Адмирал "Коронат" - читать онлайн книгу. Автор: Борис Царегородцев cтр.№ 17

— Ох, и не поздоровилось бы тебе Владимир Константинович за это, отправь ты меня не раненого, а только с этой ссадиной на голове в Ревель. Ты представляешь, как бы там на меня посмотрели. Командующий покинул свой отряд, будучи даже не раненым, хотя бы малюсеньким осколочком от неприятельского снаряда, а так с шишкой на голове. Да это чистой воды дезертирство.

— Ваше превосходительство, что вы такое говорите, что нам оставалось делать, когда вы больше часа не приходили в сознание?

Я опять сморщился от боли, которая пронзила мою голову. Доктор опять засуетился около меня.

— Фадей Григорич, вам что, больше делать нечего? Крутитесь тут возле меня. И прошу не обижайтесь из-за того что я так резок с вами. Идите, займитесь ранеными, а я как-нибудь перетерплю. Владимир Константинович, надо связаться с Трухачевым. Он командовал обороной Рижского залива, выясни, если еще запас мин на минных заградителях или в другом месте. И откуда их можно доставить к проливу? Это надо сделать ещё до рассвета.

Первыми из Риги к проливу ещё в предрассветных сумерках пришли три старых эсминца, каждый имел на палубе по двенадцать мин. Это всё что оставалось в Рижском арсенале. Кроме того из Моонзунда уже с первыми лучами солнца пришел тральщик «Пламя» с двадцатью пятью минами на борту. Вот это всё мы и выставили на новом фарватере, и стали ждать появления кораблей противника.

II

С утра мы приготовились к появлению гостей и продолжения сабантуя. В это же самое время на всех кораблях, своими силами исправлялись повреждения, подводились пластыри под подводные пробоины, откачивали воду из затопленных отсеков. Мы готовились к бою. Через два часа после восхода солнца, на противника по нашей просьбе был совершён налёт стратегической авиации из Зегевольда, то есть «Муромцев», а вот охраняли их, вылетавшие с Эзеля гидросамолёты. На этот раз налёт не принёс ожидаемого результата, было всего одно попадание пятипудовой бомбой в «Тюрингер» с минимальным для него ущербом.

Мы до полудня простояли перед проливом в ожидании. Понимали, что противник знает о нас теперь всё или почти всё, и наверняка двинется обратно отвоёвывать потерянные позиции. Но когда нам сообщили с Цереля, что германский флот снялся с якоря и отходит в юго-западном направлении — удивились. По правде это было для нас большой неожиданность, что даже не хотелось в это верить. Но тоже самое, нам сообщила и авиаразведка — германский флот уходил.

Сражение за Рижский залив было выиграно, а это значит, что и Ригу мы должны отстоять и отстоим. Без поддержки флота, германцам Риги не видать как своих ушей, если конечно они не превратятся в слонов. На всех кораблях вздохнули с облегчением, это значит, что сегодня возможно больше никто не погибнет, а может и завтра. Если германцы и вправду уходят от пролива. Наша радость на это известие была искренней, все кричали УРА! Но мы ещё сутки простояли в Ирбенском проливе — так на всякий случай. Но воздушная разведка, вылетавшая к Виндаве и далее к Либаве, германских кораблей не обнаружила. Да и наша радиоразведка подтвердила, что линейный флот движется в сторону Киля. А ещё через двое суток наши тральщики начали расчищать фарватер для того чтобы мы могли выйти из залива. Им пришлось несколько раз пройтись по проливу, туда и обратно, чтобы уж наверняка уничтожить все мины. Но чтобы не было никакой неожиданности, наша авиация каждый день летала на разведку, а не появится вдруг германский флот. Но нет, германских кораблей поблизости не наблюдалось.

Эсминцы, которые получили серьёзные повреждения в бою, были отправлены коротким и безопасным путем через Моонзунд, кто в Ревель, кто в Гельсингфорс. На эти же эсминцы мы передали большинство раненых с наших кораблей. Они должны доставить всех пострадавших, в госпиталя Ревеля и Гельсингфорса. Мы бы и остальные эсминцы могли отправить этим же путём, но нас-то должен кто-то охранять. Линкор, крейсера и оставшиеся эсминцы, готовились к переходу в Гельсингфорс. Экипажи пытались устранить своими силами полученные в бою повреждения, чтобы корабли могли дойти до главной базы флота. И не только дойти, но и в случае чего и постоять за себя при встрече с равносильным противником. Всё это делалось в ожидании прикрытия, которое должно было выйти с базы в скором времени.

