– Да кто же это такие? – застонал позади нее Виндль.
Крадунья фыркнула.
– Почему вы их так сильно тревожите? И что-то есть в этих мечах, которыми они вооружены…
– Осколочные клинки, – бросила Крадунья. – Стоят как целое королевство. Сделаны, чтобы убивать Приносящих пустоту. И у преследователей два таких меча. С ума сойти.
«Сделаны, чтобы убивать Приносящих пустоту…»
– Ты! – крикнула она на бегу. – Они гонятся за тобой!
– Что? Быть того не может!
– Может, может. Не переживай. Ты мой. Я им тебя не отдам.
– Милая преданность! – съехидничал Виндль. – И немалое оскорбление. Но им нужен не…
В коридоре перед ней возник второй приспешник Мрака. У него был Гокс.
Страж держал нож у горла юноши.
Крадунья резко затормозила. Гокс всхлипывал, совершенно не понимая, что происходит.
– Не двигайся, – приказал прислужник, – или я его убью.
– Лядащий мерзавец! – прорычала Крадунья и сплюнула. – Это грязно.
Сзади притопал Мрак, за ним – второй помощник. Они ее загнали. Прямо впереди располагались покои Верховного, и визири с отпрысками высыпали в коридор, где гневно переругивались друг с другом.
Гокс плакал. Бедный дурень.
Ну что ж, такие вещи никогда не заканчивались хорошо. Крадунья покорилась чутью – в общем-то, она так поступала всегда – и проверила блеф конвоира, рванувшись вперед. Он был законником. Не станет же законник хладнокровно убивать пле…
Стражник перерезал Гоксу горло.
На одежду юноши хлынула темно-красная кровь. Солдат выпустил его и отпрянул, словно потрясенный тем, что совершил.
Крадунья застыла. Он не мог… он бы не стал…
Мрак схватил ее сзади.
– Неудачный ход, – бесстрастно проговорил он, обращаясь к своему помощнику. Крадунья едва его слышала. Так много крови… – Тебя накажут.
– Но… – начал прислужник. – Я должен был исполнить угрозу…
– У тебя нет необходимых в этом королевстве документов на убийство данного ребенка, – сказал Мрак.
– Разве мы не превыше их законов?
Мрак внезапно отпустил девочку и, шагнув вперед, отвесил воину оплеуху.
– Без закона нет ничего. Ты подчинишься их правилам и примешь то, что продиктует правосудие. Это все, что у нас есть, единственная надежная вещь в этом мире.
Крадунья таращилась на умирающего мальчишку, прижимавшего руки к горлу, словно пытаясь остановить кровотечение. Эти слезы…
К ней приблизился второй солдат из команды Мрака.
– Беги! – заорал Виндль.
Она вздрогнула.
– Беги!!!
Крадунья побежала.
Девочка миновала Мрака и протолкалась сквозь визирей. Они охали и вопили, глядя на лужу крови и умирающего Гокса. Девочка ворвалась в покои Верховного, проехалась по столу, схватила еще один рогалик с подноса и влетела в спальню. Миг спустя она была уже за окном.
– Вверх! – приказала она Виндлю и запихнула рогалик в рот. Тот шмыгнул вверх по стене, и беглянка принялась карабкаться, истекая потом. Через секунду под ней из окна сиганул прислужник.
Он не взглянул вверх. Побежал по двору, вертясь и выискивая ее, и его осколочный клинок поблескивал в темноте, отражая звездный свет.
Крадунья благополучно добралась почти до крыши дворца и спряталась там среди теней. Пригнулась, обхватила руками колени. Ей стало холодно.
– Вы его едва знали, – заметил Виндль. – Но скорбите.
Она кивнула.
– Вы часто видели смерть, – сказал Виндль. – Я это знаю. Разве вы к ней не привыкли?
Девочка покачала головой.
Внизу прислужник удалялся, выискивая ее все дальше и дальше. Крадунья была свободна. Переберись через крышу, соскользни с другой стороны, исчезни.
Что там шевельнулось у стены на краю двора? Да, эти тени – люди. Другие воры перебирались через стену и растворялись в ночи. Хукин, как и ожидалось, бросил племянника.
Кто будет плакать по Гоксу? Никто. Его забыли, вычеркнули.
Девочка выпрямила ноги и поползла через округлую «луковицу» крыши к окну, в которое уже один раз забиралась. Ее лозы из семян, в отличие от тех, что выращивал Виндль, были все еще живы. Они ниспадали с окна, покачиваясь на ветру.
«Беги! – вопило ее чутье. – Уходи!»
– Ты о чем-то раньше говорил, – прошептала она. – Восс…
– Восстановление, – подсказал Виндль. – Каждая разновидность уз дарует власть над двумя потоками. Ты можешь влиять на то, как растут вещи.
– Могу я это использовать, чтобы помочь Гоксу?
– Если бы вы были лучше обучены? Да. В данной ситуации – сомневаюсь. Вы не очень сильны и не очень хорошо владеете навыками. А он, возможно, уже мертв.
Она коснулась одной из лоз.
– Почему вы о нем переживаете? – допытывался Виндль. В его голосе звучало любопытство. Никакого вызова. Он хотел понять.
– Потому что кто-то должен.
Впервые Крадунья не покорилась тому, что твердило нутро, и забралась через окно. Пробежала через комнату.
По лестнице, в коридор. Ступеньки. Она слетела по ним, бо́льшую часть расстояния преодолев вприпрыжку. Дверной проем. Повернуть налево. Вдоль по коридору. Снова налево.
Толпа в роскошном коридоре. Девочка, достигнув их, принялась проталкиваться сквозь людскую массу. Для этого ей не требовалась круть. Она просачивалась в щели в толпе с той поры, как начала ходить.
Гокс лежал в луже крови, которая темнела на дорогом ковре. Визири и стражники окружали его, переговариваясь приглушенными голосами.
Крадунья подползла к нему. Тело было еще теплым, но кровь, похоже, перестала течь. Его глаза были закрыты.
– Слишком поздно? – прошептала она.
– Не знаю, – ответил Виндль, свернувшись возле нее.
– Что мне делать?
– Я… я точно не уверен. Госпожа, переход на вашу сторону был трудным и оставил дыры в моей памяти, несмотря на меры предосторожности, которые принял мой народ. Я…
Крадунья положила Гокса на спину, лицом к потолку. Мальчишка и в самом деле ей никто, это правда. Они едва познакомились, и Гокс был дурнем. Она велела ему возвращаться.
Но такой уж она была, такой должна была стать.
«Я буду помнить о тех, кого забыли».
Крадунья наклонилась, коснулась его лба своим и выдохнула. Что-то мерцающее вырвалось из ее рта, маленькое светящееся облако. Оно зависло над губами Гокса.
«Ну давай же…»
Оно заклубилось и втянулось в его рот.