Большая книга ужасов 71 - читать онлайн книгу. Автор: Елена Усачева cтр.№ 54

– Увели? – покачал головой Глеб. – Зачем? Чтобы потом вернуть? Что им нужно было?

Он бросал в песок перед собой нож. Обозначил круг и пытался в него попасть. Иногда нож втыкался как надо, иногда ложился, сбивая черту.

– Они хотят нас напугать, – быстро ответила Светик. – Чтобы мы отсюда убрались.

– Чтобы мы убрались отсюда? – Глеб слишком далеко от себя забросил нож, пришлось привставать, чтобы дотянуться. – Для этого необязательно было утаскивать каждую ночь по человеку. Разом бы всех напугали – и нормально.

– Ну, тогда не напугают, – хохотнула Анка. – А водят на ночную экскурсию.

– На кладбище? – прохрипела Светик, после бега и криков голос к ней еще не вернулся. А сейчас хотелось именно кричать. Хотелось доказать свое. Но даже широко открывать рот без звука было больно – трещинка саднила.

– Не было никакой экскурсии, – недовольно буркнул Костик.

Все уставились на него, потому что это был первый рассказ про его ночное путешествие.

– Это была не экскурсия. – Глеб удобней взял в руку нож. Повертел его. Бросил.

Светик ждала продолжения. Закусила от нетерпения губу. Ранка опять заболела.

– Костик, – вдруг заговорила Анка. – Костик, а чего ты хочешь?

Костя широко зевнул, оглянулся и также неожиданно выдал:

– Спать и шоколадку.

Светик фыркнула. Лучше бы Костик не начинал говорить. В молчащем виде он был приятней, чем с озвученными капризами.

– Давайте лучше отсюда уедем, – упрямо повторила она. – Не хочу я больше никаких аттракционов с неизвестностью.

– А вот уехать мы не можем. – Нож опять улетел, Глеб за ним привстал.

– Почему?

– Шторм. Лодка дяди Лёки перевернется, как только попадет на такую волну.

Ладожский ветер пригнал к ладожскому берегу вал, обрушил его на ладожский песок.

Светик почувствовала, что ей опять становится холодно, что она опять превращается в точку. Маленькую испуганную точку.

– А чего хочешь ты? – Голоса у нее уже почти совсем не было.

– Я как раз хочу остаться, – спокойно сказал Глеб и поднялся. – Костя! Иди встречай. Тебе несут шоколадку.

Костик встрепенулся. По длинному песчаному пляжу к ним шел дядя Лёка.

– Ну как вы здесь? – еще издалека весело спросил хозяин острова. – Как ночь? А то, смотрите, перебрались бы ко мне.

Светик глянула на брата. Тот очень внимательно смотрел на дядю Лёку, словно пытался под одним лицом разглядеть другое.

Но никто ничего ответить не успел, вперед выскочил Костик.

– А вы мне принесли шоколадку? – подбежал он к старику.

– А ты как догадался? – Дядя Лёка запустил руку в карман куртки. – Вот тебе шоколадка! Мне мышка принесла.

Это была детская шутка, но Костик напрягся. Замер с протянутой рукой. Но желание оказалось сильнее сомнений. Схватил плитку, зашуршал фольгой.

– Представляете, нашел! – развел руками дядя Лёка. – Вроде бы ничего не оставалось. А я глянул в серванте – вот она, лежит. Видимо, дети в прошлый раз привезли, а я забыл.

Костя уже вовсю хрустел плиткой, смотрел вызывающе гордо. Делиться, конечно же, не собирался.

– Ну как ночь? – Дядя Лёка глянул на костровище. – Все спокойно?

Светик открыла рот, чтобы сказать, что не было ничего спокойного этой ночью. Что теперь она тоже знает, где закопан клад. Но Глеб поднял руку, останавливая.

– Нормально, – быстро произнес он. – Вот, хотели уехать, но что-то погода не очень хорошая.

Светик закусила болячку на губе.

Дядя Лёка, до этого смотревший с тревогой, разом успокоился и заулыбался.

– Да, погода сейчас… А то, может, пойдемте ко мне? Позавтракаете? Вы уже завтракали?

– Мы не завтракали, – чавкая, ответил Костя. – А что у вас есть?

– Чай с сахаром, – живо отозвался дядя Лёка.

– Котик, – Анка попыталась напомнить брату о хороших манерах.

Но Костю уже было не остановить:

– А еще?

Он засунул в рот половину шоколадки и стал ее сосать. На губы выплыла коричневая паста. Светика передернуло.

– Хлеб с сыром.

– А еще? – Костя перекинул шоколадку с одного угла рта в другой.

– Сгущенка и малиновое варенье.

Костя сжал зубы, собираясь откусить хороший кусок, но что-то у него пошло не так.

– Пачку печенья найду, – расщедрился дядя Лёка. – Печеных яблок сделаем.

Шоколадка сдалась, сломалась.

– Идем, – прошамкал Костик, всасывая в себя сладкие слюни.

Глеб бросил нож. Лезвие четко вошло в центр круга.

– Ну, Костик, – протянула Анка.

– Вот и славно, – хлопнул в ладоши дядя Лёка. – Вместе – это завсегда веселее. Чего же одним-то завтракать?

Светик сидела и уже ничего не понимала. Почему молчит Глеб? Почему не возражает? Это же они сейчас будут полчаса идти туда, потом придется идти обратно. И зачем им печенье, если в палатке еще лежит с десяток пачек заварной лапши? Светик успела к этой лапше привыкнуть.

Но они встали и пошли. Анка повесила на шею неизменный фотоаппарат. Глеб сунул нож в карман. Светик набрала маму. Первый гудок прошел, потом что-то пискнуло, брякнуло, и соединение разорвалось. Набрала второй раз. Но связь словно ветром сдуло – ни одной рисочки. Ладно, потом позвонит. Да и заряд надо беречь. Где здесь подзаряжаться?

Дядя Лёка вновь принялся рассказывать бесконечные истории. Теперь он вспоминал, как он вместе с семьей приехал на остров и как его, пятнадцатилетнего парня, встретили местные. Не очень ласково. Но за первыми драками пришел мир.

Пятнадцать лет… Светик попыталась посчитать. У нее вышло чуть ли не шестьдесят лет назад. Ничего себе! Она не помнит, что было три года назад, а тут – шестьдесят!

– Это еще что! – гордо заявил хозяин. – Я себя с трехлетнего возраста помню. Как отец на войну уходил – картинка перед глазами стоит. И немцев в нашем селе помню. Они тогда, как пришли к нам, стали молодежь собирать и угонять в Германию на работу. И вот помню, сидим мы с соседом, играем, а нам по четыре года. Подходит немец. Постоял у забора, посмотрел на нашу игру и вдруг спрашивает, не хотим ли мы конфет. Мы, конечно, сказали, что хотим, подбежали к нему. Он нам дал по конфете и дальше пошел. Мне потом мать рассказывала, что она очень испугалась за нас, решила, что нам не конфет дадут, а уведут и в Германию отправят.

Костик бежал впереди. За ним торопилась Анка, но она постоянно отставала, делая свои бесчисленные фотографии. Светику идти не хотелось, она оглядывалась на замыкающего их процессию Глеба. Вид у него был довольный, словно он разгадал сложную загадку.