Казаки. Между Гитлером и Сталиным - читать онлайн книгу. Автор: Петр Крикунов cтр.№ 81

Казачьи дивизионы начали активно формироваться и в составе немецких охранных дивизий, действовавших на южном участке Восточного фронта, в полосе группы армий «ЮГ», и подчинявшихся непосредственно командованию тыловой зоны группы армий «А» и «Б».

Так, 444-я охранная дивизия в мае 1942 года сформировала конный дивизион четырехэскадронного состава в районе Запорожье — Синельниково, а в октябре того же года — еще один дивизион в районе Ставрополя. Указанные подразделения состояли из донских, кубанских, терских и уральских казаков, а также представителей других национальностей — добровольцев из числа военнопленных. К октябрю 1942 года они успели хорошо зарекомендовать себя на охранной и сторожевой службе, в операциях по прочесыванию партизанских районов на побережье Азовского моря и в долине реки Маныч. Впоследствии этот дивизион активно участвовал в битве за Кавказ, и в феврале 1943 го-, да его 1-я сотня была почти полностью разгромлена советскими танкистами недалеко от Таганрога. В составе 454-й охранной дивизии было сформировано два конных дивизиона, моральное состояние, обученность и боеспособность которых оценивались германским командованием в октябре 1942 года как «хорошие и обещающие достичь уровня полевых войск» ^[387].

Казачий дивизион 403-й охранной дивизии имел в своем составе три эскадрона, один из которых (конный) был укомплектован казаками добровольцами, а два других (пешие) — военнопленными, отобранными в Харьковском лагере. На вооружении эскадронов находились русские и немецкие карабины, автоматы, 22 ручных и 5 станковых пулеметов, 15 ротных и 4 батальонных миномета. Зимой 1943 года дивизион, находясь в составе частей прикрытия, в оперативном подчинении немецкой 79-й пехотной дивизии, обеспечивал отход на запад главных сил немцев и понес при этом очень серьезные потери.

Кроме того, были сформированы: казачий дивизион в составе 213-й охранной дивизии, в 1943 году переподчиненный 57-му охранному полку; небольшой разведывательный отряд в 97-й егерской дивизии; казачья моторизированная рота 3-го танкового корпуса. А в 4-м охранном самокатном полку была сформирована казачья сотня (10-й разведывательный эскадрон).

Появление этой сотни в рядах вермахта было не совсем обычным и чем-то напоминало историю сотни Назаренко. Осенью 1941 года казаки станицы Синявской при подходе немецких войск перебили местную власть, забрали все имеющееся в наличии оружие и ушли в Донские плавни, где и дождались прихода немецких войск. Обратившись к освободителям с речью, они попросили посодействовать им в создании казачьей сотни. Немцы удовлетворили их просьбу и снабдили казаков лошадьми и оружием, но командирами сотни и всех эскадронов были поставлены немцы. Вскоре советские войска нанесли контрудар и отбросили противника к Таганрогу. Казаки отступали вместе со своими новыми союзниками, причем уже под официальным названием: 10-й казачий разведывательный эскадрон 4-го самокатного полка. В начале лета 1942 года он занял небольшой участок фронта у Таганрогского залива, после чего был передислоцирован в район Красной Поляны, где на протяжении зимы 1942/1943 г. боролся с партизанами. Дальнейшая его судьба была в чем-то похожа на судьбы многих подобных формирований. Отступление, кровопролитные бои, эвакуация и, наконец, прибытие в Млаву, где эскадрон влился в 1-ю казачью кавалерийскую дивизию. Существование подобных эскадронов лишний раз доказывает тот факт, что формирование частей из коллаборационистов, в том числе и из казаков, началось задолго до того, как их существование было регламентировано немецкими нормативными документами.

