Каждому своё - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Тармашев cтр.№ 40

Выживших больше не было, отсеки заполнены обезображенными трупами погибших. Крейсер выгорел изнутри почти полностью, если бы не затопление пылающих отсеков, то пожар прекратился бы только с полным выгоранием кислорода. Но отсеки затопило, огонь исчез, а как потом из затопленных отсеков исчезла вода – совершенно непонятно. Ритайлин предположил, что её выдавило давлением через подтекающие сальники, которые после удара не держат герметичность на больших глубинах, а тут, на поверхности, давления нет, и герметичность сохраняется. Это предположение было чистой воды болтологией, все это прекрасно понимали, но спорить никто не стал. Лодка находится в открытом океане в полубеспомощном состоянии, сейчас не до теорий.

– Двигаться в надводном положении мы можем, – докладывал Ритайлин по итогам почти двухчасовой авральной проверки. – Максимум на среднем ходу, но лучше на малом. Доступа к реактору нет, он в аварийном состоянии, автоматика всё заблокировала. Туда не попасть, если только резать люки. Водометный движитель восстановлению не подлежит. Гребной вал на последнем издыхании, может отказать в любую минуту. Системы погружения-всплытия вроде работают. «Вроде» – это максимум, что можно сказать. Как они отреагируют на погружение, я не знаю. Мониторинга нет. Приборы, шинопроводы, проводка – всё выгорело или пришло в негодность. Торпедный отсек выгорел целиком, если бы не затопление, то торпеды точно бы рванули, их расплавило температурой. Отсеки с третьего по пятый – это один сплошной выгоревший металлолом. В общем, всё, что мы можем, это плестись на малом ходу в надводном положении. Максимум – рискнуть погрузиться на безопасную глубину, чтобы пережить шторм.

– Ступай к радисту, – приказал командир крейсера. – Посмотри, что у них.

Капитан-лейтенант ушёл, и командир подводного ракетоносца выбрался на мостик. В лицо задул морской ветер, но капитан первого ранга впервые в жизни не смог назвать его свежим. Накрывающий волнующийся океан воздух был пыльным, и к запаху морской соли примешивался слабо заметный запах гари. Видимость в запыленном воздушном пространстве составляла порядка одной морской мили, линии горизонта видно не было, в мутном сером небе угадывалась нижняя кромка низко висящих грозовых облаков. Скоро начнётся шторм, и в таком состоянии крейсеру нельзя оставаться в надводном положении. Но никто не знает, что произойдет с лодкой в подводном… Полумертвый ракетоносец скорее всего не переживёт погружения. Непонятно даже, куда идти. Штурман погиб вместе со всей БЧ ^[3] и всем её оборудованием. Неизвестно, ни в какую сторону двигаться, ни даже точное место положения крейсера…

– Товарищ капитан первого ранга! – Из люка на мостик вынырнул капитан-лейтенант Ритайлин в сопровождении одного из подводников. – Радист принимает сигнал «SOS»! Эфир забит мощными помехами, связи нет, спутников тоже, кроме треска не слышно вообще ничего, так что это должно быть где-то совсем близко! Похоже, они где-то прямо по курсу!

– Малый вперёд! – приказал командир крейсера, и капитан-лейтенант кивнул своему матросу.

– Есть малый вперёд! – матрос исчез обратно в люке.

– Где мы находимся, Виктор Алексеевич? – Ритайлин протянул командиру морской бинокль.

– Если б я знал, Слава… – капитан первого ранга приник к биноклю. – Если б я знал…

Несколько секунд он безрезультатно всматривался в пылевую завесу, потом крейсер пришёл в движение и неторопливо пополз куда-то вперёд.

– Взгляни, – командир ракетоносца вернул бинокль капитан-лейтенанту.

– Не видно ни хрена, – тихо чертыхнулся тот, разглядывая волнующуюся водную поверхность. – Если пыль не осядет, то даже по звёздам не сориентируемся! Пыль наверняка радиоактивная… и шторм приближается… а у нас гребной вал вот-вот отдаст душу дьяволу! Полный набор счастья…

Он на несколько секунд умолк и неожиданно заявил:

– Вижу красный огонь! Там, впереди, в пылевой толще! Похоже на сигнальный фальшфейер!

– Собери спасательную команду! – приказал капитан ракетоносца. – С оружием!

Ритайлин убежал и через несколько минут вернулся с четверкой вооруженных подводников. За это время крейсер подошёл к источнику сигнала достаточно близко, и десяток спасательных плотов, болтающихся на быстро свежеющей волне, находились от подлодки в сотне метров.

– Там полста человек, может, больше, – наскоро подсчитал капитан-лейтенант. – Будем спасать? Не бросать же их посреди океана… шторм идёт, погибнут все…

– Европейцы… много женщин… – капитан оглядывал терпящих бедствие в бинокль. – Это сто процентов не наши. Но оружия у них не вижу. Спасаем! Заодно, может, хоть скажут, где мы находимся. Слава, ты с ними осторожнее, их больше, чем нас, вдвое.

– Понял, Виктор Алексеевич, будем глядеть в оба! – Ритайлин во главе спасательной группы выдвинулся на верхнюю палубу и занялся приготовлениями к подъёму с воды терпящих бедствие.

Крейсер лег в дрейф, и люди на плотах усиленно гребли, кто вёслами, кто руками, пытаясь добраться до спасительной громады подводного ракетоносца. Команда Ритайлина поднимала выживших на борт, но оказавшись на верхней палубе, спасённые боязливо жались друг к другу и опасались идти дальше. Командир крейсера видел, как Ритайлин о чем-то говорил с пожилым моряком в иностранной морской форме гражданского покроя, и тот, в свою очередь, успокаивал спасённых. Пока подводники доставали из воды оставшихся людей, капитан-лейтенант вернулся к своему командиру.

– Это норвежцы, – доложил он. – Экипаж научного судна, океанологи. Ядерный конфликт застал их в открытом море во время проведения исследовательских работ. Они легли на обратный курс, но их зацепило подводным ядерным ударом. Пароход получил тяжёлые повреждения, ученые и команда боролись за живучесть, непрерывно подавая сигналы бедствия. Пароход затонул, погибло почти сто человек. Остальные провели на аварийных плотах почти сутки и следили за тем, чтобы плоты не разнесло волнами друг от друга. Они сначала приняли меня за своего из-за светлых волос и глаз, потом увидели, что мы русские, и боятся, что мы их расстреляем. Война же идёт.

– Российские подводники не вымещают зло на гражданских людях, – усмехнулся командир крейсера. – Скажи им, что мы тоже терпим бедствие, нам не до обмена претензиями. Мы даже не можем гарантировать, что выживем.

– Товарищ капитан первого ранга! – закричал с верхней палубы один из подводников, указывая вдаль. – Шторм!!!

Командир ракетоносца вскинул бинокль. На расстоянии одной морской мили, на пределе видимости, из пылевого тумана вываливался многометровый морской вал.

– Все вниз! – заорал капитан первого ранга, срываясь с места. – Слава! Вниз! Готовь срочное погружение! Я сам с ними разберусь!

Ритайлин скрылся в люке, и командир подводного ракетоносца бросился на верхнюю палубу. Спустя несколько секунд он бесцеремонно хватал спасённых и запускал их в сторону люков, не тратя драгоценное время на вежливость и долгие объяснения.