Красный толстый ковер кончился, она не ощутила твердые
шероховатые плиты, мчалась как ветер, мелькали встревоженные лица. Черный конь
с рослым человеком в седле удалялся, она закричала отчаянно и попыталась бежать
быстрее.
По дороге зацепилась платком, его сорвало, она бежала, не
замечая, что ветер треплет волосы, расплетает косы, превращая в замужнюю
женщину. Народ ахал, кричал, она услышала в криках жалость, горячее сочувствие,
донесся плач.
Многие падали на колени, протягивали к ней руки. Она мчалась
за всадником простоволосая, большой позор даже для простолюдинки и вовсе смерть
для дочери тцара, а за нею тянулся кровавый след израненных ног.
– Придон! – закричала юна. – Придон!.. Я буду
за тобой бежать, пока во мне душа!..
Ярость и гнев разрывали сердце, а грохот разламывал череп.
Конь замедлил бешеную скачку в распахнутых городских вратах, дабы не передавить
жалких тварей, а впереди простор и бескрайность синего неба.
За сапог ухватились тонкие светлые пальцы. Лицо Итании было
мокрым от слез. На щеках блестели дорожки, с подбородка срывались прозрачные
жемчужины.
– Придон, – шепнула она неслышно, – возьми
мое сердце… а песни верни!.. Я буду хвататься за стремя, пока жизнь в
пальцах!.. Я буду хвататься за твой сапог, пока…
Он ударил коня каблуками под бока, тот оскорбленно заржал,
простор надвинулся и выдернул их из тесных ворот. Свежий и чистый ветер ударил
в лицо, а небо покорно легло под копыта.