Иван Молодой. Власть полынная - читать онлайн книгу. Автор: Борис Тумасов cтр.№ 33

Но урусы отошли от Казани, не потерпев поражения, ушли победителями их воеводы, и князья торжествуют. И все, как считает Ибрагим-хан, по вине темника Абдулы…

Утро лишь начиналось. Чистое, нежаркое. Кутаясь в зеленый бухарский халат, Ибрагим в сопровождении мурзы Омара вышел в ханский дворик, засаженный китайскими розами. Капли росы блестели на лепестках, подобно россыпи бриллиантов.

Но даже эта дарованная Аллахом красота не радовала Ибрагима. Он остановился, поманил мурзу:

- Омар, ты пошлешь верных людей в большую Орду Ахмата, и они проберутся к темнику Абдуле. Они совершат над ним суд великого Чингиса… Ступай, мурза Омар, и поступай так, как велю я.

Иван Молодой чувствовал, как рано он созревает. Созревает не только как мужчина, но и как государственный деятель.

Да и немудрено. Отец, Иван Васильевич, в семнадцать лет стал его отцом.

А к государственным делам молодой великий князь Иван рано приобщается потому, что время на Руси такое. Орда что петля-удавка, Литва щупальца далеко запустила, а тут еще Новгород…

От московских воевод пришло радостное известие: полки московские победу над казанцами одержали и хоть Казань не взяли, но урон ордынцам причинили немалый.

Прошелся князь Иван по палате. Время за полдень перевалило. Звякнули колокола соборов.

Он подошел к оконцу, забранному в решетку, поглядел, как поднимаются на паперть Благовещенского собора редкие прихожане. Через соборную площадь торопливо прошагал чернец.

И подумал молодой великий князь: как же разрослась Москва! Вспомнилось, как в юности иеромонах-учитель принес на урок старый летописный свод, в коем рукой неизвестного монаха писано о первом упоминании о Москве. Что князь Юрий, сын Владимира Мономаха, шел покорять Новгород, взял Торжок и всю Мету…

А в ту пору черниговский князь Святослав, покорив литовское племя голядь и взяв изрядный полон, получил от князя Юрия Долгорукого грамоту, в которой тот звал: «Приди ко мне, брате, в Москву».

И не было того городка Москвы, а стояла на Москве-реке боярская усадьба…

«Как же давно это было, - подумал князь Иван, - и как же разрослась Москва, взяла на себя князей удельных, а вскорости государством русским станет. А то, какой она ныне стала, предел ли?..»

Все началось еще со второй половины XV века, когда на земли некогда могущественной Византийской империи накатились, сметая все на своем пути, орды турок. Не устояла армия императора, не выдержали стены могучего Константинополя, пал город. Погиб последний император Византии Константин Палеолог, не осталось в живых и его брата Фомы Палеолога. И только сын Фомы и совсем малолетняя дочь Софья нашли приют в Ватикане.

Это был 1453 год.

Появление в Малой Азии могущественной империи османов потрясло Европу. Турки продвигались на Балканах, через шесть лет они захватили Сербию, затем Черногорию и Валахию, а в 1463 году уже появились в Боснии. Европейские народы со страхом ожидали турок, сравнивая их с татаро-монголами.

Возможно, именно тогда в Ватикане зародилась мысль сблизиться с Московской Русью, которая уже набрала силы для окончательного освобождения от ордынского ига. Папа Павел Второй решил, что брак между его воспитанницей Софьей Палеолог и овдовевшим великим князем Московским Иваном Васильевичем тому наилучшее средство. В руке Софьи было отказано и французскому королю, и миланскому герцогу…

В возведенном по проекту великого архитектора Ватиканском дворце, в одном из его многочисленных залов, расписанных выдающимися художниками, на высоком троне восседал папа римский Павел Второй и слушал никейского патриарха Виссариона, перекинувшегося в дни Флорентийского собора на сторону латинян и подписавшего унию.

За ту подпись в признании унии и удостоили Виссариона титулом римского кардинала. С Флорентийской унии папа проникся к Виссариону доверием. И сейчас, когда он говорил о том, что Павла Второго заботило с давних лет, папа слушал внимательно. Да, мусульманский мир наступает на Европу, грозит христианству. Как спасти паству Христову? Какие силы противопоставить туркам? Не эти ли вопросы волновали последних византийских императоров и константинопольского патриарха?

Об этом ведет речь и Виссарион. Он как бы утверждает Павла Второго в его раздумьях, в мыслях, в каких папа уже почти утвердился, когда отказывал в руке Софьи прежним просителям.

А Виссарион расписывал преимущества брака Софьи с московским великим князем Иваном.

- Если, - говорил Виссарион, - этот брак состоится, Москва станет на пути османов. Она заступит место Третьего Рима, христианского Рима. Софья Фоминична, как истинная воспитанница папы римского, повлияет на московского государя, чтобы он принял унию на Руси.

Ах, как хорошо говорил Виссарион, проникновеннее унии! Сколько мер было предпринято: натиск на Русь католической Польши, Флорентийской собор, - а московиты упорно сопротивляются. И вот теперь надежда на Софью. Она покорна, и папа Павел Второй уверен, что Софья, его послушная дочь, не станет противиться такому браку.

С малых лет Софьи папа вложил в нее, в душу ее, каноны католицизма, и, конечно, оказавшись в Москве, она будет верна им. А ко всему Павел Второй даст ей в наставники нунция ^[31] , кардинала Антония.

Перебирая янтарные четки, папа прислушивался к каждому слову Виссариона. А тот говорил о достоинствах московского великого князя, о его летах, не старых, но уже зрелых, о его достойном противостоянии князьям-усобникам и угрозе для Орды…

Павел Второй и без Виссариона был склонен к браку Софьи с московским великим князем, но пока не был уверен, сумеет ли тот осилить Орду. Если это ему удастся, тогда Московская Русь станет заслоном и османам. Но в одном папа убежден: Москва станет хранителем христианства, будет оно православием или католицизмом. И в том, что на Софью падет обязанность сломить своего будущего мужа Ивана Третьего и повлиять на принятие унии, Павел Второй тоже убежден.

Папа делает жест и произносит тихо:

- Я объявлю Софье свое решение.

В дальних покоях папского дворца расположены комнаты Софьи. Много лет назад, когда турки-османы овладели Константинополем и в бою погибли последний император Константин Палеолог и его брат Фома, маленькую Софью взял под свое покровительство папа римский.

Софья знает, ее судьба зависит от папы. Какой она будет? Одно известно: пока отказано всем желающим получить ее руку. До Софьи докатился слух, что ее прочат в жены московскому князю Ивану. И ей страшно, страшно потому, что Москва - это где-то далеко-далеко, в земле со снегами и лютыми морозами, где живут медведи и бояре ходят в меховых шубах, где бывали набеги свирепых татар, а они Софье видятся турками. И еще она боится будущего мужа, какой владеет многими землями с дремучими лесами и имеет взрослого сына от первой жены.