Дон Корлеоне и все?все?все. Una storia italiana - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Смирнов cтр.№ 25

23 марта 1944 года на улице Раселла римские гаписты закладывают бомбу, в результате взрыва которой погибают тридцать три немецких солдата и тринадцатилетний итальянский мальчик. На следующий день в Ардеатинских пещерах оккупанты в отместку расстреливают первых попавшихся под руку римлян. По десять за каждого убитого партизанами. Всего триста тридцать пять человек. Лишних пятерых они, надо полагать, накинули за мальчика. Хотя вряд ли немцы заметили, а был ли он, мальчик, вообще. Просто уж очень любили расстреливать.

Ардеатины — самый известный пример преступлений нацистов того периода. Но далеко не единственный. Атмосфера репрессий и террора была столь сильна, что 4 июня 1944 года, когда американские войска наконец вошли в Рим, — приветствовавшая их цветами столица оказалась едва ли не единственным крупным городом страны, в котором при приближении освободителей не вспыхнуло народное восстание.

В целом же весна и лето 1944 года оказываются крайне успешными для Сопротивления. Весь Север охвачен организованными CLN забастовками, в которых принимает участие до полумиллиона рабочих. Наступающие в авангарде Союзников тосканские партизаны освобождают Флоренцию. За линией фронта ширятся контролируемые их эмильянскими, пьемонтскими и лигурийскими коллегами территории.

Главнокомандующий силами Союзников генерал Александер едва ли не впервые обращает внимание на существование какого-то там Сопротивления.

— А эти партизаны — они молодцы, хорошо воюют… — говорит генерал. — Интересно, что будет, если им ещё и оружия подкинуть?

Но, по зрелом размышлении, приходит к выводу, что такие звери и голыми руками управятся. Вместо винтовок и пулемётов он посылает им открытку, в которой призывает не суетиться. Немцам, мол, уже недолго осталось, мы, англосаксы, скоро подойдём и сами с ними разберёмся.

У него есть все основания так считать. После падения Рима нацифашисты стремительно отступают на север, по дороге вымещая злость на мирных жителях. В одной лишь эмильянской коммуне Мардзаботто и окрестностях они подчистую вырезали местное население общим числом до двух тысяч человек, включая женщин и детей.

В августе 1944 года преследующие их Союзники упираются в Тоскано-Эмильянскую горную гряду. С разбегу пытаются перескочить через неё и выйти на оперативный простор Паданской равнины, что, по всем прогнозам и планам, означало бы скорый конец войны в Италии. И… понеся большие потери, откатываются назад. Выясняется, что немцы тоже отлично умеют воевать в горах. Протянувшаяся поперёк всего полуострова природная крепость оборонительной линии «Готика» оказывается неприступной.

Всю зиму 1944—1945 годов Союзники безуспешно пытаются взломать немецкую оборону. Их неудачи, в свою очередь, ввергают Сопротивление в глубочайший кризис.

С одной стороны, в преддверии скорой, как казалось ещё недавно, полной финальной победы партизанские формирования заняли слишком большие территории, перейдя от тактики нанесения точечных ударов к лобовому противостоянию с регулярными частями противника. С другой же, — немцы получили значительные подкрепления за счёт отступивших с юга и из центра страны войск. У них появляется возможность и большое желание заняться окончательным решением партизанского вопроса.

Интенсивность и жестокость карательных операций возрастают на порядок, отряды Сопротивления массово попадают в окружение, партизанские республики падают одна за другой. Именно в те дни и произошёл бой, с которого начинается эта глава. Фёдор Полетаев погиб 2 февраля 1945 года.

Одновременно, в качестве пряника, правительство Муссолини объявляет амнистию тем, кто добровольно сложит оружие. К концу зимы в горах остаётся менее двадцати тысяч продолжающих сражаться бойцов. Движение вновь отброшено к тому, с чего начинало.

К счастью, у сменившего Александера нового главнокомандующего англо-американскими силами генерала Кларка, уставшего как муха о стекло биться о Готскую линию, сдают нервы.

— Ок, — говорит он, — пошлите вы уже этим чёртовым партизанам оружия, пускай там изнутри что-нибудь сделают!

И вновь, как и год назад, с приходом весны получившее долгожданную материально-техническую поддержку Сопротивление возрождается и расцветает. Отправившихся на очередные облавы нацифашистов встречает почти стотысячное — и продолжающее расти с каждым днём — партизанское воинство. Которое оттягивает на себя значительную часть войск противника, ослабляя его на направлении главного удара.

В десятых числах апреля Готская линия была прорвана. Здесь наконец-то смогли отличиться и итальянские королевские войска: вместе с польскими и американскими подразделениями они первыми вошли в Болонью.

Одновременно — с гор к городам Севера хлынули партизанские отряды. Теперь в них насчитывалось до трёх сотен тысяч человек. Возникло нечто вроде соревнования: кто первым, партизаны или Союзники, успеет освободить больше населённых пунктов. Сопротивление выиграло с убедительным счётом. 21 апреля вспыхивает успешное восстание в Ферраре, 22-го — в Модене, 24-го — в Парме, 25-го — в Генуе и Милане.

Муссолини призывает своих сторонников стоять до последнего и умереть с оружием в руках. Сам же — пытается наладить контакты с победителями и обсудить условия собственной сдачи. Однако выясняется, что такие переговоры за его спиной уже ведёт немецкое командование.

Оказавшийся в одиночестве Бенито по старой памяти бежит в сторону Швейцарской границы. Есть, впрочем, мнение, что целью его было не столько сбежать, сколько попасть в руки американцев, а не Сопротивления.

На берегах озера Комо отступающую немецкую колонну, к которой прибился Бенито, останавливают партизаны. В результате долгих переговоров они разрешают немцам проследовать дальше после досмотра и обыска. Муссолини переодевается в немецкую форму и пытается спрятаться среди солдат. Но его опознают и арестовывают.

За несколько дней до того представителями всех антифашистских сил Италии был подписан меморандум, предусматривавший необходимость физического уничтожения Дуче. Судебный процесс, если бы он начался, означал суд не просто над Муссолини, но и над всей Италией. Было бы затруднительно разграничить преступления вождя и ведомого им народа. Плюс к тому, Муссолини вполне мог и выкрутиться. Это ведь сегодня мы привыкли, что его имя идёт через запятую с Гитлером. Но вот выживи он тогда да скажи (уж что-что, а убедительно говорить он вполне умел): «Не виноватый я, меня Гитлер заставил!» — может статься, что и остался бы в истории чем-то наподобие генерала Франко. Вроде и сукин сын, а вроде — и наш сукин сын.

Как бы там ни было, но 28 апреля 1945 года Муссолини и его любовница Кларетта Петаччи были расстреляны в деревне Джулино ди Меццегра. Ночью того же дня их тела привезли в Милан и сгрузили на площади Лорето. Собравшийся к утру народ принялся с увлечением осыпать их плевками, пинками и выстрелами. Дабы народу было удобнее, а может, наоборот, чтобы граждане не так усердствовали, партизаны подвесили тела за ноги. Лишь через несколько часов, по требованию прибывших на место происшествия офицеров Союзников, их сняли и отвезли в морг. Эта публичная расправа вызвала возмущение большинства итальянских антифашистов, заявлявших позднее, что «на площади Лорето Сопротивление себя обесчестило».