Охота на праведников - читать онлайн книгу. Автор: Карен Тинтори, Джилл Грегори cтр.№ 31

Но почему ему не даются два последних имени? В чем тут загвоздка?

Он попробовал применить новый алгоритм, но в ответ компьютерный дисплей продолжал выдавать только мусор.

Однако годы его юности, прошедшие во мраке, приучили человека, носившего прозвище Змей, к терпению. Он знал: в конце концов к нему непременно приходит озарение. Конечно, уверял он себя, оно придет и теперь, надо только ждать.

Но как ждать и терпеть, если Круг постоянно давит на него? Даже его отец стал дальше от него и выглядит разочарованным, так как время проходит. Интересно, что бы он думал обо всем этом, если бы побывал в шкуре сына?

Змей почувствовал: ему надо прочистить мозги, побыть в тишине, прислушиваясь к вечности (в том смысле, как это понимали его собратья).

Решение зависело от него самого, ведь он имел возможность воссоединяться с Источником. Он научился этому с тех пор, как получил свой амулет.

Нащупав золотой медальон на шее, Змей коснулся пальцами уроборо, выгравированного в центре медальона. При этом он представил себе, как мир распадается надвое. Змей стал декламировать древний медитационный речитатив, повторяя его слова снова и снова, пока не погрузился в состояние транса:

Наступило уже позднее утро, когда Змей снова открыл глаза, чувствуя себя бодрым и отдохнувшим впервые за несколько недель. И тогда он вдруг быстро обнаружил ошибку, совершенную при наборе одной формулы. После ее исправления изменится полученный результат.

Поработав всего час, Змей увидел на дисплее новые данные.

Он записал полученную комбинацию букв и повторил вариацию. Результаты оказались идентичными.

У него получилось имя, ранее ему не известное: «Джек Черл».

Через две минуты он передал имя по электронной почте куда следовало. Скоро «Черные ангелы» получат нужные сведения. Скорее всего Джеку Черлу недолго осталось жить.

Без перерыва на еду или на душ Змей продолжал работу.

Корабль «Квин Мэри-2»

Джек Черл отворил двери на балкон, любуясь ночным океаном. Оставалось два дня до того времени, как его корабль достигнет Саутгемптона, и он решил пока насладиться отдыхом.

Он и его жена много лет мечтали о путешествии, и теперь их мечта сбылась.

Джек любил созерцать восторженное выражение лица Йасмин, когда в полдень они пили ароматный, пьянящий чай в музыкальной гостиной, любил слушать волнение в ее голосе, когда она напоминала ему, что пора «выходить на связь», любил сидеть с ней в обнимку на балконе каждый вечер, после того как оба они наедались до изнеможения за ужином.

Свое путешествие на корабле они посвятили тридцатой годовщине их свадьбы. Они вместе с сыновьями, невестками и внуками должны были провести шесть дней на море и неделю в Лондоне. Это был их первый семейный отдых с тех пор, как старший сын уехал в Корнелл.

Их жизнь в Сент-Луисе текла благополучно, но отдых от своей педиатрической практики они давно посвящали чужим детям. Ежегодно они отправлялись в разные регионы, где шла война или случались иные бедствия, как посланцы организации «Врачи без границ».

Сейчас, сидя на балконе каюты прогулочного лайнера, созерцая безбрежное спокойное море и такое же безбрежное небо, Джек как тяжелый сон вспоминал и прошлогодний голод в Дарфуре, и пятерых коллег, убитых в позапрошлом году в Афганистане. Он почти забыл здесь о хаосе, царящем в мире.

Почти, но не совсем. Они чуть было не отменили своего путешествия из-за недавнего цунами в Японии. Они считали своим долгом лететь туда, но, чтобы не разочаровывать детей и внуков и поскольку билеты были заказаны заранее, Джек и Йасмин нашли компромиссный вариант, обменяв свои два обратных билета, чтобы из Лондона вылететь в Токио.

В дверь каюты постучали. Йасмин чистила зубы, и Джек сам открыл дверь. Перед ним стояла его одиннадцатилетняя внучка Эмилия.

— Я хочу, чтобы ты еще раз поцеловал меня на ночь, деда, — сказала она с улыбкой. — Томми совсем довел маму, требуя, чтобы она сделала заказ. Он жалуется, что он голодный.

— Счастье твоего брата, что он вообще не знает о настоящем голоде, — заметил Джек, погладив ее по волосам. — Зато я еще раз полюбуюсь на твои прелестные глазки. — Он наклонился и поцеловал ее в щеку.

— Нам осталось здесь всего два дня, — вздохнула Эмилия. — Тебе не хотелось бы, чтобы все мы остались тут на всю жизнь?

Дедушка рассмеялся:

— Ну что ты, Эм! У тебя за всю твою жизнь будет еще столько приключений!

— Наверно, — заметила девочка. — И у тебя тоже, деда?

— Конечно, — ответил Джек. И вдруг он почувствовал, как в спину ему повеяло ледяным холодом — только на мгновение. В изумлении он оглянулся на открытую дверь балкона, но все было спокойно.

Вышла из ванной Йасмин, и внучка радостно побежала ей навстречу.

Проводив Эмилию до ее каюты, Джек успел забыть о странном ощущении. Он сидел и слушал плеск морской воды, предвкушая еще два дня отдыха.

Пхеньян

За многие тысячи километров от этого места тайный компьютер, установленный в здании Центрального банка КНДР, зафиксировал данные Джека Черла. Через несколько минут команда «Черных ангелов» из Уэллса отправилась в Саутгемптон встретить там судно «Квин Мэри-2».

Аэропорт был переполнен людьми из-за многочисленных задержек рейсов. Сотни служащих суетились, пытаясь перезаказать билеты и как-то устроить пассажиров. Дэвид сидел в очереди в ожидании возможности приобрести билет на Израиль. Нервы его были напряжены. Он опасался, что охране уже велено было его разыскивать. В другой очереди Йел спокойно ждала своего часа, сидя между мамашей с двумя беспокойными детьми и группой подростков в футбольной форме. Они выбрали разные очереди на случай, если Дэвида вдруг задержат.

— Следующий! — услышал Дэвид голос сотрудницы авиакомпании — блондинки, похожей на Кейт Уолис. — Что я могу для вас сделать?

Кажется, пока ему везло. Дэвид попросил билет до Тель-Авива через Лондон. Он знал — Йел также заказывает билет на этот утренний рейс.

— Давайте посмотрим, — сказала девушка. — Следующий рейс завтра, в девять утра. Вы прибудете в Тель-Авив в пять тридцать пять утра. — Она посмотрела на экран дисплея. — Знаете, вам везет — осталось всего пять свободных мест. Ваше имя?

На мгновение Дэвид похолодел от страха. Для человека, одержимого именами, он плоховато запомнил свое новое имя.