Как заработать миллиард, или Интеллектуальный капитал предпринимателя - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Грибов cтр.№ 44

Вторая ступень, на которой искушение может заставить человека перестать быть таковым, называется «умение разделить заработок», и она гораздо опаснее, чем первая. Еще Ливий говорил: «Люди к благу менее чувствительны, чем к беде». Эту ступень проходят не более 50 % людей, к ней подошедших.

Неоднократно возникает ситуация, когда люди заработали деньги и никак не могут поделить, кому сколько причитается. Как правило, тот, кто работал поменьше, предлагает все поделить поровну, а тот, кто работал побольше, настаивает на разделении по трудовому вкладу. Здесь сразу становится виден внутренний уровень чести партнера. Если партнер оказался неразумно алчным, следует отдать ему столько, сколько он хочет, сразу же с ним расстаться и больше никогда с ним не работать.

Для того чтобы правильно делить доходы, необходимо договариваться заранее. Хотя и говорят, что «не стоит делить шкуру неубитого медведя», я считаю это в корне неверным.

Договариваться надо еще до выхода на охоту. Когда медведь уже убит, а метод дележки шкуры спорен, стоит понимать, что у спорщика в руках оружие. И оно заряжено. Причем на медведя.

Кому нужен такой бизнес, в котором на стадии дележки возникает риск перестрелки?

«Найти с дураком» именно потому хуже, чем «с умным потерять», что разделить с дураком найденное без конфликта весьма сложно.

Третья ступень, самая страшная – это «умение разделить убытки». Группа сотоварищей может прекрасно делить свой доход, но как только они сталкиваются с первым серьезным убытком, его, как показывает практика, разделить гораздо сложнее. Часто начинаются взаимные обвинения, мол, «мы так не договаривались, а я здесь вообще полы подметаю и никакой ответственности не несу». Русский бизнес часто строится на доверии, заранее бумаги редко оформляются. Нет такого прагматического подхода, который свойственен немцам, англичанам: они, перед тем как начать заниматься бизнесом, делят обязанности и ответственность, а в России часто бизнес начинается «по-приятельски». А потом, когда что-то не заладится, начинаются конфликты. У внешне приличных людей портится судьба, и перейти эту ступень от человека до предпринимателя могут максимум 30 % тех, кто к этой ступени подошел. Нашего человека, с виду честного и порядочного, часто тянет к неисполнению своих обязательств, если это ведет к уменьшению доходов. Внутренняя неразумная алчность на риске потери проявляется ярче, чем на возможности заработка.

Четвертый уровень, наиболее печальный – «после больших потерь, найти в себе силы вновь принять ответственность». Очень многие люди здесь «выпадают» из бизнеса, полагая, что у них уже «достаточно всего», а дальше они станут пенсионерами и делать ничего не будут. Это социальная смерть, когда человек физически жив, ходит в казино, отдыхает, но как бизнесмен он на этом кончается. С бизнесменами ему после этого и поговорить-то не о чем.

«Мораль сей сказки» сводится к тому, что для того, чтобы стать серьезным бизнесменом, надо пройти не только какие-то шаги в обучении, в бизнесе, надо пройти и серьезные моральные испытания.

Как Предприниматель состоится только тот, кто пройдет все эти испытания и нигде не сломается.

Предпринимателей, прошедших все эти степени испытания достойно, можно по пальцам перечесть, их очень мало.

Не каждый предприниматель готов к войне на поле бизнеса. И не обязательно он боится. Многие просто не готовы терять нервы и эмоции в противостоянии. А оно обязательно будет. И надо будет не только защищаться, но и нападать – возбуждать уголовные дела, давать показания в следствии и судах.

Не каждый предприниматель готов к осознанию, что именно его действия приведут к посадке в тюрьму мошенника. Нужна твердость духа.

Был случай, когда в процессе рейдерской атаки в 2005 г. мошенники предъявили поддельное судебное решение из Ачхой-Мартана (Чечня). Достаточно быстро выявилась поддельность. Полиция Ачхой-Мартана предложила написать заявление, обещала, что приедут бородатые «полицейские» и этапируют нарушителей в Чечню для проведения следственных мероприятий. Было понятно, что в условиях контртеррористической операции подозреваемый вполне мог не вернуться в Москву никогда. Мог «исчезнуть», «пропасть». Принять решение о фактическом убийстве мошенника на вполне легальных основаниях было невозможно по основаниям совести. Все же за мошенничество не полагается смертная казнь. Хотя до сих пор совесть не вполне уверена в правильности принятого решения – а может быть мир стал бы чище?

Дать показания на вымогателя-полицейского непросто. Есть основания ожидать мести. Не каждый предприниматель готов к неформальной войне с сослуживцами вымогателя, имеющими прямой доступ к аппарату принуждения.

Военное определение ЦРУ и Министерства обороны США звучит так: «Психологическая война включает мероприятия, при помощи которых передаются идеи и информация для оказания влияния на сознание, чувства и действия противника. Они проводятся командованием в сочетании с боевыми операциями в целях подрыва морального духа противника в соответствии с политикой, провозглашенной руководящими инстанциями. Психологическая война включает в себя… ведение пропаганды, в том числе с использованием анонимных, фальсифицированных или негласно субсидируемых публикаций; политические действия с привлечением лиц без гражданства, изменников и поддержка оппозиционных политических партий; квазивоенные методы, включая помощь повстанцам и саботаж; экономические действия, связанные с валютными операциями. Важнейшим средством ведения войны является пропаганда как система мероприятий по распространению политической информации» ^[179].

Переводя это определение на «гражданские рельсы», можно сформулировать, что психологическая война в бизнесе – это мероприятия, при помощи которых передаются идеи и информация для оказания влияния на сознание, чувства и действия бизнесмена-цели. Они проводятся специальными компаниями, именуемыми «черными PR-службами», «рейдерами» и «гринмейлерами», в сочетании с коммерческими действиями в целях подрыва морального духа предпринимателя-цели в соответствии с программой, утвержденной заказчиком. Психологическая война включает в себя в том числе: