Цифровое пиратство. Как пиратство меняет бизнес, общество и культуру - читать онлайн книгу. Автор: Даррен Тодд cтр.№ 50

Но данная дихотомия исчезает без следа в том случае, когда речь заходит о патентах в сфере игр и программного обеспечения, где малейший, простейший или — хуже того — максимально широкий процесс («способ») сразу же получает защиту и право вето. Несмотря на то что каждый тип мультимедиа развивается в своем направлении, все они движутся в сторону усиления контроля. Вчерашние авторы забыли, под чьим влиянием находились и у кого заимствовали, однако теперь, сообща с адвокатами и законодателями, ставят препоны на пути развития культуры с единственной целью — ради собственной выгоды. Тем не менее, несмотря на степень осуществляемого контроля, информационное наполнение опирается на конечное количество идей в процессе создания бесконечного множества вариантов выражений. В творчестве нет ничего такого, что возникало бы просто из воздуха.

В «идейных» судебных процессах, где на успешных авторов обрушивается шквал голословных обвинений в краже идей, сегодня не ощущается недостатка. К примеру, автору «Гарри Поттера» Джоан Роулинг предъявляют великое множество подобных претензий. Согласно одному иску, Роулинг в значительной мере заимствовала содержание «Волшебника Уилли» (Willy the Wizard) для четвертой книги цикла «Гарри Поттер и Кубок огня». Несмотря на уверения Роулинг, что она никогда не читала малоизвестных произведений покойного писателя Адриана Джейкобса и даже не слышала о нем, распоряжающийся наследием Джейкобса юрист Марк Марксон заявил: «Я оцениваю этот иск в миллиард долларов» (CBS News, 2010). В другом процессе фигурирует сценарий фильма «Тролль» (Troll), герой которого носит имя Гарри Поттер и побеждает тролля с помощью магии (The Guardian, 2007). В третьем истец утверждает, что Роулинг украла идею школы волшебства Хогвартс из опубликованного ранее романа «Чертог волшебников» (Wizard’s Hall) Джейн Йолен (Springen, 2005).

С подобными претензиями сталкивается и автор «Сумеречной саги» Стефани Майер — например со стороны некоей Джордан Скотт. В юности Скотт якобы написала книгу, содержание которой Майер заимствовала чуть ли не полностью (TMZ, 2009). По-видимому, все, что требуется от малоизвестных авторов, — иметь защищенное авторским правом произведение, написанное немного раньше, но в жанре бестселлеров типа того же «Поттера» или «Сумерек», чтобы иметь возможность подать иск и ждать своего куска пирога.

К сожалению, такие процессы зачастую оказываются прибыльными — если не по условиям соглашения, то благодаря огласке. Представляя подобные иски как обоснованные еще до начала судебного процесса, СМИ обеспечивают им эффективную рекламу. Ведь такие названия сюжетов, как «Тяжба: автор “Гарри Поттера” украла идеи» на CBS News или «Автора “Сумерек” преследуют по суду за “содранного” вампира» на TMZ почти не оставляют сомнений в том, что все — и сами истцы, и СМИ — прежде всего жаждут известности. Подобные заголовки намекают на вину и даже на благоприятный для истца вердикт задолго до судебного рассмотрения. СМИ не принимают во внимание дихотомию «идея — выражение»: изначально сами идеи — заимствованные или нет — не являются объектами авторского права.

