Как заработать миллиард, или Интеллектуальный капитал предпринимателя - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Грибов cтр.№ 84

Природа данного чувства до конца не установлена. Вероятнее всего, оно генерируется нервной системой лоха под воздействием процессов, происходящих в его психике. Основных таких процесса три.

Первый из них проистекает вот откуда. Количество доступных в миру жизненных благ и приятных почестей ограничено. Это количество распределяется среди всех людей планеты, но неравномерно: определённой части людей достаётся лучшее, остальным – остальное. Интуитивно понятно, что лучшее не должно доставаться абы кому, что по-хорошему хорошее полагается за хорошее. Лучшая жизнь является следствием лучших результатов и достижений в тех или иных областях человеческой деятельности. Лучших же результатов в той или иной сфере добиваются люди, превосходящие в этой сфере других людей. Иначе говоря, люди особенные. Короче говоря, лучшие блага полагаются людям особенным, которые достойны. Лох же, понятное дело, себе хочет самого лучшего. Хочет, и всё. Его не волнует, насколько он того с объективной точки зрения заслуживает. Он хочет и знает, что достоин. Он знает это – он достоин. Поскольку же достойны особенные – значит, он особенный и есть. Мы опять видим лоховскую перевёрнутую логику (а сколько раз ещё увидим!). Полученное знание о своей особенности трансформируется нервной системой в чувство. Всё это происходит, конечно, бессознательно.

Во-вторых, лох для себя – единственный человек из многих миллионов, которого он может воспринимать изнутри, а не со стороны. В шкуру других людей он влезать не умеет, а в своей всё время сидит. Если об этом хоть раз задуматься, то такой расклад представляется довольно мистическим. Почему моя душа именно в моём теле? А есть ли души у других или эти другие – лишь бездушные декорации в мире, который сделан для моего развлечения? Почему не сделано так, что моё тело относительно меня родилось и живёт от третьего лица, как от третьего лица живут миллионы других тел? Зачем оно от первого лица, зачем меня поместили ему внутрь, зачем меня вообще привлекли к этому процессу и кто это сделал? И прочие такие вопросы… Понятно, что в большинстве случаев лохи их себе не задают – данные вопросы приведены здесь в пояснительных целях, в качестве факультативной иллюстрации. Короче говоря, в описанном отношении лох сам для себя действительно особенный. Другое дело, что точно так же каждый лох в этом плане для себя особенный, и, таким образом, в этом они все одинаковые, ничего особенного в этом нет. Но лоху о последнем думать незачем, да и неприятно. Вот он и не думает. А зачем, когда гораздо приятнее чувствовать свою особенность и оным чувством прельщаться?

В-третьих, типичный лох обыкновенно не имеет склонности думать на отвлечённые темы. Гораздо больше лох настроен воспринимать информацию извне – будь то просмотр любимого сериала, каляканье с подружкой или зубрёжка истории государства и права перед экзаменом. Более редкое ценится дороже, а собственная внятная мысль в голове типичного лоха – довольно редкая гостья, и, когда она удостаивает его своим внезапным посещением, лох аж окрыляется и воспаряет духом, мигом ощущая всю свою несказанную особенность. Хотя мыслишка, скорее всего, так себе – банальна и пошла.

В формировании чувства собственной особенности помимо механизмов нервной регуляции присутствует, видимо, также какой-то гуморальный фактор. Вероятно, исследователям в области эндокринологии человека в будущем ещё предстоит открыть, какой именно гормон отвечает за формирование у лохов чувства собственной особенности. В пользу гормональной гипотезы свидетельствуют результаты наблюдений, показывающие, что приём психоактивных веществ способен многократно обострить у лохов ощущение их особенной гениальности. Например, одна лоханка любила иногда покурить вечерком марихуану, и каждый раз ей, накуренной, в голову приходили великие мысли, представлявшие несомненную ценность для всего человечества. А наутро она никак не могла их вспомнить, а помнила только то, что ей приходили какие-то гениальные мысли, которые она, дура, не записала, а теперь вспомнить-то и не может. Клятвенно давала себе зарок непременно записать, случись гениальным мыслям настигнуть её в следующий раз. Однако в следующий раз всё повторялось точно так же: гениальные мысли приходили, девушка опять забывала их записать, а потом опять не могла вспомнить. Но однажды перед покуром она специально приготовила лист бумаги и карандаш, положила где-то рядом. На этот раз повезло: нахлынувшая мысль была какой-то совсем уж запредельной гениальности. Героиня повествования скорее её записала, о чём утром вспомнила, взяла тот самый листок и прочитала: «Здесь дурно пахнет». Вот такая биохимия.

Чувство собственной особенности, которым приправлен лох, по своему назначению и принципу действия подобно усилителям вкуса, которыми приправляют свои харчи производители фастфуда. Например, слепил «Макдоналдс» чизбургер из пищевых материалов дрянного качества, обильно сдобрив всё это дело глутаматом натрия, и продал лоху. А лох ест и нахваливает – ему это вкусно. И сам лох подобен такому чизбургеру – представляет из себя человеческий материал посредственного качества, однако, будучи приправлен чувством собственной особенности, кажется себе очень даже вкусным.

Чувство собственной особенности очень устойчиво по отношению к критике, по отношению к аргументам и давлению со стороны реальности, от которой данное чувство лоха и оберегает. Именно потому оно и устойчиво, что это чувство. Это не тезис и не идея. Тезис или идею можно оспорить и опровергнуть. А вот как опровергнуть ощущение? Попробуйте объяснить лоху, что чизбургер, который он жуёт, дрянь. А лоху вкусно, и этому вы ничто не сможете противопоставить. Он своим ощущениям, своим пупырышкам на языке доверяет гораздо больше, чем лживым словам всяких завистников. Ну конечно – завистников! Это же у него вкусный чизбургер, а не у них – вот они и завидуют. А чизбургер вкусный – ощущения не могут обманывать.

На чувство собственной особенности лохов хорошо ложится идея про то, что многие великие люди жили в безвестности и даже нищете, а признание приходило к ним только после смерти, иногда через продолжительное время. Более того, часто встречаются утверждения, будто непризнанность гения при жизни – это именно правило, счастливые исключения из которого редки. Короче говоря, некие люди были великие и крутые, но про это никто не знал, и таких случаев было много. Лохам данное поверье приходится очень по сердцу, потому что ласкает их самолюбие. Во-первых, им тут мерещится тончайший намёк на их собственную жизнь – что, типа, они крутые и очень ценные внутри, но про это никто не знает. Несправедливый и жестокий мир не оценил, видишь ли. Во-вторых, означенный тезис прямо намекает на то, что внешние индикаторы не являются достоверным свидетельством крутости и талантов (по этой же причине, кстати говоря, лохи очень любят миф про то, что Эйнштейн был двоечником). Это позволяет лоху тайно лелеять надежду, что в один прекрасный день, наступления которого лох очень желает и робко ждёт, наконец прорвутся наружу его подлинная крутая суть и сокрытый в нём талант, а уж тогда запляшут лес и горы под его дудочку. Правда, лох, как правило, сам не ведает, какой же в нём сокрыт талант, но это существенного значения не имеет – какой-нибудь, да сокрыт. Лох же чувствует, что он особенный, а раз особенный – значит, в чём-то талантлив.