Утром я получил радиограмму от командующего. В ней сообщалось: что сегодня в час ночи из Гельсингфорса вышел отряд прикрытия контр-адмирала Максимова в составе двух линейных кораблей, крейсера «Рюрик» и дивизиона старых эсминцев. Кроме того они сопровождают линейный корабль «Павел I» идущий на замену сильно повреждённой «Славе». Нам надлежало по мере подхода кораблей контр-адмирала Максимова быть готовым к выходу. А ещё через несколько минут пришел приказ от Комфлота, передать командование группой капитану первого ранга Пилкину, воспользоваться любым из эсминцев, прибыть в Гельсингфорс. Но я решил проигнорировать этот приказ, сославшись на недомогание, и невозможность перехода на эсминце. Что по распоряжению врача мне нужен покой, а эсминец корабль небольшой, он подвержен более сильной качке на волнах, чем линейный корабль. Я не знаю, почему командующий прислал такой приказ, тут два объяснения, или готовить мне мыло, или сверлить дырки на мундире. Не исключено и то, и другое: вначале поимеют, потом наградят. Словом, экзекуция может чуточку подождать, я решил идти на главную базу в составе своей группы. Кому как, но я считаю что это была победа, и мы вернёмся на базу победителями. А там как хотят, или снимают меня с командования, или награждают. Главное, после этой победы, не может быть, чтобы история чуть-чуть не изменила своё направление.

В 11.00 пришла радиограмма от контр-адмирала Максимова; Где сообщалось, что он находится в сорока милях севернее Ирбенского пролива, и через два с половиной часа будет на месте.

— Пока мы пройдем пролив по узкому фарватеру, он и подойдёт — рассуждал я, стоя на крыле мостика.

— Приказ Беренсу; Первым пройти по протраленному фарватеру и выйти в море. Ваша задача удалится от пролива на двадцать пять миль и произвести разведку на предмет внезапного появления противника. И остаетесь там, до особого распоряжения.

«Новик» и «Победитель» двинулись по фарватеру. Следом за эсминцами двинулся Вердеревский с крейсерами, так, на всякий случай. Если что, то он должен поддержать эсминцы огнем. Сборная пятёрка более-менее целых эсминцев из дивизионов Паттона и Вилькена, потянулась следом за крейсерами — их задача защита выхода из фарватера от подводных лодок противника, если они вдруг тут появятся. За пятёркой эсминцев медленно двинулся по фарватеру «Петропавловск», ведя за собой два броненосных крейсера.

Мы уходили из залива, а нас провожали корабли из состава морских сил Рижского залива и минной дивизии. Это они две недели сдерживали врага, во много раз превосходившие их по силе. Несколько кораблей было потеряно, половина нуждалась в серьёзном ремонте, остальная в среднем. Но главное, залив остался за нами. Германский флот ушел, понеся большие потери, так и не выполнив до конца своей задачи. Оставил в заливе после себя остовы своих и российских кораблей. Можно было и сейчас видеть в некоторых местах Рижского залива, торчавшие мачты потопленных германских и русских кораблей и судов. Основная часть всех погибших кораблей приходилась на Ирбенский пролив, и подступы к нему с обеих сторон. Это торчали мачты только тех, кто затонул на мелководье и на ровном киле. Своих кораблей немец потерял гораздо больше, но и сам германский флот во много раз больше русского. Да, за эти последние два месяца боев на море, германский флот понес ощутимые потери, он всё ещё превосходил нас в несколько раз по силе. А имея такую развитую промышленность, он мог строить корабли быстрей, чем мы, но и он не смог до конца войны в полном объёме восполнить такие потери, что понёс за два месяца на Балтике. Хотя помню из того будущего что я знал, германский флот с 15-о года пополнился двумя линейными крейсерами и двумя линкорами. Которые, своей мощью, превосходили ту четвёрку линкоров, что потеряли в Рижском заливе. Как будет в этой реальности, я не знаю. Также я знал, что наш Балтийский флот, до конца войны от промышленности ни одного тяжелого корабля не получил, возможно и тут не получит.