— Разумеется, — пробормотал Минг, не зная, шутит ли Перкинс или говорит серьезно.
— Отправляйтесь завтра на рассвете в Кантон. Воспользуйтесь приливом и попросите, чтобы вашу лодку взял на буксир пароход, идущий в Вампоа. Это ускорит ваше путешествие и даст вам возможность завтра же быть у принца Конга.
— Будет исполнено. Мы не можем терять ни минуты.
— Если так — ложитесь спать, а я еще раз навещу воскресшего из мертвых. Позвольте пожелать вам счастливого пути, потому что утром мы не увидимся. Я буду в английской фактории, как только наш будущий лоцман оправится от ран.
— Вы уж получше ухаживайте за этим милым Пей-Хо, — упрашивал Минг. — Но как все это необычайно! Повешенный оказывается живым. А этот черт мясник — гнуснейшим убийцей. Стоит мне узнать его имя, как оказывается, что он скрылся неведомо куда. Стоит узнать, где он скрывается, как оказывается, что туда нельзя сунуть носа. Ох, чувствует моя душа, что сегодня у меня снова будет бессонница.
И, пожав руку капитану, Минг со вздохами поплелся в отведенную для него комнату.
Глава X. Доклад принцу Конгу
Минг действительно разволновался. Все пережитое не давало ему уснуть.
Вскочил он на рассвете, но не уехал, не справившись о здоровье Пей-Хо. Он как будто боялся, что все случившееся — сон или галлюцинация.
Одевшись, он бросился в биллиардную и увидел, что повешенный спит сном праведника, а в кресле прикорнул дежуривший над ним доктор. Минг долго прислушивался к дыханию пирата и, воспрянув духом, отправился в порт.
Пароход, идущий в Вампоа, готовился отойти. Минг попросил капитана буксировать его до Кантона. Капитан услужливо согласился, потому что, несмотря на грозящие ему бамбуковые палки, Минг все же был очень важной особой. Из-за прилива пароход шел быстро, и в три часа Минг был у себя, в Хонане.
Переодевшись в роскошный костюм и приведя косу в порядок, он отправился во дворец.
Наместник не заставил себя ожидать. С улыбкой на устах и гордо поднятой головой вошел Минг в приемную, где две недели назад пришлось ему пережить неприятных четверть часа.
— Что нового, господин председатель? — встретил его наместник. — Разыскали ли вы, наконец, убийцу?
— Да, ваше высочество, — ответил Минг, кланяясь до земли.
— Очень рад за вас и за правосудие. А что это за личность?
— Бывший сосед мадам Лиу по городу Фун-Зи. Мясник по имени Чу.
— Вот видите, как я был прав, говоря, что надо начать поиски в этом направлении. Надеюсь, убийца уже арестован.
— Нет еще, ваше высочество. Арест его возможен только в том случае, если ваше высочество окажет правосудию свою могущественную помощь.
— Каким образом?
— Убийца исчез за два месяца до свадьбы Лиу-Сиу и скрывается на Латронских островах. Вы знаете, что моя власть не простирается туда.
Принц был поражен.
— На Латронских островах?
— Да, ваше высочество! Он — преемник Пей-Хо, пирата, повешенного вчера в Гонконге. Он стоит во главе «Водяной Лилии».
— О, это очень ценные сведения. Как вы их раздобыли?
Этот неожиданный вопрос смутил Минга, потому что он боялся раскрыть принцу свою дружбу с Перкинсом. Он скоро нашелся и бойко ответил:
— Я думал, что долг предписывает мне выжать у осужденных как можно больше сведений. С этой целью я съездил в Викторию, добился свидания с Пей-Хо и под угрозой обезглавить его добился от него тех сведений, которые я только что имел честь доложить вашему высочеству.
— Это ловко придумано и искупает вашу ошибку. Но я плохо себе представляю, чем могу я вам помочь в аресте убийцы.
— Уполномочив меня атаковать Латронские острова.
— Как? Вы желаете военной экспедиции? Но часть Латронского архипелага совершенно недоступна для судов. Кругом рифы, пороги, водовороты. И нет ни лоцманов, ни карты. А пираты ютятся именно на них. Мы уже пытались их захватить, но из этого ничего не вышло. Мы не знаем фарватера. Это раз. А кроме того, я получил секретные донесения, благодаря которым я не рискну ослабить гарнизон.
— Секретные донесения?
— Да. Повстанческая армия Тай-Пингов готовится к наступлению в южном направлении. Несомненно, она находится в контакте с «Водяной Лилией». А так как пираты менее опасны, чем повстанцы, я предпочитаю не дробить своих сил.
Минг притворно задумался.
— Что же делать, ваше высочество?
— Это уж ваше дело.
— Осмелюсь ли я высказать свое скромное мнение?
— Говорите.
— Вашему высочеству известно, что губернатор Гонконга враждебен пиратам. Пираты оскорбили британский флаг. Наше правительство представило Англии удовлетворение в виде казни десяти пиратов. Но это их не удовлетворило. Быть может, с разрешения вашего высочества губернатор взялся бы избавить нас от этого разбойничьего гнезда.
— Весьма вероятно. Но это дело весьма серьезное, над которым надо хорошенько подумать. Не в наших интересах вмешивать иностранцев в наши внутренние дела. А кроме того, вам важна не самая атака островов, а арест Чу. А для англичан он совершенно не интересен. Он может скрыться или быть убитым… И тогда ваша цель не будет достигнута, и вам придется…
— Да, ваше высочество, да. Я помню, — перебил Минг, которому совсем не хотелось, чтобы ему напоминали о некоторых неприятных вещах вроде бамбука. Но если бы такая экспедиция и состоялась — я твердо решил принять в ней личное участие вместе с надежнейшими агентами нашей полиции.
— Вы, — невольно вскрикнул наместник, знавший пресловутую храбрость Минга.
— Так точно, ваше высочество. Я сам, — по-военному вытянулся Минг.
— Это — другое дело. Что же, я подумаю. Уверены ли вы в том, что губернатор Гонконга согласится на подобную экспедицию?
— Вполне уверен, ваше высочество.
— Почем вы знаете?
— Должен признаться вашему высочеству. Вчера в Виктории английский капитан, которого я немного знаю, говорил при мне об этом. «Как жаль, — повторял он, — что его высочество не разрешает нам покончить с пиратами. Если бы мы взялись за это дело, от пиратов не осталось бы и следа».
— А как фамилия этого капитана?
Минг наморщил лоб, как бы с трудом припоминая.
— Беринс. Бертинг. Пертин… что-то в этом роде… Я плохо расслышал.
— Ах, это, верно, капитан Перкинс!
— Так точно, ваше высочество. Именно Перкинс. Капитан Перкинс.
Принц иронически усмехнулся.
— Знаю: капитан шхуны «Молния», пресловутый контрабандист и торговец опиумом.
— Как! Разве он контрабандист?