За несколько десятилетий «вампирские» сюжеты успели стать излюбленной темой современной литературы. Тексты этих книг вобрали в себя больше человеческих и романтических элементов, нежели любые другие сюжеты, в которых фигурируют монстры. Они в изобилии появились на книжных прилавках с тех пор, как Голливуд создал культовые образы Носферату и Дракулы, взяв за основу классический роман Брэма Стокера. Идея любви между человеком и вампиром имеет давние, глубоко уходящие в историю мировой культуры корни. Она представляет собой прообраз всех романтических историй, рассказ о любви без взаимности, литературную идею, которая возникла так же давно, как письменность. Следовательно, и десять, и двадцать, и тридцать лет назад читатели могли найти книги о том, как вампир мужского пола влюбился в простую смертную женщину. Эти книги пересказывали, в сущности, одну и ту же историю о неразделенной любви из «Дракулы» Стокера, но не были популярны до такой степени, чтобы в магазинах с распростертыми объятиями ждали их продолжения. Не порождали они и такого явления, как кассовые фильмы, — по крайней мере до 2005 года, когда Эдвард Каллен и Белла Свон встретились в придуманном сценаристами городке Форкс, штат Вашингтон.

Популярность «Сумеречной саги» Стефани Майер достигла небывалых высот благодаря использованию традиционного сюжета «вампир любит человека».

Книги сметают с полок. Фильмы пользуются бешеным успехом. Атрибутикой саги украшают себя подростки всего мира. Снявшиеся в фильмах этого цикла актеры мгновенно становятся звездами. И все благодаря сюжету, который бесчисленное множество раз уже излагали другие авторы.

В настоящее время полки книжных магазинов ломятся от почти одинаковых романов. Юные вампиры в толстовках с капюшонами терпят пытку школой и жаждут человеческой крови. Девочки-подростки больше не изнывают от скуки и не страдают от разочарования, влюбляясь в неуклюжих, поверхностных, косноязычных парней: теперь этим девочкам кружат голову древние, интеллигентные, романтичные вампиры. Несмотря на очевидный подтекст намерений вампира пенсионного возраста в отношении школьницы, ставшей объектом его страсти, подобные книги занимают самые выгодные полки книжных магазинов всего мира.

Тем не менее серия произведений Майер подпадает под действие американских и международных законов об авторском праве. Но тогда каким образом могут все прочие авторы писать и продавать книги с той же идеей? Попросту говоря, как бы ни разрасталась империя «Сумерек», Майер не принадлежат права на идею любви юноши-вампира и простой смертной девушки. Законом охраняется принадлежащее Майер право на выражение этой идеи, а под выражением подразумеваются имена, места действия, диалоги и в некоторой степени — сюжетная канва идеи. Это значит, что никакой другой писатель не имеет права изменить несколько слов или переименовать Беллу в Зельду в попытке продать результат как собственное произведение.

Все выглядит довольно логично, но сам принцип по-прежнему вводит в заблуждение некоторых писателей. Глорианна Эриас, пишущая под псевдонимом Леди Сибилла, создала фанфик по мотивам «Сумерек», в котором повествование ведется от лица пресловутого «соперника» Джейкоба, и попыталась издать его ради получения прибыли в виде романа под названием «Бурый полдень» (Russet Noon). Но слишком многое для создания этой книги было почерпнуто из сюжета «любовь вампира к девушке» в том виде, в каком его изложила Майер. Конечно, тексты, написанные от имени другого персонажа той же истории, — весьма распространенная и популярная разновидность фанфиков. Но Сибилла ополчила против себя всех авторов фанфиков, поскольку для них принципиальным моментом является некоммерческая направленность собственных текстов. Тогда Сибилла попыталась переписать «Бурый полдень», утверждая, что превратит его в пародию, охраняемую американскими законами о правомерном использовании, и добавила в персональном видеообращении: «Я знаю свои права». В конце концов вмешалось издательство, выпускающее «Сумерки», — Hachette Book Group. Оно потребовало от Сибиллы прекратить противоправные действия и внести изменения в дизайн обложки «Бурого полдня», которая «намеренно повторяла внешнее товарное оформление серии “Сумерки” с целью коммерческой эксплуатации успеха Стефани Майер» (Ramami, 2010). В итоге Сибилла выложила текст «Бурого полдня» в свободном доступе на своем сайте, ограничившись данью восхищения, более приемлемой для других авторов фанфиков.