Молчание сфинкса - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Степанова cтр.№ 38

Никита опустил глаза. Ах ты Серега, бандит… Ну сегодня вечером (хотя уже вечер) я тебе все выскажу, прежде чем попрошу о помощи. Ишь ты, со своей невестой!

— Скажите, сегодня утром вы посылали Малявина, вашего менеджера, куда-нибудь в город, по делам? — спросил он.

— Нет. Но я не знаю. Он ведает строительством и сам распоряжается своим временем. Сам знает, куда ему ехать, что делать. Он деловой человек, очень хороший работник, специалист.

— Ясно. Ну это, пожалуй, все пока, о чем я хотел спросить вас. В будущем, возможно, придется еще раз потревожить вас, если возникнут новые вопросы.

— Ради бога, всегда рад помочь. Вот вам мой прямой сотовый номер, — Салтыков вытащил из портмоне визитку.

— Вы свой телефон тоже оставьте, пожалуйста, — допросил Колосов Лыкову. Она достала из сумки свою визитку.

— Вы продолжите работать в Лесном? — спросил Колосов.

— Конечно. Хотя нам будет очень не хватать Натальи Павловны.

— Возможно, мне придется приехать туда.

— В любое время, милости прошу. Я скажу, чтобы и в мое отсутствие вам оказывали любое содействие.

Колосов проводил их до дежурного поста в вестибюле главка. А затем зашел в отделение охраны и наблюдал через монитор внешней видеокамеры, как они садились в черный «Мерседес» с тонированными стеклами и водителем.

От этого допроса у него осталось какое-то смутное чувство недовольства и тревоги. Недовольство было в основном собой, своей неспособностью направить этот важный первый допрос свидетеля в нужное русло, а еще тревога…

Он словно заразился ею во время этой — прямо скажем — бессодержательной беседы. Только вот от кого заразился? От Салтыкова или от его спутницы? Или от них обоих? «Что же там происходит? — думал Никита. — Почему убили попа и эту реставраторшу? Какая связь между этими убийствами? Где, у кого мне искать убедительный мотив?»

* * *

Черный «Мерседес» миновал Никитскую улицу, повернул на Манежную площадь и, урча мощным мотором застрял в плотной вечерней пробке на Лубянке. Анна JIыкова сидела подле Салтыкова на заднем сиденье, обитом мягкой кремовой кожей. Он держал ее руку в своей. Держал крепко, властно, но… смотрел в сторону — на мелькающие за окном машины яркие огни рекламы. Думал о чем-то своем.

— Анечка, я безмерно благодарен вам за то, что вы были сегодня со мной, — нарушил он затянувшееся молчание.

Как ей хотелось ответить ему: если вы только пожелаете, если скажете одно лишь слово, если только кивнете — я буду с вами всегда и везде.

Но она сказала не это:

— Не за что благодарить меня, я сделала, что могла. И это так мало.

— Я не ожидал такого развития событий, — произнес Салтыков. — По крайней мере такой чудовищной трагедии.

— Вы ни в чем не виноваты, — ответила Анна, скользя взором по его лицу. Любимое, бесконечно дорогое, родное лицо… Как вышло, как получилось, что это произошло с ней? Она никогда не думала прежде, что с ней может случиться такое. Она и готова-то не была. А вот словно очнулась после долгого сна и… и теперь уже ничего не видит вокруг и уснуть не может… Но ведь были другие! В ее прошлой жизни были другие мужчины. Она нравилась, и ей нравились, многие. Был, например, Женя, и Костя — милый, смешной Костя еще в институте, и она даже собиралась за него выйти замуж:…И лотом был еще Валерий Львович — солидный состоявшийся человек, о котором все говорили, что он находка и блестящая партия, потому что занимает какой-то руководящий пост в Газпроме. И потом тот артист из Театра на Малой Бронной, по которому она с ума сходила еще девчонкой, студенткой, игравший в спектакле «Лунин, или Смерть Жака». Где он теперь, что с ним? Та первая, безответная любовь ушла как вода в песок, ничего не оставив после себя.

