Конец власти. От залов заседаний до полей сражений, от церкви до государства. Почему управлять сегодня нужно иначе - читать онлайн книгу. Автор: Мойзес Наим cтр.№ 89

Конечно, перетасовки во внутренней иерархии в бизнесе идут столько, сколько существует современная модель рыночной экономики, и мы знаем, что жизнеспособность капитализма зиждется на глубинной связи между инновациями и “созидательным разрушением”. Но наблюдаемые сегодня обширные глобальные перемены еще существеннее ^{358}. Этих перемен не произошло бы без упадка власти.

И в основе этого явления процессы, которые трудно не приветствовать: как в политике упадок власти расшатывает авторитарные режимы, так в экономике он обуздывает монополии и олигополии, обеспечивая потребителю более широкий выбор, низкие цены и достойное качество. Классическая экономическая и либеральная политическая мысль предполагают, что монополии практически никогда не бывают во благо. Даже те области, где монополия когда-то считалась неизбежной – например, водоснабжение или электроснабжение, – сейчас открываются для конкуренции. Сегодняшним молодым людям трудно представить, что было время, когда все телефонные компании в мире были монополистами, во многих случаях принадлежавшими государству и зачастую неспособными предоставлять достойное обслуживание. Но именно так и было еще совсем недавно. Ныне же на рынке телефонии свирепствует конкуренция, и ни одна компания, сколь бы крупной и богатой ни была, не может считать свое положение устойчивым, а будущее обеспеченным. Неприязнь к монополиям распространяется также на олигополии и картели. Потому-то чем эффективнее упадок власти препятствует рыночному диктату немногих крупных компаний, тем охотнее мы его приветствуем.

Отмечая выгоды упадка власти, не стоит забывать, что наполовину полный стакан одновременно наполовину пуст.

Упадок власти – одна из основных причин того, что государства теряют способность предпринимать шаги, необходимые для решения внутренних проблем, а лидеры мирового сообщества все менее успешно и оперативно разбираются с проблемами международными. Не в последнюю очередь из-за него в таком обилии расплодились криминальные, террористические и иные противоправные негосударственные образования. Для этих сил не существует границ, а правительства, которые они атакуют, разрушают или просто не замечают, им уже почти не могут помешать ^{359}.

Кроме того, размывание власти способствует росту политического экстремизма – будь то сепаратизм, ксенофобия, фундаментализм – и в устоявшихся демократиях, и в формирующихся политических системах. Оно выпестовало полный набор невесть откуда взявшихся групп, компаний и информационных агентств, избегающих пристального внимания государства и получающих деньги от каких-то субъектов, прячущихся в какофонии интернета. Размывание власти расширяет возможности для мошенничества и нечестной коммерции.

Нередко увидеть серьезную проблему нам помогают громкие судебные случаи и газетные заголовки с упоминанием персон и организаций. Но каждый из этих отдельных игроков в свою очередь переживает упадок власти. Конечно, это не означает, что можно не тревожиться, – соперничество между преступниками вряд ли ослабит преступный мир. Но надо помнить, что и “Талибан”, и “Аль-Каида”, и мексиканский наркокартель “Лос-Сетас” подвержены расколам, разделам и мутациям; что угроза, исходящая от единого Китая, – совсем не то, что угроза от Китая, претерпевающего быстрое и разрушительное дробление власти: по регионам, группам влияния, фракциям Коммунистической партии и так далее.

Фигуранты, в конце концов, могут поменяться, проиграв соперникам или перестроившись сами по себе. Во многих случаях инструменты, посредством которых эти организации отправляют свою власть, останутся прежними, в других новые игроки стяжают власть при помощи новых изобретенных ими инструментов. Власть, которой обладают Фейсбук и Гугл, опирается на новые технологии, не освоенные больше никем. Могущество “Аль-Каиды” обеспечено ее новыми и кровавыми методами “ведения дел”.

Более того, масштаб революций множества, мобильности и ментальности одновременно усложнил и обострил наши проблемы и ослабил имеющиеся у нас средства к их решению. Возьмем угрозу глобального потепления: да, выбравшись из нищеты, Китай и Индия повысили качество жизни нескольких миллиардов человек, но в то же время резко увеличили выброс парниковых газов. В 2006 году Китай стал крупнейшим в мире их производителем, потеснив США, а Индия расположилась на четвертом месте. Любые меры по сокращению выбросов углекислого газа в одной стране должны учитывать действия других государств – не в последнюю очередь потому, что на введение экологических ограничений и выплат за выбросы, которые принимаются в развитых странах, коммерческие компании отвечают переносом углеродоемких производств за рубеж. От экспорта оружия и маркировки интернет-доменов до рыболовства и торговли сельхозпродукцией, практически любой предмет международных договоренностей сегодня обрастает новыми требованиями со стороны все большего числа договаривающихся. В результате мы все меньше способны к каким-то действиям, выходящим за рамки необходимого минимума и на самом деле помогающим решить проблему. Более разнообразный и представительный состав участников за столом переговоров (из былых “слабых”) и сокращение доли решений, навязанных миру немногими могущественными субъектами, можно только приветствовать, чего не скажешь о возросшей дистанции между намерением и результатом.

Этот паралич стал очевиден в США. Политическая жизнь поляризуется, и пороки системы, перегруженной сдержками и противовесами, становятся все заметнее. Фрэнсис Фукуяма называет эту систему “ветократией”. Он пишет: “Американцы весьма гордятся конституцией, которая ограничивает исполнительную власть посредством различных сдержек и противовесов. Но эти сдержки и противовесы превратились в метастазы. Америка стала ветократией.

Когда эта система сочетается с идеологизированными партиями, ‹…› наступает паралич. ‹…› И если мы хотим из этого наступившего паралича выбраться, нам потребуется не только жесткое руководство, но и исправление институциональных регламентов” ^{360}.