Четвертая промышленная революция - читать онлайн книгу. Автор: Клаус Шваб cтр.№ 27

Страница

Биологическое оружие. Биологическая война имеет историю почти столь же древнюю, как и война как таковая, однако быстрый прогресс в области биотехнологии, генетики и геномики предвещает появление новых высокоэффективных видов смертоносного оружия. Переносимые по воздуху вирусы целевой разработки, рукотворные сверхинфекции, генетически модифицированные эпидемические заболевания и так далее, способны привести к апокалиптическому развитию событий.

Биохимическое оружие. Как и в случае с биологическим оружием, технологические инновации делают сборку этих видов вооружения почти такой же несложной, как выполнение рядового ремонта в собственном доме. Для их доставки могут быть использованы дроны.

Социальные сети. Хотя цифровые каналы обеспечивают возможности для распространения информации и позволяют организовать деятельность, направленную на благие цели, они также могут быть использованы для распространения вредоносных материалов и пропаганды и, как в случае с ИГИЛ, использоваться экстремистскими группами для вербовки и мобилизации сторонников. В наибольшей степени уязвимы для такого воздействия молодые люди, особенно если у них нет стабильной сети социальной поддержки.

Многие из технологий, описанных во врезке F, уже существуют или находятся на стадии внедрения. В качестве примера можно привести роботов SGR-A1 производства Samsung, снабженных двумя пулеметами и орудием, стреляющим резиновыми пулями (в настоящее время они несут службу на пограничных постах в Корейской демилитаризованной зоне). На данный момент они контролируются операторами-людьми, но могут, если их запрограммируют, выявлять живые цели самостоятельно и действовать соответственно.

В прошлом году Министерство обороны Великобритании и компания BAE Systems объявили об успешном проведении испытаний самолета-невидимки Taranis, известного также как Raptor, который способен взлететь, достичь указанного места назначения и обнаружить установленную для него цель. При этом вмешательство оператора, следящего за работой устройства, кроме случаев, когда оно потребуется, будет незначительным. Уже существует множество таких примеров ^[51]. И число их будет расти, в связи с чем возникнут важные вопросы, лежащие на пересечении геополитики, военной стратегии и тактики, законодательного регулирования и этики.

Как уже несколько раз подчеркивалось в этой книге, мы лишь в ограниченной степени представляем, каковы пределы возможностей новых технологий, а также что ждет нас впереди в этой сфере. Это также касается сферы международной и внутренней безопасности. У каждой инновации, которую мы можем себе представить, в этой области найдется и позитивный путь применения, и возможная негативная сторона. Если сейчас нейротехнологии (например, нейропротезирование) уже применяются для решения проблем со здоровьем, в будущем они могут быть применены для военных целей. Компьютерные системы, подсоединенные к мозговой ткани, могут дать возможность парализованному пациенту управлять роботизированной рукой или ногой. Та же самая технология может использоваться для того, чтобы управлять бионическим пилотом или солдатом. Устройства для воздействия на мозг, предназначенные для лечения симптомов болезни Альцгеймера, могут быть имплантированы солдатам, чтобы стереть их воспоминания или создать новые. «Вопрос не в том, будут ли негосударственные организации использовать некоторые из методов или технологий нейронауки; вопрос в том, когда и какие именно технологии они будут применять», – считает Джеймс Джордано, специалист по нейроэтике медицинского центра Джорджтаунского университета. По его мнению, «мозг станет следующей ареной боевых действий» ^[52].

Доступность многих из этих инноваций, а также иногда нерегулируемый характер их применения влекут за собой еще одно важное последствие. Современные тенденции предполагают быструю и массовую демократизацию возможностей наносить крупномасштабный ущерб, которыми ранее располагали только правительства и самые высокопрофессиональные организации. Начиная от производства оружия с помощью 3D-печати и до генной инженерии, применяемой в домашних лабораториях, создаваемые с помощью целого ряда новых технологий орудия уничтожения становятся все более доступными. И под воздействием слияния технологий, которое является ключевой темой этой книги, естественным образом возникает непредсказуемая динамика, которая бросает вызов существующим правовым и этическим нормам.

Каким же образом мы можем перед лицом этих проблем убедить людей серьезно отнестись к тем угрозам безопасности, которые несут в себе новые технологии? Еще более важно то, сумеем ли мы наладить такое сотрудничество между государственным и частным секторами в глобальном масштабе, которое смягчило бы эту угрозу?

Во второй половине прошлого века на смену страху перед ядерной войной постепенно пришла относительная стабильность, опирающаяся на концепцию взаимно гарантированного уничтожения (MAD), и, как представляется, таким образом сложилось табу на применение ядерного оружия.

Если логика MAD до сих пор работала, это происходило потому, что только у ограниченного числа участников имелся потенциал для полного уничтожения друг друга, и в этом отношении ситуация была сбалансированной. Тем не менее это равновесие может быть подорвано за счет увеличения количества структур, которые способны нести в себе смертельную опасность. По этой причине ядерные державы договорились о сотрудничестве, направленном на то, чтобы ядерный клуб оставался небольшим. Вследствие чего по итогам переговоров, проведенных в конце шестидесятых годов прошлого века, был заключен Договор о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО).

Советский Союз и Соединенные Штаты, пусть и не соглашаясь по большинству других вопросов, понимали, что их лучшая защита состоит в том, чтобы оставаться уязвимыми по отношению друг к другу. Это привело к принятию Договора по противоракетной обороне (ПРО), который фактически ограничивает право принимать меры по защите от доставляемого ракетами ядерного оружия. Но, когда разрушительный потенциал больше не ограничивается горсткой организаций, обладающих в большой степени сходными ресурсами, тактики и интерес к созданию доктрин, направленных на предотвращение эскалации, такие, как взаимное гарантированное уничтожение, становятся менее актуальными.

Опираясь на те изменения, которые предвещает нам четвертая промышленная революция, сможем ли мы достичь какого-либо альтернативного равновесия, которое аналогичным образом превращало бы уязвимость в залог безопасности и стабильности? Действующие стороны, имеющие очень разные точки зрения и интересы, должны быть в состоянии заключить какое-то временное соглашение и сотрудничать для противодействия негативному развитию.

Страница