Копии за секунды - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Оуэн cтр.№ 18

Молодая пара переехала в небольшую квартиру родителей Эльзы в Джексон-Хайтс, в Квинсе – еще один источник напряжения и страданий. «Я только что закончил выплачивать последние долги за обучение в колледже, – писал Карлсон в письме Дюмонду через двадцать лет, – и в первый раз в своей жизни подумал, что мне следовало бы сделать небольшую передышку. Но я только что женился, и от меня ждали, что я буду обеспечивать средства для ведения скучной и унылой жизни, которая казалась ужасным обманом и тупиком. Кроме того, моя теща постоянно и злобно донимала меня своими критическими замечаниями, и в доме я не чувствовал к себе дружеского расположения». Мать Эльзы, родом из Германии, считала, что ее дочь сделала неудачный выбор мужа, и не скрывала своего мнения. «Она сделала мою жизнь очень несчастной в течение следующих нескольких лет», – писал Карлсон.

Частично в надежде подняться на более высокой уровень оплаты труда в патентной области и частично, чтобы оправдать свое отсутствие дома по вечерам, Карлсон в 1936 году записался на вечерние занятия в Нью-Йоркскую юридическую школу. В выходные дни он занимался в Нью-Йоркской публичной библиотеке на Пятой авеню между 40-й и 42-й улицами. Там он выписывал длинные пассажи из юридических книг, на покупку которых у него не было денег. Это переписывание сводило его руку судорогой, а многочасовое сидение за столом в читальном зале библиотеки вызывало боль в спине – знаки, заставлявшие его сильно беспокоиться, так как он начал замечать в себе симптомы спинального артрита, который искалечил его отца. Боль и утомительное переписывание юридических текстов рукой заставило его снова задуматься о необходимости изобретения устройства, которое, в отличие от копировальной бумаги или устройства трафаретной печати, можно было бы использовать для воспроизведения уже существующего текста.

Иногда, когда боль в руке была слишком сильной, чтобы писать, Карлсон переключал все свое внимание на проблему копирования. Он был уверен, что изобретение офисной копировальной машины решило бы все его проблемы, так как он освободился бы от копирования текстов вручную и смог бы получать доход, которого от него требовали его молодая жена и ее мать. Кроме того, не нужно было бы добиваться степени в области права, которая, как ему казалось, обрекла бы его потратить всю оставшуюся жизнь на патентное дело.

Его подход к решению проблемы был очень продуманным и тщательно спланированным. Он часто посещал научно-технологический отдел библиотеки, и он рассказывал Эрменку, что «получил там всю литературу, которую только я мог найти по печати и копированию». Он приносил охапки книг и научных журналов и упорно штудировал тома, время от времени делая записи в своих записных книжках. Когда у него появлялась, по его мнению, многообещающая идея, он пытался проводить эксперименты дома. Однако, в основном, он читал и размышлял, мысленно обдумывая проблему, вспоминал, что изучал в Калтехе, и искал ключ к решению проблемы.

Этот процесс продолжался с перерывами более года, в течение которого он отказался от многих направлений в исследовании. Как-то в 1937 году, перелистывая малоизвестный немецкий научный журнал, он наткнулся на краткую статью венгерского физика Селеньи, который экспериментировал с передачей и проявлением фотографических изображений, и внезапно он нашел способ, которым это можно было бы сделать.

Около 1800 года Томас Веджвуд – сын известного гончара и родственник изобретателя пигментной бумаги, изобретателя биграфера и автора «Происхождения видов» – был в двух шагах от изобретения фотографии, когда поместил небольшие предметы на лист бумаги, обработанный раствором, содержащим серебро, и подверг все это воздействию солнечного света. Свет вызвал потемнение бумаги, за исключением тех мест, которые были закрыты предметами, как на знаменитых темных отпечатках, сделанных в 1920-х годах авангардистским фотографом Мэном Рейем.

Серебряный состав, использованный Веджвудом, принадлежал к группе так называемых галогенидов серебра, кристаллы которых темнеют, если их подвергнуть действию света и затем обработать определенными химикатами. Это как раз то, что происходит при проявлении фотопленки или отпечатков ^[9]. Веджвуд и его друг сэр Хамфри Дейви – исследователь в области химии и экспериментатор в области электричества, который, среди многих других выдающихся работ, открыл закись азота (и первым среди людей испытавшим ее пьянящее действие), – сделали доклад об этом явлении в 1802 году, но не знали, как закрепить получаемые изображения. Эти изображения постепенно исчезали в черноте, которая покрывала лист при последующем действии света. (Веджвуд хранил неиспорченные отпечатки в подвале и показывал их другим только на короткое время и при свете свечи.) Веджвуд умер в 1805 году в возрасте тридцати четырех лет прежде, чем он смог найти ответ, а Дейви переключился на другие проекты, оставив открытие незавершенным.

Через десять лет после смерти Веджвуда один француз, Жозеф Нисефор Ниепс, искавший способ получения литографской печатной формы, которая не требовала бы художественного мастерства, успешно использовал ящик с прикрепленной к нему линзой для получения стойкого изображения скворечника на листе бумаги, обработанного хлоридом серебра. Разочарованный, что изображение было негативом (светлые и темные участки поменялись местами по сравнению с оригиналом, что всегда происходит с соединениями серебра), Ниепс обратил внимание на другие светочувствительные вещества. В конце концов, он сумел разработать новую технологию травления, при которой форма сначала покрывалась битумным составом и на него проецировалось изображение с освещенного оригинала. После этого форма промывалась в кислоте – технология, которая очень похожа на современные способы.

Если Томас Веджвуд был в двух шагах от изобретения фотографии, Ниепс приблизился к этому еще на один шаг. И хотя он так и не довел до конца свои первые эксперименты, он помог, наконец, сделать открытие. Во время поездки в Париж в 1827 году он встретился с Луи Дагерром, художником и декоратором, который был поглощен теми же исследованиями. В Париже они вели долгие беседы, переписывались после отъезда Ниепса домой и подписали соглашение о сотрудничестве на десятилетний срок, рассчитывая заработать состояние на своих открытиях. Ниепс умер через четыре года, но Дагерр продолжал работать над их замыслами, и в 1837 году он сделал первый в мире настоящий фотографический отпечаток на медной пластине, покрытой серебряным составом, – дагерротип. Это было поистине революционное изобретение, которое навсегда изменило взгляд человека на окружающий мир. (Один небольшой, но убедительный пример: фотография изменила то, как люди воспринимают свое детство, так как их первые воспоминания часто связаны с событиями и образами, запечатленными на фотографиях.)