Чесменский гром - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Шигин cтр.№ 23

Прошло еще два дня. На третий с марсов закричали долгожданное:

— Паруса с зюйда!

То в утомительной лавировке спешила на соединение Резервная эскадра Андерсона. Впереди под вице-адмиральским флагом линейный корабль «Екатерина», за ним «Кир-Иоанн» и «Город Архангельск». По причине малочисленности своей эскадры вице-адмирал Андерсон держал флаг на крюйс-стеньге, а младший флагман Елманов шел под одинарным вымпелом. Играя захождение, Резервная эскадра заняла согласно диспозиции место в арьергардии.

— Курс — Копенгаген! — поднял общий сигнал Спиридов.

Корабли послушно клали рули на вест, а в лоб им хлестал крепкий «мордавинд». Ложась поочередно то на правый, то на левый галс, эскадры едва продвигались вперед.

А вскоре новая беда... Ни с того ни с сего начал палить из пушек концевой «Иануарий». Прибывший с него к адмиралу каперанг Борисов был растерян.

— Пресной воды не имею ни пинты, все бочки полны водою морскою! — огорошил он Спиридова.

— Как? — не понял адмирал. — Что ты мелешь, каперанг!

— Так и есть, — переминался с ноги на ногу Борисов, — как выпили первый ряд бочек да взялись за второй, так все и обнаружилось.

Спиридов молчал, лицо его быстро покрывалось красными пятнами.

— Корсаков! — едва сдерживаясь, подозвал он капитана «Европы». — Ступай в трюм, разбей бочки и опробуй воду. Мне ж чарку сюда на пробу.

Корсаков стремглав бросился вниз. В ожидании известий адмирал не ходил, а метался по шканцам. Наконец появился и капитан «Европы».

— Ну? — Спиридов грозно смотрел из-под кустистых бровей. Вместо ответа Корсаков молча протянул ему чарку воды. Адмирал взял, щуря глаза, поглядел на содержимое, глотнул и, сморщившись, вышвырнул чарку за борт. Все в нем кипело от бешенства. В таком состоянии Спиридова еще никто не видел. Топая ногами, он костерил всех подряд. Остальные подавленно молчали. Немного успокоившись, велел командующий проверить питьевые запасы на всех кораблях своей эскадры.

Пооткрывали капитаны бочки малой руки, что сверху в интрюмах от крюйт-каморы до ахтерлюка понаставлены, — везде вода морская. Вскрыли бочки средней руки, что ниже располагались, — то же самое. Глянули, наконец, в бочки большой руки, что у самого днища каменьями обсыпаны для балласта, — и там в такт качке плескалась зловонная соленая жижа. Морская вода была везде.

Так с опозданием вскрылось страшное преступление. Кронштадтские подрядчики, не утруждая себя поездками за пресной водой, наполняли бочки соленой, которую черпали тут же в гавани. Расчет был прост: пока дойдет эскадра до датских проливов, пресной воды хватит, а уж там пусть наливают заново. Кронштадт далеко, Петербург еще дальше, бумаги в исправности, чего еще бояться?

Последствия не замедлили сказаться. Буквально на следующий день пошли от зловонной воды по эскадре болезни и смерти. Вскорости скрутило и самого адмирала. Непросто было в те дни Спиридову. Однако, кривя душой, слал он с оказиями в Петербург бойкие депеши: «Люди... здоровы и веселы; даруй, Боже, чтоб всегда таковы были; да теперь по состоянию погод между учением и дела нет, как только песни поют и играют. Пищу ж имеют все свежую...»

Почему поступил так не привыкший к обману и интригам адмирал, непонятно. Может, хотел поднять свой авторитет в глазах Екатерины, может, наоборот, избавиться наконец от ее упреков и выговоров в свой адрес. Известно одно: письма эти скоро обернулись серьезным обвинением против него самого. Императрица обмана Спиридову не простила.

А на кораблях становилось все тяжелее и тяжелее. Чтобы как-то жить, капитаны кораблей самолично изобретали новые способы получения сносного питья и пищи. На «Иануарии», к примеру, говядину с полдня варили в забортной воде, «дабы с положенным мясом взяла добрый вар», а потом уже ссыпали в этот «балтийский бульон» кашицу и горох, перемешивали все и хлебали перекрестясь. На «Святителях» делали иначе: разбавляли тухлую воду забортной и употребляли единым духом. Но пить все одно хотелось.

— Деды живали — мед пивали, мы ж живем — и воды не пьем! — печалились мучимые жаждой матросы. — Каково житие, таково и питие!

Несмотря на болезнь, Спиридов самолично опробовал всяческие приемы употребления воды. И в конце концов порешил так:

— В сутки давать каждому офицеру и матросу по кружке воды соленой. А чтобы горло не драло да желудки наружу не выворачивало, сию дрянь доливать исправно двумя чарками доброго рому. На раздачу ж назначить офицеров поглазастей!

«Северный Орел» поинтересовался: что делать с порционным вином? — А что хотите! — ответили с флагмана. Но Клокачев не унимался:

— Что пить, ежели ром скоро кончится? — Пейте водку! — был ему лаконичный ответ.

Вновь учрежденный напиток по нраву не пришелся никому. И если офицеры, пример подавая, пили молча, то матросы роптали:

— Петр-царь нашему брату шестнадцать чарок на месяц даровал, так пошто туды тухлятину всякую льют?

Питие потребляли с прибаутками: — Пьем досуха, чтоб не болело брюхо!

— Эй, Кирила, не отворачивай от чарки рыла!

Самые же ловкие умудрялись порой кружку воды выливать наружу, а ром внутрь. Так было куда приятнее и животу и душе. Воды оставалось на двадцать дней, если же сделать поправку на утечку, то и вовсе на двенадцать или на двадцать восемь суток, если урезать нормы выдачи вдвое.

Несмотря на все переносимые лишения, ежедневно на всей эскадре проходили всевозможные учения. Спиридов торопился сколотить команды и подготовиться к предстоящим баталиям.

То там, то здесь тишину вспарывали гулкая барабанная дробь да трели боцманских дудок, сопровождающих все корабельные экзерциции. Желтые флаги на флагштоках — учения парусные, красные вымпела над флагами — учения пушечные.

Не желая терять понапрасну ни единого часа, распорядился адмирал играть капитанам тревоги по своему усмотрению, когда кому способней будет. Надзор за артиллерийскими экзерцициями осуществлял Иван Ганнибал — цейхмейстер эскадры. Его смуглое лицо с крючковатым, немного приплюснутым носом мелькало по всем кораблям. Разбор учениям проводя, наставлял цейхмейстер капитанов:

— Надлежит дело артиллерийское знать каждому крепко, дабы быть искусным, когда случится против неприятеля действовать!

Орудийную прислугу больше учили примерно потому, как в плавании орудия были по-походному растянуты на талях. Канониров вначале практиковали в пальбе мушкетной, выдавая на каждого по дюжине пуль. Затем, раскрепив по нескольку пушек на каждом корабле, обучали вспышкам без пальбы, лишь посыпая порох в затравки.

Плавание продолжалось. У Борнхольма к эскадре присоединились бомбардирский корабль и транспорта. Погода снова испортилась, пришлось отстаиваться за островом на якорях.

— Созывай консилию! — приказал флаг-капитану Спиридов.

Собрав капитанов, зачитал он им императрицын рескрипт. Призадумались все. Рескрипт был начертан столь премудро, что одна его половина противоречила другой.