И вот приехал совершенно-чужой человек, о котором говорили, что он дальний, очень дальний ваш родственник. Приехал из-за границы, встретился с вами почти что случайно и даже сначала не показался ни привлекательным, ни симпатичным, заговорил с вами, улыбнулся и… Вдруг все, абсолютно все стерлось из вашей, памяти — этой улыбкой, этим взглядом, этим голосом. Даже несравненный Лунин стерся, и смерть Жака стерлась и все полудетские грезы — все исчезло, стало таким далеким и неважным. И остался только он один. И это era имя — Роман. Роман о любви. Роман с продолжением. Роман готический о судьбе и смерти, караулящей своего часа…

— Анечка, я обещаю вам, я сделаю все, чтобы ничто больное, тяжкое, трудное вас не коснулось, — шепнул ей Салтыков. — Вы мой единственный друг, самый верный, самый преданный, Анечка… Когда я с вами, я чувствую себя намного лучше. Помните, как у Апухтина? «Людское горе забывая, душа смягчалась больная и оживала в этот час…»

Черный «Мерседес», выбравшись из пробки, свернул на набережную. Здесь, было намного свободнее, можно было даже прибавить скорость. Мелькали огни, впереди росла громада моста. "Неужели он везет меня к себе в гостиницу? — думала Анна. — Неужели?!

А почему бы и нет? Пусть это наконец произойдет.

Ведь это должно произойти! Они поужинают, посидят в баре с видом на Кремль, затем поднимутся в его номер. Труден только первый шаг — даже в любви. А потом она станет тем, кем он захочет — верной женой на весь остаток жизни, подругой на час, любовницей для встреч в номере гостиницы. Только бы это произошло сегодня, сейчас. Только был бы сделан первый шаг с его стороны — любой, решительный или робкий, все равно, но первый…

«Он, возможно, думает, что я соглашусь из-за денег, — от этой мысли ей стало больно. — Ведь я не ради денег, как же он не понимает?»

И она представила себя рядом с ним где-то далеко-далеко — в Вене, например, на ежегодном балу в Опере. Пары, кружащиеся в вальсе, аромат духов, блеск бриллиантов и шепот на смеси англо-франко-немецкого: Салтыков и его жена, урожденная княгиня Лыкова…

С ним все приобретало совершенно иную цену, иной смысл, даже наследственность, даже фамильные черты и титулы, забытые и похороненные временем, привычки и семейные предания, легенды, надежды, мечты. Особенно мечты…

Черный «Мерседес» мчался по набережной к Каменному мосту. Освещенный яркими огнями отель «Амбассадор» на той стороне Москвы-реки остался далеко позади. До Каменного моста Анна Лыкова все еще надеялась, что они все же доберутся именно туда и закончат свой путь там, но вот и Каменный мост исчез из виду. Набережная как темная лента разматывалась в бесконечности. Мосты, мосты…

Они въехали на Автозаводский мост, и Анна Лыкова поняла — он везет ее домой. Не к себе, домой.

Темный двор в этот поздний час был безлюден и тих. Окна их квартиры тоже были темны. А у обшарпанного подъезда стояла машина ее брата Ивана — старый «Форд», купленный в Южном порту.

Салтыков вышел вместе с ней, терпеливо ждал, пока она справится с кодом на двери — она все сбивалась и никак не могла набрать нужную коротенькую комбинацию цифр……— Ваш дом, Анечка, настоящий памятник эпохи тоталитаризма, — Салтыков вздохнул. — Похожие дома есть в предместьях Рима, их строил Дуче в тридцатых. Вы, наверное, с ног валитесь, устали, бедная вы моя, хорошая… Еще раз благодарю вас за сегодняшний день. Буду рад видеть вас всегда, приезжайте.