Перу и Боливия. Задолго до инков - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Скляров cтр.№ 89

Страница

Вторая часть, называемая Urin Cozco, была также разделена на пять или шесть улиц, и он отдал ее под управление своему второму сыну и поселил различные народы в ней. Старые индейцы говорят, что Inti Capac сделал это разделение преднамеренно, потому что с разделением на части и районы власть также разделяется до некоторой степени так, чтобы, если в городе возник бы какой-то мятеж, мятежники [кто затеял это] не могли легко объединиться, и что при таком разделении на части и управлении можно лучше получать информацию об условиях жизни людей. Кроме того, когда люди требовались королю, то ли для войны, то ли для оплаты дани, можно было лучше управлять ситуацией и обеспечивать порядок. Но главная причина всего была в том, что конкуренция и разнообразие мнений, которые вызвало это разделение, заставили жителей одной части [города] стремиться превзойти жителей другой части, и эта конкуренция прославила их в их отраслях и занятиях.

Инти Капак приказал, чтобы такое разделение было сделано во всех городах королевства, и издал специальные распоряжения относительно этого своим губернаторам. И аналогично он приказал, чтобы все царство было разделено на две части, назвав одну половину Hanan Sayac, а другую Urin Sayac, что означало, жители верхней региона и жители нижнего. Это необходимо понимать в не смысле пространственного расположения, а в смысле статуса людей, кто-то более значим, чем другие. Таким образом, когда король обратился к жителям какой-то области или приказывал выполнить какую-то общественную работу, жители Hanan Sayac оказывались в положении, отличном от положения жителей Urin Sayac. Так что король созерцал свое царство, хорошо управляемое, благодаря личному знанию его проблем, о решении которых король особо заботился. Итак, разделив Перу, как мы сказали, он приказал, чтобы каждая часть управлялась центурионами, которых они называли pachacas; каждый из них управлял сотней человек, а над центурионами были другие должностные лица, которые отвечали за одну тысячу человек, что является десятью сотнями, и которые называются huarangas; нам ними, в свою очередь, другие, более значительные, называемые hunos, которые командовали десятью тысячами человек; эти должностные лица были всегда вождями областей. Над этими hunos король назначал чиновника по имени Toc-ricoc. Он был сопоставим с вице-королем и был всегда из близких родственников или очень близких друзей короля. Toc-ricoc означает наблюдатель, и он должен был видеть и знать все события в своем правительстве, как много излишков средств, а также следить, чтобы все жили по закону и в мире. О незначительных вопросах заботились центурионы; а если вопрос был серьезным, Toc-ricoc, как предполагалось, сообщал о нем королю; и если предполагалась смерть или серьезный штраф, король это решал.

На должностях centurion, huaranga и huno, люди должны были иметь возраст двадцать шесть лет и более, а более высокие должностные лица должны были достигнуть возраста пятидесяти лет. [Должностные лица] обеспечивали информированность короля помимо прочего в вопросах, сколько стариков и старух, юношей и девушек, больных, искалеченных людей и инвалидов было в его царстве, чтобы он мог иметь необходимое количество провизии для них. Он [король] приказал, чтобы юноши женились, когда достигали двадцати шести лет, и он приказал девочкам, которым было больше пятнадцати, выходить замуж; а если они не хотели этого, он приказал, чтобы их помещали в дом исправления, для служения Солнцу, а других прислуживать тем, кого позже называли mamaconas (я употребляю термин acllaconas) или женщины для служения Солнцу. Этот король создал закон, который нерушимо исполнялся, и даже сейчас он сохранился. Было заведено, что жители каждой области, как мужчины, так и женщины, должны иметь специальный знак, который был всем известен. Этот закон соблюдался с такой суровостью, что, если какой-то мужчина или женщина появлялись без упомянутого знака, они наказывались, потому что благодаря ему король узнавал, завидев их, из какой области они прибыли. Кто-то носил волосы заплетенными; кто-то распущенными; другие надевали на волосы обручи подобно решетам; кто-то вплетал в волосы ткани; кто-то носил петли, закрепленные в волосах; другие имели шнурки, и каждая область была известна своим головным убором или платьем.

Чтобы отличать лиц королевской крови, [некоторые] носили в ушах иглы и большие гвоздики из золота и серебра. Поэтому испанцы называли их «большими ушами». Женщины отличались своей одеждой и обувью, и одежда и обувь других областей не разрешались женщинам Куско. Они назывались pallas.

* * *

Inti Capac, рассудив, что необходимо, чтобы король был как сердце в середине его царства, распорядился, что место королей должно быть в Куско, чтобы быть в центре королевства. Для обеспечения хорошей связи, он приказал, чтобы были почтовые бегуны по дорогам, которые мы называем chasquins. Система состояла в том, что через каждую лигу, которая равна двум испанским лигам, должны были быть две или три хижины, в которых было столько человек, сколько необходимо для постоянной готовности. Эти здания размещались близко к трассе, и люди менялись каждый месяц, потому что один из них находился на посту, а два других бежали с сообщениями, один в одном направлении и один в другом, и без остановки хоть на мгновение они возвращались на свои посты; и поскольку это было трудной работой – за несколько дней они пробегали двенадцать или четырнадцать лиг – они менялись каждый месяц. Среди сообщений, которые губернаторы посылали королю или король губернаторам, было множество различных отчетов, из которых просматривается сферы королевских интересов. Когда у них был алфавит и числа или иероглифы*, они писали на листьях подорожника. Как мы сказали, один chasqui передавал свернутые листья следующему, пока они не прибывали в руки короля или губернатора. После того письменность была утеряна, chasquis передавали устное сообщение от одного к другому, и они заучивали их очень хорошо, так, чтобы таким образом сообщение доставлялось тому, для кого оно было предназначено. Chasqui при приближении к месту, где ждал следующий, издавал громкий крик, на звук которого следующий chasqui выходил и получал сообщение, и без остановки бежал со всей скоростью туда, где был следующий пост. И таким образом эти сообщения передавались с такой большой скоростью из рук в руки, что через три дня они преодолевали пятьсот лиг.

[* Вопрос о том, действительно ли было что-то, напоминающее иероглифы в доинкском Перу, – важен , но никогда не был решен.

Без дословного восприятия теории Posnansky и других, можно говорить, что есть некоторые детали в экспонатах доинкского Перу, которые, по-видимому, предполагают наличие в прошлом некоторой системы мнемоники, если не фактических иероглифов. На больших воротах в Tiahuanaco, на вазах из разных участков побережья, в различных скальных рельефах здесь и там, и особенно на известном золотом нагрудном знаке и topu, описанном Markham (1910, p. 119), копия которого теперь принадлежит Музею Американских Индейцев, Heye фонду, в Нью-Йорк Сити, любой может увидеть много обычных и стилистических фигур и знаков, которые могут иметь функцию письма. Более того, осторожный студент опасается категоричности в настоящее время. В этой связи консультируются с:

Страница