храмов?

Ответ:

Через женщин, через семью. Ты можешь отказаться таскать камни, но тогда будешь исключён из репродуктивного процесса – не получишь доступа к женщинам или твоя семья умрёт с голоду. В земной науке есть несколько версий, согласно которым древние государства начинались с введения жестких законов о браке. Желаешь вести половую жизнь, желаешь растить своих детей? Пожалуйста! Но тогда ты попадаешь под действие законов, требующих работать в поте лица и щедро делиться результатами труда с властью.

В данном земледельческом обществе никто, конечно, не помнит, с чего и как всё начиналось. Народ хочет, чтобы больше выдавали зерна на прокорм семей и меньше били. Власть управляет и занимается иерархической борьбой внутри себя. В благополучии «низов» она заинтересована слабо, поскольку безбедное существование властей предержащих может обеспечить и значительно меньшее количество населения».

– А если война? – наивно спросил я.

– Это я тебе и без прибора отвечу! – сказал Серёга. – До изобретения простого в обращении огнестрельного оружия крестьяне-земледельцы для войны были не пригодны. Вспомни Куликовскую битву! Задача народа кормить, одевать-обувать армию. Ей – всё лучшее!

– Это точно! – заметил Натан. – Интересно, в бронзовом веке из бронзы делали только оружие, символы и украшения, или мотыги с граблями тоже?

– Если вернёмся, спроси в Google, – посоветовал Серёга. – Там тебе, наверное, ответят, а я не готов.

– А они готовы! – заявила Сара. – Вы тут ещё долго собираетесь рассиживаться? Поехали!

– Ну, поехали…

Изуродованный бронзовый меч так и остался лежать на примятой траве.

Границу между временными слоями не заметить было трудно – всё вокруг помутилось, расплылось и сдвинулось, а желудок подпрыгнул к самому горлу. Правда, длилось это удовольствие всего несколько секунд. Лушаги как ни в чем не бывало продолжали шагать всё по тому же, казалось, склону. Только внизу уже расстилались не возделанные поля, а дремучие девственные леса.

При ближайшем рассмотрении лес оказался вовсе не дремучим, а вполне проходимым и светлым, состоящим из деревьев, похожих на сосны. Мы прошли по нему примерно километр, когда лушаги одновременно остановились.

– Что, уже прибыли? – удивилась Сара.

– Не знаю, – ответил Первый (или они вместе?). – Тут кто-то есть, причём разумный.

– Где?

– Впереди и чуть вправо. Сто шестьдесят три метра.

– Сколько их? – спросила Сара. – Ты можешь определить на расстоянии?

– Один.

– Так мы сходим и посмотрим, а вы стойте пока здесь.

– Стоим. Но энергоресурсы на пределе.

– Может, Каги слетает – быстрее будет? – предложил Натан.

– Нет, – сказал Серёга, поглаживая птицу. – По-моему, он не слетает. По-моему, он никак после перехода между слоями не оклемается – даже материться не может.

Ворона действительно выглядела очумелой и беспомощной – Серёгино поглаживание ей было явно не в кайф, но сопротивляться она не могла. Реакция Сары была предсказуемой:

– Ну, тогда пойдём мы и постараемся не задерживаться.

– Кто это «мы»? – поинтересовался я. – Если там один человек, то и от нас должен идти один. Иначе можем нагнать страху или вызвать агрессивную реакцию.