Небольшие казачьи части формировались и при штабах немецких танковых соединений, где преимущественно занимались разведывательной деятельностью, борьбой с партизанами и выполняли различные специальные поручения, например по снабжению продовольствием лагерей для военнопленных. Так, 17 мая 1942 года в 47-м танковом корпусе группы армий «Центр» из попавших в плен красноармейцев были сформированы два небольших казачьих подразделения, находившиеся в ведении немецких «снабженцев». Каждый из этих отрядиков состоял из 35 человек (1 офицер, 4 унтер-офицера и 30 солдат) и выполнял вполне конкретные задачи: борьба с партизанами, охрана коммуникаций, изъятие продовольствия у населения для нужд дивизии, участие в снабжении войск и лагерей для военнопленных. Как это было принято, вооружение казаков составляло исключительно трофейное оружие. Причем бойцы одного взвода получили в свое распоряжение 30 югославских винтовок и один советский пулемет, а второй взвод в полном составе был вынужден добывать оружие на складах, оставленных советскими войсками при отступлении. Что касается обмундирования, то казаки представляли собой достаточно забавное зрелище: ботинки и полевая экипировка советские, штаны, каски и плащи вперемешку советские и немецкие, знаки отличия немецкие. Согласно распоряжению командования дивизии, казаки должны были получать продовольственное довольствие такое же, как немцы, за одним небольшим исключением: табак и особенно алкоголь выдавался им в сильно урезанных объемах ^[388].

Среди казачьих разведывательных формирований следует отметить прежде всего эскадрон есаула Михаила Загородного, обстоятельства появления которого были не совсем обычными. В июне 1942 года 40-й немецкий танковый корпус генерала Гейepa фон Швеппенбурга захватил такое огромное количество пленных, что организовать их отправку в тыл было весьма затруднительно. Командование корпуса не имело в наличии сил для конвоирования этой массы людей, а выделить для подобной цели солдат из боевых подразделений в ходе наступления не представлялось возможным. Наконец, кому-то из посвященных штабных офицеров пришла в голову идея отобрать из числа военнопленных антисоветски настроенных донских и кубанских казаков, снабдить их винтовками и лошадьми и поручить им конвоирование в тыл своих же соотечественников. Так возник конный эскадрон под командованием Михаила Загородного — казака станицы Белореченской, кадрового военнослужащего Красной армии с 1933 года. Естественно, когда отряд Загородного вместе с многотысячной колонной военнопленных выступил в западном направлении, никто из штаба 40-го танкового корпуса не рассчитывал увидеть его вновь. Однако спустя две недели Загородный неожиданно появился в штабе корпуса, доложил о выполнении задания и вновь предложил свои услуги ^[389]. Немецкое командование, приятно удивленное такой преданностью, тут же приняло казаков на довольствие и сформировало из них 82-й казачий эскадрон (позже разделен на 1/82 и 2/82-й эскадроны) численностью в 340 человек — главным образом кубанских казаков. Эскадрон получил имя знаменитого героя повести А.С. Пушкина — Владимира Дубровского ^[390]. Вскоре он был придан в качестве разведывательного отряда немецкой боевой группе и осенью 1942 года участвовал в сражениях с разрозненными группами советской кавалерии в Ногайских степях (часто его разделяли на несколько более мелких и подвижных частей). Немецкое командование, и в частности командир боевой группы полковник Мюнцель, с большой симпатией относилось к Загородному, видя в нем не второсортного союзника из числа военнопленных, но талантливого командира, которому удалось разработать хитроумную тактику взаимодействия казаков в пешем и конном строю с немецкой мотопехотой. Во время немецкого отступления с Кавказа вновь объединенный эскадрон двигался в арьергарде 40-го танкового корпуса, и во время переправы через Дон был окружен советскими войсками. Несмотря на то что связь с корпусом была потеряна и помощи ждать было неоткуда, казакам все-таки удалось прорваться из окружения. Впоследствии 82-й казачий эскадрон Михаила Загородного продолжал нести службу на южном крыле германского Восточного фронта. Поздней осенью 1943 года эскадрон отличился в боях на плацдарме у Никополя, где захватил много пленных и оружия, которым удалось вооружить целую пулеметную роту. Дальнейший трагический путь казаков лежал через Кировоград, Бут и Днестр в Молдавию, где эскадрон продолжал сражаться против советских партизан. Летом 1944 года эскадрон был переброшен во Францию, где и закончил свой боевой путь, попав в окружение у крошечного городка Сен-Ло в Нормандии. Он был полностью уничтожен американскими войсками ^[391].