Отель "У погибшего альпиниста". Стажеры. Улитка на склоне - читать онлайн книгу. Автор: Аркадий Стругацкий cтр.№ 99

Зина не ответила. Она словно не слышала Кравца и только низко опустила лицо над машиной. Кравец улыбнулся Юре грустной улыбкой, поднял брови, слегка развел руками и вышел.

Юра отошел к пульту и украдкой взглянул на девушку. У нее было милое и какое-то безнадежно усталое лицо. Что все это значит: «Владимир Сергеевич действительно приехал сюда инспектировать?» «Учти, он хороший друг Владимира Сергеевича». «Провалитесь вы все в тартарары!» Юра чувствовал, что все это означает что-то нехорошее. Он испытывал настоятельную потребность во что-то вмешаться. Уйти и оставить все в таком же положении было решительно невозможно. Он опять посмотрел на Зину. Девушка прилежно работала. Никогда он еще не видел, чтобы такая милая девушка была так печальна и молчалива. «Да ее же обидели! – подумал вдруг он. – Ясно как Солнце, что ее обидели. Обидели на твоих глазах человека – и ты виноват, – машинально вспомнил он. – Ну ладно…»

– Это что? – громко спросил Юра и ткнул пальцем наугад в одну из мигающих ламп. Зина вздрогнула и подняла голову.

– Это? – сказала она. В первый раз она подняла на него глаза. У нее были необыкновенно синие большие глаза.

Юра храбро сказал:

– Вот именно, это.

Зина все еще смотрела на него.

– Скажите, – спросила она, – вы будете работать у нас?

– Нет, – сказал Юра и подошел вплотную к столу. – Я не буду у вас работать. Я здесь проездом. Я спешу на Рею. Не на ту рею, на которой вешали пиратов, а на спутник Сатурна. И никакой я не друг Владимира Сергеевича, а просто мы слегка знакомы. И я не любимчик. Я вакуум-сварщик.

Она провела ладонью по лицу.

– Погодите, – пробормотала она. – Вакуум-сварщик? Почему вакуум-сварщик?

– А почему бы и нет? – сказал Юра. Он чувствовал, что каким-то непостижимым образом это имеет огромное значение, и очень хорошо для этой милой печальной девушки, что он именно вакуум-сварщик, а не кто-то другой. Никогда он еще так не радовался тому, что он вакуум-сварщик.

– Простите, – сказала девушка. – Я вас спутала.

– С кем?

– Не знаю. Я думала… Не знаю. Это не важно.

Юра обошел стол и остановился рядом с нею, глядя на нее сверху вниз.

– Рассказывайте, – потребовал он.

– Что?

– Все. Все, что здесь делается.

И вдруг Юра увидел, как на блестящую полированную поверхность стола закапали частые капли. У него подкатил ком к горлу.

– Ну вот еще, – сердито сказал он.

Зина затрясла головой, и брызги полетели в разные стороны. Он испуганно оглянулся на люк и грозно сказал:

– Прекратите реветь! Какой срам!

Она подняла голову. Лицо у нее было мокрое и жалкое, глаза припухли еще больше.

– Вам… бы… так, – проговорила она.

Он достал носовой платок и положил ей на мокрую ладонь. Она стала вытирать щеки.

– Опять глаза красные будут, – сказала она почти спокойно. – Опять он за обедом будет спрашивать: «В чем дело, Зинаида? Когда же кончатся ваши эмоции?»

– Кто это вас? – тихо спросил Юра. – Кравец? Так я пойду и сейчас набью ему морду, хотите?

Она сложила платок и попыталась улыбнуться. Затем она спросила:

– Слушайте, вы правда вакуум-сварщик?

– Правда. Только, пожалуйста, не ревите. В первый раз вижу человека, который плачет при виде вакуум-сварщика.

– А правда, что Юрковский привез на обсерваторию своего протеже?

– Какого протеже? – изумился Юра.

– У нас тут говорили, что Юрковский хочет устроить на Дионе какого-то своего любимца – астрофизика…

– Что за чушь? – сказал Юра. – На борту только экипаж, Юрковский и я. Никаких астрофизиков.

– Правда?

– Ну конечно, правда! И вообще – у Юрковского любимцы! Это же надо придумать! Кто это вам сказал? Кравец?

Она опять помотала головой.

– Хорошо. – Юра нашарил ногой табурет и сел. – Вы все-таки рассказывайте. Все рассказывайте. Кто вас обидел?

– Никто, – сказала она тихо. – Я просто плохой работник. Да еще с неуравновешенной психикой. – Она невесело усмехнулась. – Наш директор вообще против женщин на обсерватории. Спасибо, что хоть не сразу на Планету вернул. Со стыда бы сгорела. На Земле пришлось бы менять специальность. А мне этого вовсе не хочется. Здесь у меня хоть и ничего не получается, зато я на обсерватории, у мощного ученого. Я ведь люблю все это. – Она судорожно глотнула. – Ведь я думала, что у меня призвание…

Юра сказал сквозь зубы:

– В первый раз слышу о человеке, чтобы он любил свое дело и чтобы у него ничего не получалось.

Она дернула плечом.

– Ведь вы любите свое дело?

– Да.

– И у вас ничего не получается?

– Я бездарь, – сказала она.

– Как это может быть?

– Не знаю.

Юра прикусил губу и задумался.

– Послушайте, – сказал он. – Послушайте, Зина, ну, а другие как же?

– Кто?

– Другие ребята…

Зина судорожно вздохнула.

– Они здесь стали совсем другие, чем на Земле. Базанов всех ненавидит, а эти два дурачка вообразили невесть что, перессорились и теперь ни со мной, ни друг с другом не разговаривают…

– А Кравец?

– Кравец – холуйчик, – равнодушно сказала она. – Ему на все наплевать. – Она вдруг растерянно посмотрела на него. – Только вы никому не говорите того, что я вам здесь рассказала. Ведь мне совсем житья не будет. Начнутся всякие укоризненные замечания, общие рассуждения о сущности женской натуры…

Юра сузившимися глазами смотрел на нее.

– Как же так? – сказал он. – И никто об этом не знает?

– А кому это интересно? – Она жалко улыбнулась. – Ведь мы – лучшая из дальних обсерваторий…

Люк распахнулся. Давешний беловолосый парень просунулся по пояс в комнату, уставился на Юру, неприятно сморщив нос, затем взглянул на Зину и снова уставился на Юру. Зина встала.

– Познакомьтесь, – сказала она дрожащим голосом. – Это Свирский, Виталий Свирский, астрофизик. А это Юрий Бородин…

– Сдаешь дела? – неприятным голосом осведомился Свирский. – Ну, не буду мешать.

Он стал закрывать люк, но Юра поднял руку.

– Одну минуту, – сказал он.

– Хоть пять, – любезно осклабился Свирский. – Но в другой раз. А сейчас мне не хочется нарушать ваш тет-а-тет, коллега.

Зина негромко охнула и прикрыла лицо рукой.

– Я тебе не коллега, дурак, – тихо сказал Юра и пошел на Свирского. Свирский бешеными глазами глядел на него. – И я буду говорить с тобой сейчас, понял? А сначала ты извинишься перед девушкой, скотина этакая.