Сон над бездной - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Степанова cтр.№ 27

«В чем дело? О чем это они?» – удивленно подумал Мещерский. Послышался треск рации – во дворе появились трое охранников. Лесюк быстро по-украински (опять же по рации сверху, с галереи) обратился к ним. Мещерский не понимал, о чем они говорят.

– Что случилось, Вадим? – шепнул он.

– Кажется, кого-то ищут. – Кравченко следил за всей этой суетой с напряженным вниманием.

– Кого?

– Ребята, вы не видели Лидию Антоновну, мою жену? – громко, тревожно, на весь гулкий замковый двор крикнул им с галереи Шерлинг.

– Нет, – ответил Кравченко.

– А утром?

– Тоже нет. А что случилось?

Шерлинг не ответил.

– Что происходит, Вадим? Мы едем на водопад? – шепнул Мещерский.

– Сдается мне, что мы никуда уже не едем. – Кравченко оглянулся – хлопнула дверь, из джипа выскочил Анджей. К нему подошли еще несколько охранников.

Через пять минут замковый двор уже гудел, как потревоженный пчелиный улей. Павел Шерлинг спустился по лестнице – он был бледен.

– Лиды нигде нет, – голос его срывался от волнения.

– А с Богдашей моим на мотоцикле она не могла поехать кататься? – явно стараясь его успокоить, предположил Андрей Богданович Лесюк, спустившийся следом.

– Да ты за кого ее принимаешь?!

– Тихо, тихо, ты что… я ж ничего такого, просто сказал, – Лесюк замахал руками. – Богдаша кого хочешь уговорит прокатиться, он такой – вон Злату, например, один раз с приема в канадском посольстве в Киеве взял и увез…

– Лида моя жена! – Бледные щеки Шерлинга покрылись красными пятнами.

Внезапно послышался какой-то шум – расталкивая охранников, вперед протолкалась полная бойкая женщина в синем комбинезоне, по виду явно уборщица, и начала что-то быстро тараторить по-украински, бурно жестикулируя.

– Что она говорит? – спросил Шерлинг.

– Говорит, что видела ее утром. Лиду твою. А сама-то она кто? А, Низарчукова жинка? Та где ж она робит у нас? А, на кухне? Ну? – Лесюк грузно обернулся к женщине, спросил ее по-украински, в ответ получил целый залп новой информации. – Видела она Лидию Антоновну, говорит, где-то в начале восьмого. По лестнице она спускалась… Одета как? Говорит, в брюки белые спортивные и куртку с капюшоном сиреневую и… что еще? Что у нее под мышкой было? Говорит, коврик вроде в трубку свернутый, а на шее полотенце.

– Это ее коврик для медитации, она йогой занималась. И аюрведой тоже… Медитировала порой по утрам на свежем воздухе. – Шерлинг облизнул пересохшие губы. – Спросите ее, куда она пошла? Куда пошла моя жена?

Лесюк спросил уборщицу-тарахтелку, но, видно, на этот вопрос внятного ответа не получил. Развел руками. Кивнул охране – будем искать, не иголка ведь женщина! Все нестройными рядами двинулись на поиски, но даже двор не успели покинуть – со стороны «дома варты» раздался тревожный окрик.

Кричал тот самый охранник Тарас, с которым Кравченко уже успел познакомиться.

– Там она, там!

– Где?! – крикнул Шерлинг.

– Там, внизу!!

Чуть ли не бегом они последовали за Тарасом мимо «дома варты» в замковый сад. Над куртинами цветов жужжали пчелы. Пахло нагретой солнцем листвой. И еще чем-то летним – душно, сладко. От этого аромата у Мещерского еще сильнее заболела, закружилась голова. Он глянул на Кравченко. Тот смотрел туда, куда указывал Тарас, – на зиявшую в каменной ограде смотровой площадки огромную дыру. Ее было хорошо видно – даже стволы вековых лип не заслоняли этот провал. Мещерский отлично помнил: еще вчера провал прикрывал хлипкий деревянный заборчик и «жовто-блакитная» лента, предупреждающая об опасности, была натянута. Сейчас же ничего не было. Зиял пролом в ограде.

– Та ж вон она, там, внизу! – крикнул Тарас.

Они шагнули из садовой тени на солнцепек – на смотровую площадку. У Мещерского дух захватило от высоты и открывшейся взору слепящей солнечной синевы.

– Осторожнее, к краю не подходи, – Кравченко удержал его у ограды. – Черт… тут высоко как…

Прямо под ногами у них – провал, это было так ясно, так страшно и головокружительно видно – начинался крутой обрыв, усеянный камнями, остатками оборонительных валов. А совсем внизу, во рву, среди обломков что-то белело. Мещерский зажмурился, потом открыл глаза. Там, на дне рва, он увидел тело, валявшееся в куче каменного мусора. Оно было похоже на сломанную куклу, выброшенную за ненадобностью. Надо рвом кружили вороны. Одна, не обращая внимания на сгрудившихся на смотровой площадке людей, спикировала вниз.

Павел Шерлинг за спиной Мещерского хрипло вскрикнул.

– Надо скорее вниз. Может быть, она еще жива! – Андрей Богданович Лесюк пылко обращался ко всем, но в основном к Кравченко и Мещерскому, потому что к Шерлингу в эту минуту обращаться было бесполезно. – Спускайтесь. Я вызову врачей, если понадобится – вертолет подниму! Только не здесь, не здесь! Тут спуститься и альпинистам не под силу. Давайте через хоздвор, мои хлопцы вам покажут дорогу.

Кравченко, Мещерский, Анджей вместе с двумя охранниками ринулись назад через замковый сад – снова мимо «дома варты», мимо входа в музей, прямо к дозорной башне.

– Сюда, аркой, тут ближе, – один из охранников показал на сумрачный, мощенный булыжником туннель, пробитый в толще стены, примыкавшей к дозорной башне, и деливший двор замка как бы на две неравные части – малая из которых и называлась хоздвором. В Средние века здесь «на задах» располагались конюшни, сараи, кузня, пекарня, здесь же обитала многочисленная челядь. Позже, уже при последних владельцах замка, тут вместо каретного сарая был построен большой гараж и паровая котельная. Здесь находились и восточные ворота, смотревшие прямо на подъездное шоссе.

Вот здесь, возле гаража, напротив восточных ворот, запыхавшийся от бега Кравченко и увидел эту машину – темно-синий, сильно запыленный «Лендровер».

– Чья эта тачка? – спросил он охранников.

Те недоуменно пожали плечами.

– Что, не знаете чья?

– У пана Лесюка такой нема, вы ж тоже не на таких приiхали.

– А еще кто приехал? Кто кроме нас? Вы что, даже за воротами не смотрите? – вспылил Кравченко. – Так шлагбаум поставьте полосатый тогда!

Охранник, тяжело дыша (они уже бежали по шоссе), на смеси русско-украинско-польских слов начал что-то пояснять – Кравченко понял лишь, что «шлагбаум» на территории музейного комплекса ставить нельзя, строго воспрещается аж самим ЮНЕСКО.

Свернули с шоссе – начался крутой спуск по склону Замковой горы. Здесь все заросло густым подлеском, приходилось продираться через заросли.

– Он сказать – пани жива, разве она может быть жива? Падать с такой высоты! – восклицал на бегу Анджей.