Пять из шести - читать онлайн книгу. Автор: Александр Антонов cтр.№ 13

— А вот и наш Рансьон!

Действительно, машина катила по улице, застроенной преимущественно частными домами. Вскоре мы остановились возле солидного трёхэтажного особняка.

— Приехали, — сказала Светлана, — добро пожаловать в мою избушку на курьих ножках!

Я вылез из машины и ухмыльнулся. Этот дом столько же был похож на дом Бабы Яги, сколько доставивший нас лимузин на помело. А Светка-то у нас кокетка…

* * *

В помещении, где должно состояться оглашение завещания, я появился один и загодя. Пристроился на стуле в уголке и стал наблюдать за прибывающими, пытаясь на основе Катиных и Светиных рассказов определить, кто есть кто. Вот этот высокий моложавый брюнет, наверное, господин Кардосо. А вот и Светлана. Раскланивается с компаньоном мужа, на меня и не глядит. Так и было задумано. Вяземские вошли в комнату втроём: опрятный и седовласый Михаил Сергеевич — дядя покойного мужа Кати, чопорная и столь же седая Антонина Петровна — жена Михаила Сергеевича, их старший сын Николай Михайлович. Подошли ещё несколько человек, о которых я ничего не знал. Последней в комнате появилась Люсия под руку с молодым человеком. Так вот ты какой, Серж Одоецкий.

Ровно в назначенный час в комнате появился нотариус. Завещание было предельно кратким: «Всё своё имущество завещаю моему мужу, Вяземскому Аристарху Игоревичу». Взоры присутствующих немедленно обратились ко мне. Я поднялся с места и одним кивком головы раскланялся со всеми присутствующими разом, подтверждая, таким образом, правильность их догадки. Если я и ожидал каких-то негодующих возгласов, то напрасно. Народ в комнате подобрался на редкость воспитанный. Все встали со своих мест и направились к двери. Были, правда, ещё и взгляды, но ими-то дырку во мне не провертишь. Вскоре в комнате остались лишь я да нотариус. Пришла пора улаживать формальности.

На улице я появился уже в статусе полноправного наследника. Ко мне тут же подошёл господин Кардосо в сопровождении Светланы, которая нас друг другу и представила. Закрепив знакомство рукопожатием, мы, по предложению Хосе, направились в ресторан, где был заказан столик. За обедом о делах не говорили, негласно согласившись на обычную светскую беседу. Разговаривали по-английски, отдельные фразы вставляли на русском и испанском языках. И все бы ничего, да только я всё время чувствовал на себе чей-то изучающий взгляд, а может даже и не один.

Распростившись с Кардосо, мы со Светой заехали в банк, где Катя абонировала ячейку. Почти не глядя, я сложил содержимое ячейки в кейс, и лишь оказавшись в отведённой мне комнате в доме Светланы, решил рассмотреть подробно. Две объёмные пачки денег. Одна в североамериканских рублях, другая, надо полагать, в местной валюте. Шкатулка с драгоценностями. Никогда ничего не понимал в этих бабских штучках. Настоящие ли они? Хотя кто будет хранить в банке бижутерию? Ладно, деньги и шкатулку в сторону. Теперь папка с бумагами. Раскрываю. Сверху лежит конверт надписанный по-русски: «Старху». Достаю лист бумаги, читаю:

«Милый, милый Старх!.. — Чёрт, комок подкатил к горлу, перед глазами пелена. Беру себя в руки и продолжаю читать: — … Ты представить себе не можешь, как я хочу, чтобы ты никогда не прочёл этих строк, а чтобы я сама всё тебе рассказала. Старх, сейчас мне по-настоящему страшно. Сегодня я сделала свой ход и тем самым либо вытащила счастливый билет, либо подписала себе смертный приговор. Обидно, но я даже не знаю, кто может стать моим палачом. Нет, не так. Имя исполнителя меня не интересует, а вот имя заказчика мне хотелось бы знать. Кузен Николя? Сынок Удава? Оба вместе? Нет, не знаю. Но если ты читаешь это письмо, значит, мне не поверили, посчитали, что я блефую и на всякий случай убили. Поэтому ты здесь. Прости меня за это, я правда не хотела. Старх, я не прошу тебя мстить. Более того: я прошу тебя этого не делать. Если и с тобой что случится, то Серёженька останется на этом свете совсем один. Прими наследство. Я всё отписала тебе. Знаю, что ты Серёжу не обидишь. Хотя он и так уже обеспечен. Я об этом позаботилась. Поэтому половина того, что осталось — твоя, и не вздумай отказываться. С наследством Вяземских поступи по своему разумению. С меня довольно того, что именно ты вскроешь ларец. Серёжино обеспечение находится в конверте с надписью «Серёже». Конверт не запечатан. Ты вправе знать, что там находится. Просмотри его содержимое и запечатай сам. Отдашь его Серёже в день, когда ему исполнится восемнадцать лет. Остальные бумаги поступают в твоё владение. Советую всю недвижимость и акции предприятия, совладелицей которого я являюсь,… извини,… ты являешься, продать Хосе Кардосо. Он нормальный мужик, заплатит по-честному. Посоветуй Светке сделать то же самое. Думаю, что её и уговаривать-то не придётся. И бегите из этой страны домой в Россию. О делах вроде всё. Теперь о том, почему мой выбор пал именно на тебя. Ты правильно догадался: это не было случайностью. Тебя мне наворожили или нагадали — не знаю, как правильно. Короче, когда встал вопрос о выборе фиктивного, извини за это слово, мужа, то я решила обратиться к одной здешней ведьме. В переводе на русский язык, её пророчество звучит следующим образом: «Твой — то есть мой — суженый живёт в краю предков. Встретишь его на берегу южного моря в городе, находящимся под знаком колец, в месте, охраняемом самым крупным зверем северного неба. Ты узнаешь его по голосу, и будет он одного роду с твоим покойным мужем». Мы со Светкой поняли это пророчество так: край предков — Россия, южное море — Чёрное, Город под знаком колец — Сочи. Со зверем пришлось повозиться. То, что это медведица мы поняли быстро, а вот какое отношение она имеет к городу — только тогда, когда просмотрели список всех отелей и курортов. Ты уже догадался? Глупый вопрос: как ты мог забыть название санатория, где мы с тобой встретились. Когда я услышала твой голос в караоке-шоу, то почему-то необычайно разволновалась. А когда назвали твою фамилию, то всё встало на свои места. Вяземский вполне мог быть дальним родственником Сергея. И хотя ты этого не подтвердил, но так ли ты в этом уверен? Вот и всё. Остальное узнаешь от Светланы. Прощай. Уже, видимо, бывшая, твоя жена Катя».

В предоставленной мне комнате есть сейф. Складываю туда содержимое кейса, запираю сейф и иду на балкон. Гляжу в ночное небо, усыпанное небесными светлячками, и впервые реально ощущаю себя на обратной стороне Земли. Звёзды не складываются ни в одно знакомое созвездие. Что я помню о небе Южного полушария? Южный Крест — вот, пожалуй, и всё.

Пробую его отыскать. Вожу по небу глазами туда-сюда, аж притомился, а толку чуть. Вон три довольно яркие звезды и две потусклее образуют вроде как крест. Вроде оно, а вроде и нет. И спросить некого, один я на балконе. Ладно, будет мне ещё гид, а лучше гидша, по местному ночному небу. А и не будет — не помру.

С этими мыслями я вернулся в комнату, чтобы найти до утра упокоение меж лёгким одеялом и свежей накрахмаленной простынёй.

Проснулся рано, и ещё до завтрака успел ознакомиться с остальными бумагами. Первым было содержимое конверта с надписью «Серёже». Пароли, явки, счета… Солидный куш, если учитывать, что пребывание Серёжи в пансионате оплачивается исключительно из набегающих процентов. Всем этим заправляет солидная европейская адвокатская контора. Её гонорар оплачивается из тех же процентов. Возвращаю бумаги на место, отодвигаю конверт в сторону. Следующий конверт — молодец, всё по полочкам разложила! — хранит бумаги, подтверждающие мои права на ведение дел Сергея до его совершеннолетия. Там же реквизиты счёта, открытого на моё имя, на сто пятьдесят тысяч евро. Это, надо думать, вторая часть марлезонского балета. Первая была в Москве после нашей с Катей брачной ночи. Все оставшиеся бумаги касаются имущества в пределах Рагвая. Дарственная на моё имя на половину дома… Дарственная на автомобиль… А вот и акции совместного предприятия. Ого! Не хило. Даже если выручить за них половину истиной стоимости, то Сергей становится вдвое богаче, а я, стало быть, поднимаюсь до его теперешнего уровня. Запечатываю первый и второй конверты. Сегодня же отправлю их международной почтой в Москву Ирине. Пусть хранит бандероль до моего возвращения. Отлично, к завтраку поспел.