Последняя миля - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Бальдаччи cтр.№ 21

Цвет электрик. Он буквально ошарашивал все чувства Декера. Это нервировало, выводило его из себя.

«И мне надо лишь преодолеть это».

Амос быстро замигал, но каждый раз, открывая глаза, видел, что синий вспыхивает вновь.

«Синестезия уже не та, что была».

Он осторожно выбирал путь по шаткой лестнице, пока не добрался до верха.

Здесь было только две спальни – Марса и его родителей. У них спальня была общая.

Ступив в первую спальню, Декер заключил, что она принадлежала Марсу. Кровать была на месте, как и крошащиеся плакаты с певцами стиля ар-н-би Лютером Вэндроссом и Китом Суэтом. На другой стене висело подтверждение, что это не комната родителей, – лохмотья плакатов с супермоделями Наоми Кэмпбелл и Клаудией Шиффер.

– Полнокровный американский мужик, – прокомментировал Миллиган. – Господи, это как вскрыть капсулу времени или типа того.

– Где был оружейный стеллаж? – осведомился Декер.

– Вон там, – указал Миллиган на дальнюю стену. – Единственная стойка с небольшим выдвижным ящиком под ней для коробок с патронами.

Потом они перешли в комнату родителей.

Встав у стены, Декер представил схемы, виденные в старых полицейских отчетах. Тела находились прямо под фасадным окном, бок о бок. Рой был ближе к окну, Люсинда ближе к кровати. Стекло почернело и лопнуло от жара. Чтобы закрыть дыру, к дому снаружи приколотили фанеру.

В отличие от комнаты их сына – отсюда все вынесли.

– Куда девалась мебель? – спросил Декер.

– Полагаю, изъяли в качестве улик, – откликнулся Богарт. – А еще часть горючих предметов могли вынести пожарные, пока боролись с огнем.

– Может, удастся выяснить наверняка, – кивнул Декер. – А вот эти прямоугольные следы на стенах. Там висели фотографии. Интересно, что стало с ними?

– Я могу сделать несколько звонков, – вызвался Миллиган.

Открыв дверь стенного шкафа, Амос посветил фонариком внутрь. И уже хотел было закрыть дверь, когда вдруг остановился и сунулся поглубже в шкаф.

– Поглядите-ка сюда.

Подойдя к нему, Богарт и Миллиган посмотрели туда, куда Декер указывал лучом фонаря.

– «АК + РБ», – зачитал Богарт выцветшие буквы, нацарапанные кем-то на боковой стенке шкафа. – Что это значит?

Декер сфотографировал надпись телефоном.

– Не знаю. Это могло быть там и до покупки дома Марсами.

– Могло.

– А может, это написали Марсы. Значит, это может быть важно. – Амос озирался. – Кто позвонил в «девять-один-один» о пожаре?

– Не думаю, что они вообще это определили, – сказал Миллиган.

– Сотовыми телефонами тогда почти не пользовались. И я сомневаюсь, что в те времена здесь был хороший сигнал. Так что вряд ли звонили из проезжавшей машины.

– Ну, могла быть и машина. А потом приехали в свой дом и позвонили.

– Но если так, тогда было бы известно, откуда звонили, – возразил Богарт. – Номер определился бы.

– Это правда, – закивал Миллиган. – Мне надо проверить.

Они спустились на первый этаж.

Здесь Декер увидел то, что уже видел прежде, – выцветшее фото молодого Мелвина Марса в футбольной форме команды старшеклассников. Оно висело на стене. На полочке стояли старые фото Марса в разном возрасте.

– Удивлен, что они еще здесь, – сказал Богарт.

– Как вы сказали, никто не хочет заходить в дом, где убили людей. А в этих краях мало кто живет. А проезжие чужаки даже не увидят дома с дороги, особенно теперь, когда все так заросло. – Декер огляделся еще раз. – Но интереснее то, чего мы не видим.

– Что? – спросил Миллиган.

– Фотографии Роя и Люсинды Марс. – Декер обернулся к Миллигану. – Они будто и не существовали вовсе.

Декер бросил взгляд на часы.

Они приехали к дому, где Эллен Таннер в тот вечер тусовалась с Мелвином Марсом. Домик был маленький, старый и стоял на отшибе. И ни одного другого дома на двадцать миль окрест. А в те времена, наверное, он стоял еще более уединенно.

– С чего бы это молодая женщина жила на таком отшибе в полном одиночестве? – задался вопросом Декер.

Ответа не было ни у Богарта, ни у Миллигана.

Потом они доехали до места, где раньше был отель, а теперь высились торговые ряды. Потом – до дома Марсов. Все три пункта назначения находились в некотором отдалении от одной и той же главной дороги практически по прямой.

– Час от старого дома Эллен Таннер до мотеля, – резюмировал Декер. – И около сорока минут от мотеля до дома Марсов.

Сидевший за рулем Миллиган кивнул:

– От Таннер он уехал в десять вечера. Сказал, что добрался до мотеля примерно через час, то есть в одиннадцать, что сходится. Но клерк мотеля свидетельствовал, что зарегистрировал Марса в час пятнадцать ночи. Так что парень мог ехать еще сорок минут до своего дома, убить родителей и доехать обратно до мотеля, запросто поспев к часу или чуток позже. Что сторона обвинения успешно и доказала.

– Не запросто, – возразил Декер. – Ему надо было доехать до дома, расстрелять родителей, взять бензин и поджечь их. На это требовалось какое-то время.

– Но это было осуществимо, тут не поспоришь.

– И в полицейском рапорте говорилось, что автомобиль, соответствующий описанию машины Марса, видели отъезжающим в окрестностях их дома примерно в то время, когда, по заключению коронера, и произошли убийства, – добавил Богарт.

– Это правда, – подхватил Миллиган. – И свидетелем был дальнобойщик, проживавший здесь и знакомый с Марсами.

– И он умер пять лет назад, так что поговорить мы с ним не можем, – кивнул Богарт.

– Но у нас есть Чарльз Монтгомери, – не смутился Декер. – Мы можем поговорить с ним.

– Я получил электронное письмо из Алабамы. Все улажено. Мы можем поговорить с ним послезавтра.

Тут зазвонил телефон Амоса.

– Мы поговорили с Марсом, – выложила Джеймисон. – Дэвенпорт сейчас пишет отчет.

– И что она думает?

– Толком не знаю. Держит карты ближе к орденам.

– А что думаешь ты?

– Он выглядит очень искренним, Амос. А может, ловко манипулирует людьми. Я просто пока не знаю, что именно.

– Он не сказал ничего нового?

– Вообще-то ничего. Твердит о своей невиновности. Прошелся по своим действиям в ту ночь, когда убили его родителей. По поводу времени объяснений дать не может. Сказал, что уснул в мотеле и проснулся, когда полицейские постучали в дверь.

– Что ж, у него было два десятилетия, чтобы отполировать этот рассказ. Но одно меня тревожит.