Темна египетская ночь - читать онлайн книгу. Автор: Дия Гарина cтр.№ 31

– Вы очень везучий человек, мистер Семенов, – лицо Карима появилось на фоне потолка. – Со стороны может показаться, что мой дядя вернулся именно для того, чтобы спасти вам жизнь. Он никого не предупредил о своем приезде. Даже меня. Так что его неожиданное появление в зале спутало мне все карты. Впрочем, как и ваш бросок. До сих пор ломаю голову над тем, каким образом вам удалось предугадать этот выстрел, вы ведь даже не оглянулись.

Ответа не последовало, но он его и не ждал, – это были просто мысли вслух – этакие тягучие вальяжные рассуждения. Но даже в своем нынешнем состоянии я видел под тонким льдом напускного спокойствия бушующую в нем стихию досады и ненависти.

– Я думал, что с возвращением дяди и его решением сохранить вам жизнь, буквально на коленях вымоленном госпожой Ритой, сюрпризы сегодняшней ночи закончатся, – притворно вздохнул Карим. – Но, увы… Попутно выяснилась еще одна очень любопытная подробность.

С этими словами он щелкнул механизмом в изголовье кровати, и та неожиданно приняла вертикальное положение, заставив меня повиснуть на врезавшихся в тело ремнях. Теперь мне представилась возможность вместо потолка обозревать противоположную стену, вместе с вжавшейся в нее Ольгой, на которую были направлены три коротких автоматных ствола. Чего-чего, а бдительности Кариму не занимать.

– Подробность любопытная, – как ни в чем не бывало, продолжил шеф секьюрити, сокрушенно покачивая головой, – И весьма для меня печальная. Оказывается, вы состоите в законном браке с нашей восходящей звездой – мисс Эсмер. Или вернее будет сказать – Ольгой.

Он намеренно исковеркал русское имя почти до не узнаваемости и хищно улыбнулся, втянув воздух, затрепетавшими от сдерживаемых эмоций ноздрями.

– Поверьте, я даже не подозревал об этом до сегодняшнего дня. Ведь в изъятых у вас паспортах значатся совершенно разные фамилии…

Он вопросительно посмотрел на меня, а я, несмотря на не слишком подходящий момент, улыбнулся, вспомнив какие упорные позиционные бои шли у нас с Ольгой перед свадьбой. Ну, ни в какую не желала упрямица превращаться в госпожу Семенову, слишком уж рабоче-крестьянской казалась ей моя ничем не примечательная фамилия. Так и осталась Меньшиковой. Тоже мне княжна Тараканова!

– Так вот, я повторяю, – вплотную приблизился ко мне двоюродный племянник, внимательно наблюдая за моей реакцией, – К сожалению, я не знал о том, что мисс. ис Ольга ваша жена. Коран запрещает правоверным мусульманам связь с замужней женщиной, так что я должен буду долго замаливать этот невольный грех. Примите мои искренние извинения, мистер Семенов. Вероятно, чувство, захватившее миссис Ольгу, было таким сильным, что она позабыла предупредить меня о своем замужестве. Ведь нам было так хорошо вместе, верно я говорю, дорогая?

Ольга дернулась как от удара, но не проронила ни слова. Только смотрела на меня полными слез глазами. В этом взгляде было все: и боль, и вина, и просьба о помиловании, и дикая ни с чем не сравнимая ненависть к человеку, который блаженно улыбался, глядя на мое перекошенное лицо. Только женщина может так люто ненавидеть. И если я его просто убью при первой же возможности, то она… Нет, даже Кариму я не пожелаю попасться Ольге на узкой тропинке после того, что он с ней сделал. Но пока все обстоит совсем наоборот, – это мы попались ему, и даже мое ясновидение было бессильно предсказать, какую месть он приготовил. И аукнется мне теперь не только сломанная рука, а в первую очередь то, что я помешал двоюродному племяннику избавиться от Риты, непонятно почему вставшей ему поперек дороги.

