Когда гений терпит поражение - читать онлайн книгу. Автор: Роджер Ловенстайн cтр.№ 81

В среду совещание возобновилось в 10 часов утра. Теперь собрание было более многочисленным: на нем присутствовало около 45 человек. Их имена вполне могли бы составить справочник «Кто есть кто среди магнатов Уолл-стрит»: Сэнди Уэйлл, Комански, Корзайн, Лабрекье из Chase, Уорнер из Morgan, Вит из Credit Suisse First Boston и председатель Lehman Brothers Ричард Фулд. Это представительное общество дополняли директора из пяти швейцарских, британских и французских банков, а также Ричард Грассо, председатель Нью-Йоркской фондовой биржи, которого пригласили в связи с тем, что LT в огромных масштабах вела операции по волатильности акций. С Эдсоном Митчеллом из Deutsche Bank держали связь по телефону. На финансистов, входящих в зал заседаний совета, смотрел с портрета Джордж Вашингтон. Портрет был частью галереи изображений предшественников Макдоноу и висел над старинными часами, стоявшими на каминной доске. Портьеры были задвинуты. Изящный стол красного дерева с черной каймой оказался слишком мал для такого числа собравшихся, и на него положили столешницу побольше ^[264].

Сам зал заседаний совета директоров был приобретен в 1935 году, когда владелец этого смежного с Федеральной резервной системой помещения, не желавший расставаться с ним во времена бума, согласился продать его. Существовал анекдот, согласно которому Федеральная резервная система организовала крах фондового рынка ради того, чтобы завладеть этим помещением. Однако у шутки был ядовитый подтекст, поскольку неспособность Федеральной резервной системы обуздать спекулятивную игру на фондовом рынке в условиях небольшой задолженности в начале 1929 года с тех пор рассматривают как наглядный и самый яркий пример упущенной возможности. Будь она реализована, крах и последовавшая за ним Великая депрессия были бы предотвращены. Именно от катастрофы, пусть и меньшего масштаба, сейчас стремился уберечь рынок Макдоноу.

Однако в зале заседаний Макдоноу отсутствовал. Президент Федерального резервного банка Нью-Йорка уединился с директорами четырех ведущих банков в вестибюле. Эта группа стала своего рода странствующим Советом безопасности Генеральной Ассамблеи других банков. Утро выдалось теплое. Собравшиеся в зале, не привыкшие к тому, чтобы их заставляли ждать, стали проявлять нетерпение.

В 10 часов 25 минут утра Макдоноу, 64-летний уроженец Чикаго с седеющими волосами и густыми бровями, неожиданно появился перед собравшимися и сказал, что откладывает заседание до часу дня. Он таинственно добавил: «Не все возможности исчерпаны», – но отказался вдаваться в подробности. Банкиры были ошарашены и приведены в замешательство. Как они узнали впоследствии, после десяти минут заседания «большой четверки» Корзайн и Тейн отвели Макдоноу в сторону и сообщили о новом повороте событий: Баффетт готов сделать предложение о покупке LT. «Я думал, что мы играем в эту игру вместе», – сердито буркнул Соло. Но Макдоноу не мог отвергнуть эту милость, казалась, упавшую с небес; он отдавал предпочтение решению, в которое не была бы вовлечена Федеральная резервная система. Просто чтобы убедиться, что все это происходит наяву, Макдоноу позвонил Баффетту. Теперь он находился на ранчо в Монтане. Баффетт подтвердил свою готовность сделать предложение. В зале заседаний участники совещания поднялись со своих мест. Весь их вид говорил о недоверии. Они злились на Goldman, который вел игру у них за спиной. Даже Комански счел игру Корзайна почти некрасивой.

Пока Краус, главный специалист Goldman по инвестиционному финансированию, готовил письменное предложение, Баффетт позвонил Меривезеру. «Джон, – сказал Баффетт своим характерным гнусавым голосом, – ты вот-вот получишь предложение о покупке портфеля от моего имени. Просто хочу, чтобы ты знал: это сделал я».

Меривезер отвечал уклончиво.

Затем последовал перерыв, в течение которого Goldman расставлял точки над «i» и совершенствовал свое предложение. Наконец, в 11 часов 40 минут Меривезер вытащил из своего аппарата факсимильной связи страницу. В этом сообщении говорилось, что Berkshire Hathaway, AIG и Goldman Sachs готовы купить фонд за 250 миллионов долларов. Если это предложение будет принято, они немедленно инвестируют еще 3,76 миллиарда долларов для стабилизации деятельности. Из этой общей суммы 3 миллиарда будут инвестированы Berskshire Hataway.

Баффетт предлагал заплатить 250 миллионов долларов за фонд, в начале года стоивший 4,7 миллиарда. К концу дня LT, которая снова несла убытки на рынках, будет стоить всего 555 миллионов. Но даже по сравнению с этой поразительно уменьшившейся чистой стоимостью предложенная Баффеттом цена было определенно мала. Партнеры (а каждый из них всего лишь несколько недель назад стоил сотни миллионов) будут стерты с лица земли. Более того, их уволят. И еще: просто чтобы не позволить Меривезеру тянуть с ответом, Уоррен Баффетт указал крайний срок действия своего предложения – 12 часов 30 минут. То есть ответ надо было дать менее чем через час. Меривезер передал факс Рикардсу и спросил: «Что с этим делать?»

Для Меривезера это предложение казалось особенно горьким. Джей-Эм был взбешен тем, что Goldamn и AIG вели операции в ущерб LT, по сути дела, помогали сокрушить фонд, перед тем как предпринять попытку купить его по дешевке. Кроме того, предложение бередило главное больное место карьеры Меривезера: он терял работу и компанию, отдавая ее Уоррену Баффетту. Тем не менее партнеры тщательно изучали предложение. Сицильяно из UBS, в тот день снова присоединившийся к партнерам, находился под впечатлением владевшей ими искренности. Он был убежден, что главную свою заботу партнеры видели в формулировании корректного решения, позволяющего избежать общей катастрофы. Предложение Баффетта, по крайней мере, могло дать шанс для такого решения.

К несчастью, Рикардс нашел в предложении проблемы. По ошибке или недоразумению оно было сформулировано как предложение о покупке активов LTCM, управляющей компании, которую Баффетт не хотел покупать ^[265]. Джон Мид, юрисконсульт Goldman из Sullivan & Cromwell, объяснил Рикардсу, что Баффетт в действительности желает купить портфель фонда. Разумеется, портфельные активы – акции, облигации и прочее – можно было продать в любой момент. Иначе обстояло дело с контрактами по ПФИ: стороны, участвующие в приобретении, должны одобрить эти контракты. Более того, одним из условий Баффетта было сохранение средств, из которых осуществлялось текущее финансирование портфеля. Насколько Рикардс понимал предложение, Баффетт намеревался приобрести портфельную компанию, то есть Long-Term Capital Portfolio, товарищество, зарегистрированное на Каймановых островах. Но эта компания была всего лишь одним из элементов оригинальной и сложной структуры финансирования и находилась в собственности восьми других элементов общей системы, а также генерального партнера. По мнению Рикардса, без предварительного изменения соглашения об учреждении товарищества продать LTCP было совершенно невозможно, а оно, в свою очередь, требовало одобрения инвесторов каждого из соучредителей товарищества. Короче говоря, юрисконсульт заявил, что предложение нереализуемо.