Давид против Голиафа - читать онлайн книгу. Автор: Гейдар Джемаль cтр.№ 63

Б.Ж. Может ли вся эта ситуация быть на руку Ирану или другим мусульманским странам?

Г.Д. Фигурировала тема саудовцев как возможной силы, которая стоит за карикатурами. Саудовцы рассматривались как американская креатура, как постановщики этой ситуации в интересах США. Никто не рассматривает саудовцев как самостоятельных игроков, ведь они являются составной частью американского геополитического проекта. За пределами американской поддержки у них нет политического будущего.

Иран в этом плане ни разу не был назван. Кроме того, Иран не владеет ни такой мощной лоббистской системой, ни агентурой, ни влиянием для того, чтобы создать эффект давления по всему Исламскому миру. Есть зоны, где Иран может что-то организовать, то есть Ливан, Сирия, Пакистан. Это те страны, где есть шиитские анклавы. Но гдето еще? Вряд ли. Кстати, основные волнения происходили именно в зонах распространения суннитов, а не шиитов.

Советский Союз в 70–80-е годы мог устроить беспорядки практически где угодно. Но современная Россия не сможет затеять беспорядки и забастовки в Австралии! Уже нет той системы, нет тех людей, нет тех ресурсов, нет партии, нет студенческих организаций, профсоюзы больше не ориентируются на Москву. Затеять провокацию, с тем чтобы всколыхнуть весь мир, Москва себе уже не может позволить.

И Иран тоже не может этого сделать. Нельзя затевать провокацию, когда не уверен, что сможешь на должном уровне ее подготовить. Я уверен, что Тегеран не рискнул бы устраивать такую акцию – слишком велик риск опростоволоситься. У них уже есть неприятный опыт с Салманом Рушди, который вынужден всю жизнь прятаться по подвалам, но, тем не менее, до сих пор жив.

Б.Ж. Мог ли этот скандал все же быть Ирану на пользу?

Г.Д. Если честно, то зачем это им нужно? В преддверии американских планов войны весь Исламский мир и так на стороне Ирана. И Россия на стороне Ирана. Американцам нужно вбить клин между мусульманами и Европой для того, чтобы расколоть Старый Свет.

Б.Ж. Если у Америки нет других вариантов, кроме силового решения проблемы, то что делать остальным?

Г.Д. Прежде всего, нужно понять очень простую вещь. Соединенные Штаты являются последней почвенной националистической империей. Америку обычно отождествляют с глобализмом, однако центры принятия решений в транснациональных корпорациях чаще всего находятся в Европе. Более того, в руководстве многих транснациональных корпораций практически нет американцев. А если они есть, то отнюдь не правят бал. И даже американские ТНК связаны, прежде всего, с Демократической партией. А американское государство, устроенное по имперскому принципу, сегодня связало свою судьбу с неоконсерваторами. Неоконсерваторы – это на самом деле антиглобалисты, это почвенники с очень серьезной позицией, причем жесткой, фанатичной и гораздо менее рациональной.

С их точки зрения, Старый Свет – это источник глобализма и основной противник. Это территория, которая рискует быть снова объединенной под эгидой единой Европы. Европа является передовым технологическим отрядом мира. Здесь, то есть в Лондоне, Париже, Брюсселе и Швейцарии находятся штабы мировых ТНК. И для Соединенных Штатов вопрос стоит просто: нельзя позволить, чтобы Европа вышла из тени Второй Мировой войны. Чтобы она встала с колен и начала снова претендовать на звание центра цивилизации. Иначе две мировых войны, в которых Америка участвовала против Европы, весь ХХ век, названный американским, будут прожиты напрасно.

Надо сказать, что до начала XX века Америка была маргинальным государством, которое не оказывало влияния на мировую историю. Там не было основных ресурсов, а сама Америка была странойдолжником, которая развивалась только за счет того, что постоянно осуществлялись такие истории как с Панамой. Напомню: американцы в 70–80 годы XIX века создавали консорциум железных дорог «Запад-Восток», доводили его до готовности в 85 %, потом банкротили и перепродавали собственному теневому акционерному клубу. А эти 85 % строились на деньги европейских вкладчиков – домохозяек, помещиков. Все с удовольствием вкладывались в громадный романтический проект – железные дороги Америки. Таким образом было высосано – я могу вам привести точную цифру – порядка 10 млрд. долларов в ценах 70–90 годов XIX века. Это астрономическая сумма по меркам того времени, она соответствует сегодняшнему триллиону. Это, кстати, очень сильно подействовало на темпы европейского развития. Но даже это не помешало Америке иметь в 1914 году пять миллиардов долларов госдолга по отношению к Европе. Сегодня Соединенные Штаты не могут себе позволить вернуться к политическому ничтожеству.

Б.Ж. Хотя долг, тем не менее, растет по-прежнему.

Г.Д. Да, но они заставляют расплачиваться за это весь остальной мир через печатание наличных долларов, которые по-прежнему принимаются к оплате за реальные ценности. То есть вы даете реальные ценности, а вам в обмен дают американскую бумагу. Это заполняет брешь, ведь ежегодный торговый дефицит Соединенных Штатов превышает 600 млрд. долларов. То есть на 600 млрд. долларов ценностей ввозится в страну больше, чем вывозится!

Чтобы иметь возможность делать это и дальше, нужно сидеть на вершине горы. Нужно командовать. Но Старый Свет больше не хочет терпеть, тем более, что Ялтинские и Потсдамские соглашения выглядят уже нелепо, потому что Советского Союза больше нет. Исчез один из основных игроков. И Европа начинает спрашивать: а в чем смысл НАТО, в чем смысл американской оккупации Европы? Это была, на самом деле, мысль Горбачева – он хотел объединением Германии выбить почву из-под ног у США. И американцы просто вовремя поняли, что могут пропустить сильнейший удар. Горбачев просто хотел замкнуть Европу на Советский Союз, отказаться от Варшавского пакта, но одновременно сделать и НАТО бессмысленным. Увы, Горбачев – очень хитрый, но при этом неумелый политик. Который хитро задумывает, но сделать ничего не может.

Б.Ж. Может ли произойти идеологическое объединение России и Исламского мира?

Г.Д. Дело в том, что все мы в одной лодке. Нравится нам Европа или не нравится, нравится России или Европе Исламский мир или не нравится – но мы все часть Старого Света и мы все оказались перед лицом Соединенных Штатов, которым нечего терять, потому что они пошли играть ва-банк. А стало быть, нам всем необходимо объединиться. И, в принципе, для мусульманского мира объединение с Европой традиционно, потому что та же Османская империя еще с XVIII века ориентировалась на европейские страны.

Дело в том, что османская геополитика – это политика интернационалистской империи. Османская империя унаследовала очень много от византизма в плане политтехнологий. Это наследие не исчезло и сейчас, оно находится в политическом капитале неправительственных организаций, экспертов, составляет то, что называется «византийское политическое наследие». Это наследие особенно важно как некая мысль, как некий духовный багаж, который может быть реализован. Особенно сегодня, когда улица начинает становиться частью истеблишмента.

Б.Ж. Что Вы имеете в виду под «улицей»?