Шестерка воронов - читать онлайн книгу. Автор: Ли Бардуго cтр.№ 81

По лицу Каза прошла тень.

– Будь это уловкой, я бы пообещал тебе безопасность. Счастье. Не знаю, существуют ли эти вещи в Бочке, но со мной ты их точно не обретешь.

По какой-то причине эти слова обнадежили ее. Лучше горькая правда, чем сладкая ложь.

– Хорошо, – ответила Инеж. – С чего начнем?

– Начнем с того, что выберемся отсюда и найдем тебе приличную одежду. О, и еще, Инеж, – сказал Бреккер, уводя ее из приемной, – больше никогда не подкрадывайся ко мне.

По правде, с того дня она множество раз пыталась подкрасться к Казу. Но ей никогда не удавалось. Словно, увидев ее единожды, парень понял, как видеть ее всегда.

В ту ночь она доверилась Казу Бреккеру. Стала опасной девушкой, которая, по его ощущению, всегда в ней скрывалась. Но Инеж совершила ошибку, продолжая доверять ему, поверив в легенду, которую он выстроил вокруг себя. Этот миф завел ее сюда, в удушающую темноту, заставил балансировать между жизнью и смертью, как последний листочек, который отчаянно цепляется за осеннюю ветвь. В конце концов, Каз Бреккер – просто мальчишка, и она позволила ему обречь себя на эту участь.

Ей даже не в чем его винить. Она разрешила ему вести себя, потому что сама не знала, куда хочет двигаться дальше. «Сердце – это стрела». Четыре миллиона крюге, свобода, возможность вернуться домой. Она сказала, что хочет этого. Но в глубине души не могла смириться с мыслью о возвращении к родителям. Как она расскажет папе и маме правду? Поймут ли они, что все, чем ей пришлось заниматься в «Зверинце», и что приходилось делать потом, нужно было только для того, чтобы выжить? Сможет ли она положить голову на колени матери и попросить прощения? Кого они увидят, глядя на нее?

«Лезь, Инеж». Но куда ей еще податься? Какая жизнь ждала ее после всего пережитого? Спина болела. Руки кровоточили. Мышцы ног дрожали, а кожа, казалось, вот-вот отслоится от тела. Каждый глоток черного воздуха обжигал легкие. Она не могла нормально вдохнуть. Не могла даже сосредоточиться на том сером лоскутке неба. Пот продолжал стекать градом по ее лбу и застилал глаза. Если Инеж сдастся, то приговорит их всех – Джеспера, Уайлена, Нину с ее фьерданцем и Каза. Она не могла себе этого позволить.

«Это уже от тебя не зависит, маленькая рысь, – пропел голос Танте Хелен у нее в голове. – Как долго ты держалась за пустоту?»

Жар мусоросжигателя обернулся вокруг Инеж, как живое существо, пустынный дракон в своем логове, прячущийся от мороза в ожидании своей жертвы. Девушка знала возможности своего тела, как и то, что у нее больше нет сил. Она сделала плохую ставку. Вот так просто. Осенний листок может цепляться за ветку, но он уже мертв. Вопрос только в том, когда он упадет.

«Отпусти, Инеж». Отец научил ее лазить, доверять веревке, качелям и, наконец, собственным навыкам, верить в то, что если она прыгнет, то обязательно доберется до другой стороны. Будет ли он ждать ее там? Инеж вспомнила о своих ножах, спрятанных на борту «Феролинда»… может, они перейдут к какой-нибудь другой девушке, которая мечтает стать опасной. Она зашептала их имена: Петр, Мария, Анастасия, Владимир, Елизавета, Санкта-Алина, ставшая мученицей еще до своего восемнадцатилетия. «Отпусти, Инеж». Прыгнуть сейчас или просто подождать, пока тело сдастся?

Девушка почувствовала влагу на щеках. Она что, плачет? Теперь? После всего что она сделала и что сделали с ней?