– Дорогая, – медовым голосом обратился к Ольге Карим, – Прежде чем оставить тебя наедине с супругом, я бы хотел получить что-то вроде прощального подарка в память о нашей страстной любви. Жаль только, что здесь нет второй кровати… Но ведь мы можем прекрасно без нее обойтись. Насколько я помню, тебе больше нравилось заниматься любовью стоя…

Карим пристально посмотрел на меня, потом на Ольгу еще больше вжавшуюся в стену и, раздосадованный нашим молчанием, рявкнул:

– Раздевайся!

Автоматные затворы клацнули, но Ольга ставшая белее стены, к которой прижималась и так уже почти полностью обнаженной спиной, даже не шевельнулась. Карим молча оседлал стул, вытащил сигарету и, прикурив от «Зипповской» зажигалки, глубоко затянулся.

– Может быть, ты стесняешься? – его голос вновь стал медовым, – Напрасно. Думаю, мистеру Семенову, тоже будет небезынтересно посмотреть и поучиться, каким образом можно доставить тебе особенное удовольствие. Раздевайся.

На сей раз он не кричал, но от этого тихого приказа мурашки побежали у меня по спине.

– Все-таки ты стесняешься, дорогая. Жаль, – Карим с тяжелым вздохом поднялся, – Придется немного помочь тебе раскрепоститься. И, кажется, я знаю прекрасный способ, как именно это сделать.

Двоюродный племянник Ашрафа Салеха излюбленным жестом зажал сигарету в зубах, щелкнул зажигалкой и, увеличив размер пламени до предела, стал медленно приближать ее к моему плечу. При этом его переполненные желанием и ненавистью глаза ни на секунду не отрывались от лица Ольги.

– Ну, – подбодрил он ее, – Я жду…

И он дождался. Ольга прыгнула вперед, не хуже пантеры, однако охрана не дремала, и, перехватив ее в воздухе, попыталась с помощью прикладов доказать известную истину «Прав тот, у кого автомат». Я рванулся так, что затрещали ремни, и ничего не добился, – путы держали крепко. Как муха в паутине я продолжал дергаться, сопровождая каждую судорогу очередной порцией ругательств и даже не почувствовал сначала, как пламя коснулось плеча. А вот потом… Мне показалось, что я закричал, но вскоре понял что ошибся, потому, что с плотно сжатыми губами проделать этот фокус невозможно. Кричала Ольга.

– Нет!!! Карим, не делай этого!

– Все зависит от тебя, – улыбнулся Карим, на секунду отстраняя зажигалку. – Ты будешь делать все, что я скажу. Иначе…

Зажигалка вернулась на прежнее, место и сквозь шум в ушах я расслышал свой глухой стон.

– Хорошо… Я согласна, – прошептали бескровные губы моей жены, – Только убери…

Карим погасил пламя и, повернувшись ко мне, победно улыбнулся. Но я не удостоил его вниманием, потому что во все глаза смотрел на Ольгу. «Что же ты делаешь жена?! – кричал каждый атом моего существа, – Не смей, слышишь! Не смей! Неужели ты не понимаешь, что я предпочту гореть на медленном огне, чем видеть то, что сейчас произойдет по твоей сердобольной милости?» Каждый атом кричал, а вот губы отказывались разжиматься, и Ольга, отпущенная секьюрити, в гробовой тишине начала приближаться к Кариму, снимая на ходу кольчужную сетку, прикрывающую грудь. Я пытался поймать ее взгляд, но она на меня даже не смотрела. Только на него. Вулкан, бушующий в моей груди, окрасил все происходящие огненными всполохами. И сквозь багровую пелену, застилающую глаза, я смотрел, как моя жена вплотную подходит к человеку, которого я убью, чего бы мне это ни стоило, кладет его руки себе на бедра и, обнимая за плечи, приникает к нему. Карим поворачивает голову в мою сторону, демонстрируя самую широкую из своих улыбок, но эта улыбка через мгновенье сменяется гримасой боли. Потому что колено Ольги, со всей отпущенной ей богом силы врезается ему в пах, а пальцы с длинными сверкающими лаком ногтями раздирают ненавистное лицо. Но Карим еще раз доказывает, что не зря ест хлеб своего дяди-миллионера на посту начальника охраны. Одним движением он швыряет Ольгу на пол, и автоматный приклад одного из охранников впечатывается ей в затылок, избавляя на время от жестокости окружающего мира.