Азиатская модель управления. Удачи и провалы самого динамичного региона в мире - читать онлайн книгу. Автор: Джо Стадвелл cтр.№ 98

Там мы увидим такое же разнообразие различных уровней правительственного «благоразумия» в управлении финансовыми системами, как и в Северо-Восточной Азии, – от более благоразумных Малайзии и Таиланда через менее ортодоксальную Индонезию до Филиппин, применявших сходную с Южной Кореей финансовую стратегию высокой внешней задолженности. Филиппины переняли и корейский подход, предлагая по внутренним сбережениям в основном отрицательные процентные ставки, что позволило снизить долю валовых сбережений примерно до четверти валового национального дохода, так же как в Южной Корее ^{432}. Но ни в одной из стран Юго-Восточной Азии – благоразумной или инициативной – банковская система не поддержала эффективно национальную индустриализацию.

Определяющая переменная здесь состоит не в том, кому принадлежит финансовая система, и не в том, как она управляется, а в деловой среде. Во всех государствах Юго-Восточной Азии банковская система финансировала экономику, в которой ведущих предпринимателей едва подталкивали к производству и не подвергали экспортной дисциплине. Это привело к двум серьезным проблемам. Во-первых, обрабатывающая промышленность приобрела крайне мало технологических возможностей; во-вторых, отсутствие экспортной дисциплины означало и отсутствие обратной информационной связи с экспортом, чье наличие способствовало улучшению качества банковских займов в Северо-Восточной Азии. Когда в Юго-Восточной Азии правительства судорожно пытались продвигать индустриализацию, как, например, администрация Махатхира в Малайзии, они, обучаясь менее эффективно, наделали сравнительно больше безнадежных долгов, чем в Северо-Восточной Азии ^{433}.

Более финансово благоразумные государства Юго-Восточной Азии, несмотря на все ошибки с индустриализацией и воспоследовавшие просроченные кредиты, подготовившие азиатский финансовый кризис, смогли пережить издержки от своих ранних попыток развивать импортозамещение в 1950-х гг. Однако в начале 1980-х гг. Малайзия, Таиланд и Индонезия поддались призыву к финансовому дерегулированию. Фактически это означало передачу возрастающего контроля над финансовой системой частным предпринимателям, чьи интересы коренным образом расходились с интересами национального развития. Эти предприниматели, и без того не подчинявшиеся экспортной дисциплине, получили также гораздо расширенный доступ к зарубежным источникам финансирования. Такое развитие событий привело к взрывным глубоким кризисам в Малайзии, Таиланде и Индонезии, которые начались в 1997 г. и от которых эти страны так до конца и не оправились.

Филиппины – государство, стоящее особняком в Юго-Восточной Азии, уже продемонстрировало путь к финансовой катастрофе в 1980-х гг., когда потерпела крах и Латинская Америка. В обоих регионах кризис спровоцировало рекордное после Второй мировой войны увеличение в 1980 г. процентных ставок в США – ход, предпринятый американским правительством, чтобы справиться с инфляцией у себя дома, но имевший негативные последствия для всего мира ^{434}.

Как и другие страны, Филиппины не смогли больше позволить себе обслуживание огромных внешних долгов, номинированных в долларах. Поскольку процентные ставки в долларах росли, а филиппинский песо по отношению к доллару опускался, расходы страны стали по спирали опережать займы, так и не приведшие к значительному увеличению экспортного потенциала Филиппин, особенно в обрабатывающей промышленности. В период правления Фердинанда Маркоса с 1965 по 1986 гг. доля экспорта в ВВП государства увеличилась с 20 до 26 %, в то время как стоимость обслуживания долгов по иностранным займам выросла более чем в 10 раз ^{435}. Более того, страна еще в 1950-х гг. приватизировала банковскую систему в пользу олигархии, и ее банки, так же как и правительство, оказались банкротами. Филиппины первыми в Юго-Восточной Азии проложили тропу во внутренние круги финансового ада.

Не масштаб зарубежных заимствований сделал катастрофу на Филиппинах неизбежной. Еще буквально накануне кризиса 1980-х гг. внешние долги страны составляли меньшую, чем в Южной Корее, долю от стоимости производимой продукции ^{436}. Если бы Маркос поступил так же, как Пак Чон Хи, и мобилизовал банковскую систему на поддержку промышленной политики, контролируемой экспортной дисциплиной, то Филиппины вполне могли бы последовать путем Южной Кореи. Но вместо этого Филиппины проделали менее чем за полвека стремительный путь вниз от государства вдвое богаче Южной Кореи до государства в 11 раз беднее ^{437}. Отсутствие экспортных приоритетов в производстве вкупе с готовностью пускаться в рискованные игры c финансовыми инструментами привели к худшей из возможных политических комбинаций. Не имея целью добиться более высоких промышленных стандартов в виде продукции, пригодной для экспорта, предпринимательская элита Филиппин манипулировала банками с такой неограниченной свободой, что эта страна в нашем исследовании более всего подходит под определение клептократии.