Затем она услышала тихий плеск, нежную барабанную дробь, без какого-либо повторяющегося ритма. Почувствовала его на своем лице. Услышала шипение, когда он закапал на угли. Дождь. Прохладный и милосердный. Инеж откинула голову назад. Откуда-то раздался звон – часы отбили три четверти, но ей было все равно. Единственное, что она слышала, – это музыку дождя, пока он смывал с нее пот и копоть, угольный дым Кеттердама и краску для лица «Зверинца», пока он омывал скрученную джутовую веревку и помогал затвердеть резине на ее многострадальных стопах. Казалось, он – благословение, хотя Каз бы просто назвал это погодой.

Теперь ей нужно быстро двигаться, прежде чем камень станет скользким и дождь превратится во врага. Инеж заставила свое тело выгнуться, пальцы – искать щели и подтянулась на шаг выше, затем еще раз, снова и снова, бормоча молитвы благодарности своим святым. Наконец-то она обрела ритм, с которого сбилась раньше, ритм, спрятанный в прошептанных модуляциях их имен.

Но, даже рассыпаясь в благодарностях, девушка знала, что дождя недостаточно. Ей нужна буря – гром, ветер, потоп. Ей хотелось, чтобы эта буря обрушилась на кеттердамские дома удовольствий, сорвала с них крыши и двери с петель. Чтобы она подняла волны, завладела каждым кораблем работорговцев, сломала их мачты и разбила корпуса о неумолимые берега. «Я хочу призвать эту бурю», – подумала Инеж. И четырех миллионов крюге вполне может хватить, чтобы исполнилось ее желание. Она купит себе корабль – небольшой, свирепый и набитый оружием. По собственному образу и подобию. Инеж будет охотиться на работорговцев и их клиентов. Они научатся бояться ее и навсегда запомнят ее имя. «Сердце – это стрела. Ему нужна цель для меткого попадания». Девушка цеплялась за стену, но именно цель, за которую она наконец ухватилась, несла ее ввысь.

Она не рысь, и не паук, и даже не Призрак. Она – Инеж Гафа, и будущее ждало ее наверху.

26. Каз

Каз промчался мимо верхних камер, бросая лишь мимолетный взгляд через каждую решетку. Бо Юл-Баюра здесь не было. А время у него заканчивалось.

Парень чувствовал себя неполноценным. Без трости. Босоногий. В странной одежде, без перчаток, которые прикрывали бы бледные руки. Он был сам не свой. Нет, не совсем так. Он чувствовал себя тем Казом, которым был несколько недель после смерти Джорди – диким зверем, борющимся за выживание.

Тут он заметил шуханского заключенного, притаившегося в углу одной из камер.

– Сэш-юэ, – прошептал Бреккер. Мужчина окинул его безучастным взглядом. – Юл-Баюр?

Ничего. Узник начал кричать что-то на шуханском, и Каз поспешил прочь, мимо оставшихся камер, затем выскользнул на лестничную площадку и побежал вниз так быстро, как только мог. Он знал, что ведет себя безрассудно, эгоистично, но не потому ли его прозвали Грязными Руками? Не было такой задачи, которую он бы посчитал слишком рискованной. Не было поступка, который был бы слишком низким. Грязные Руки исполнит любую грязную работу.

Бреккер и сам не знал, что им двигало. Возможно, Пекка Роллинс был не здесь. Возможно, он мертв. Но Каз в это не верил. «Я бы знал. Каким-то образом я бы знал».

– Твоя смерть принадлежит мне, – прошептал он.

Возвращение с Баржи Жнеца стало его возрождением. Ребенок, которым он был, умер от огненной оспы. Лихорадка выжгла все доброе, что в нем оставалось.

Выживать оказалось не так уж и трудно, если забыть о порядочности. Первое правило: найти того, кто мельче и слабее, и отобрать все, что у него есть. Учитывая, каким маленьким и слабым был сам Каз, задача оказалась не из легких. Он поплелся от гавани, придерживаясь темных переулков, и направился к тому району, где жили Герцуны. Приметив кондитерскую, Каз подстерег снаружи круглощекого мальчишку, который тащился позади своих друзей. Затем ударил его, обчистил карманы и забрал мешок с лакричными конфетами.