Эксгумация - читать онлайн книгу. Автор: Тоби Литт cтр.№ 34

— Я рад, что это случилось.

— И я, правда.

— Мне нужна именно такая женщина, как ты.

— Но все так перемешалось, с Лили и Уиллом и…

— Я чувствую себя отлично.

— И я, но…

— Что тебя беспокоит на самом деле?

— Я ненавижу жаловаться.

— Может, я смогу тебе помочь?

— Так, неприятности на работе. Тебе необязательно это выслушивать.

— А я не возражаю.

Энн-Мари волновало вовсе не то, что мы так быстро оказались в постели. Просто она хотела убедиться, что ей не нужно круглые сутки изображать передо мной неизменно счастливую женщину. Я позволил ей еще часок поворчать, после чего мы снова занялись сексом.

Воскресенье.

Я счастлив. Очень счастлив. Не был счастливее с того самого дня.

Я даже наполовину решил отказаться от своего нелепого расследования. У меня все равно получалось плохо. Из рук вон плохо. Я не мог относиться к себе серьезно. Я просто хотел, чтобы люди говорили мне правду. Думал, что достаточно попросить, и они все мне выложат. Единственный свидетель, с которым я разобрался профессионально, был Азиф.

И здесь крылась моя слабость. Я знал, что, если не разузнаю подробности о ребенке сейчас, в будущем мне все равно придется к этому вернуться. И если это будущее вдруг станет «нашим» будущим — нашим с Энн-Мари, например, — то мое неведение, мой отказ от расследования сегодня аукнется серьезными неприятностями завтра.

Важно было как можно скорее все узнать или убедиться, что я никогда всего не узнаю.

В воскресенье вечером, когда Энн-Мари отправилась домой, чтобы приготовиться к рабочей неделе, я еще раз перебрал в уме все, что мне стало известно о Лили и ее гибели.

Было очевидно, что Алан и Дороти рассказали мне далеко не всю правду. Нужно было слегка надавить на них.

Один способ такого давления сводился просто к угрозе проинформировать прессу о связи Алана и Лили. Актеры знали, что это никак не украсит их имидж героев воскресных газет для семейного чтения.

Но затем я придумал способ более непосредственного и неприятного воздействия.

Я снял трубку и позвонил сначала в кассу «Барбикана», а затем во множество других театральных касс. Я решил, что непременно должен посетить все вечерние спектакли с Аланом и Дороти в течение ближайших двух недель. «Макбету» было далеко до аншлага, поэтому я мог выбрать себе место почти на каждый спектакль. Я набрал билетов на самые разные места — от галерки до первого ряда, бронируя их под разными вариантами своего имени.

Мне предстояло изрядно позабавиться.

Понедельник.

Психея явилась ко мне на порог перед обедом. Она была настроена на серьезный разговор.

— Конрад, я настаиваю на том, чтобы вы прекратили собственное расследование. Нам только что нанес неприятный визит Алан Грей. Он говорит, что вы приехали к нему в театр и заявили, что Лили была беременна от него.

— Разве?

— Он потребовал, чтобы мы сказали, кто отец.

— Надеюсь, вы ему не ответили.

— Конечно, нет.

— Что ж, приятно слышать, что вы относитесь одинаково к обоим кандидатам. Или, лучше сказать, ко всем кандидатам? По-моему, могут быть и другие претенденты.

— Вам надо понять одну простую вещь: если вы будете продолжать попытки своими силами выяснить, кто хотел убить Лили, вы серьезно осложните работу полиции. И даже если полностью не сорвете расследование, вы можете уменьшить вероятность успешного проведения процесса, когда дело дойдет до суда.

— Вы что, думаете, я хочу, чтобы эти люди — кто бы они ни были — спокойненько отправились в тюрьму, где я уже не смогу до них добраться? Сам киллер посиживает небось в какой-нибудь комфортабельной камере…

— Могу вас уверить, его камеру никак нельзя назвать комфортабельной.

— Вы недостаточно упорно работаете. Я способен добиться большего. И добьюсь.

— Конрад, нам ничего не стоит остановить вас. Но пока я прошу по-хорошему, потому что…

— Это ваша работа: затыкать рот людям вроде меня различными оправданиями. Но если вы станете угрожать мне задержанием или чем-то подобным, я отправлюсь прямиком в газеты и расскажу им о ребенке Виты. А теперь я хочу задать вам очень простой вопрос.

— Наш разговор окончен.

Мы по-прежнему стояли на пороге.

— Почему я до сих пор не получил список предметов, изъятых вами из квартиры Лили.

— Не получили? — переспросила Психея немного озадаченно.

— Нет.

— Но я просила его составить.

— А также список вещей, изъятых из моей квартиры.

— Честно, я сделала запрос по поводу обоих списков.

Я ей верил.

— Я постараюсь выяснить, что произошло с ними, — сказала она. — Как только вернусь. Жаль, что они продолжают так со мной поступать.

— Кто? — спросил я.

— Все, — ответила она, отведя взгляд.

Я начал ощущать опасное чувство жалости к ней. Чтобы подавить это чувство, я перешел на сарказм:

— Что ж, Психея, спасибо. Кстати, как продвигается расследование? Есть ли какой-нибудь прогресс с нашего последнего разговора?

— Расследование продвигается очень успешно.

— Прямо как в школьном отчете.

— Подождите, дайте нам время. Мы… вашу мать, пытаемся вам помочь.

Настала моя очередь изумляться.

— Мою мать?.. — повторил я. — Интересно, на каких курсах психологов вас научили такой лексике?

— После всего того, что вы мне наговорили…

— Похоже, мы переходим на личности. Мне могут прислать другого психолога?

— Нет, — отрезала она. — Конрад, я понимаю, что вам больно и обидно и что вы вымещаете свою боль и обиду на мне.

— Только не обольщайтесь, пожалуйста, — сказал я. — У меня есть множество других способов дать выход этим чувствам.

— Мне кажется, вам нужно возобновить регулярные занятия в группе психологической поддержки.

— Я сам, вашу мать, со всем разберусь. Не сидеть же мне дома в инвалидной коляске, в которой я уже не нуждаюсь!

— Надеюсь, вы не решитесь на то, на что намекаете.

— Знаете, вы напоминаете мне Лили? Сколько вам лет?

— Конрад, хватит ребячиться.

Быстрым шагом к машине и подальше от моего дома.

Понедельник, вторая половина дня.