Мутные воды Меконга - читать онлайн книгу. Автор: Карин Мюллер cтр.№ 77

Ледник из мешков неумолимо растекался. Вскоре еще двое мужчин средних лет были вынуждены перебраться на крышу: им на голову чуть не упали сумки с острыми краями. Остальные сидели, сжав колени, подтянув ноги и спрятав подальше от греха босые стопы. Когда я бросала в их сторону сочувственные взгляды, они улыбались мне без тени негодования, словно их вовсе не волновали те унижения, что готовят ближайшие восемь часов. Я почувствовала себя виноватой из-за того, что под моим весом куча растекается все дальше, но мне было некуда деваться, а забраться на крышу и оставить свой тяжелый рюкзак без присмотра я не могла.

Казалось, нет ничего проще, чем встать и забросить почтовые мешки обратно в кучу, подпереть сумками и удобно устроиться на освободившемся пространстве. Я не понимала, почему никто до сих пор не сделал этого. Видимое безразличие пассажиров злило меня все больше и больше, пока я не поняла, что, кроме меня, теснота вообще никого не волнует. Остальным пассажирам наверняка никогда не приходилось ездить каким-либо другим видом транспорта, и они были рады, что двигаются быстрее, чем пешком. Возможно, они долго экономили крохи ради этого путешествия, чтобы навестить близких или впервые увидеть город. Они были довольны.

Я выглянула в окно и представила, как бреду по крутым горным перевалам с рюкзаком за спиной или долгими часами стою на пустых перекрестках в ожидании, что кто-нибудь меня подбросит, – и уже через пять минут забылась блаженным сном.

Меня разбудил резкий запах, от которого защипало в носу; я узнала его, и внутри все сжалось от страха. Тормоза. Мы пересекли перевал и теперь ехали вниз, на бешеной скорости преодолевая крутые повороты рядом с отвесной бездной. В нос опять ударил запах химикатов, с каждой минутой становившийся все сильнее. Внезапно водитель закричал. Кондуктор вылез из своего закутка и заковылял к двери, отпихивая с дороги сумки и ноги. Он искал треугольный деревянный кирпич, заваленный багажом. Высвободив его, он облокотился о дверь и бросил кирпич перед задним колесом. Колесо перекатилось через преграду, с грохотом ударилось о землю, и автобус поехал дальше. Подгоняемый непрекращающимся потоком громких указаний со стороны водителя, кондуктор выпрыгнул, подбежал к тому месту, где лежал кирпич, нагнал нас и снова подсунул его под колесо. Мы с грохотом перекатились через него. Кондуктор как ни в чем не бывало снова поднял подпорку. Я смотрела, как он носится туда-сюда, все больше отставая по мере того, как автобус набирал ход, и думала, каким запасным выходом воспользоваться, когда мы наконец разобьемся. Окна выходили на зияющую пропасть – головокружительная отвесная скала с полоской мягкой вспаханной земли вдоль обочины. Узкая дверь упиралась в скалу, но наверняка к ней побегут все пассажиры, к тому же она превратится в смертельную ловушку, если водитель решит остановить автобус, протащив его вдоль каменной стенки. Раздался последний удар, и кондуктор остался далеко позади, а мы завернули за угол. Военный грузовик, тяжело нагруженный поклажей, колесил вверх по холму в облаке черных выхлопных газов. Обычно двум таким монстрам приходилось маневрировать, отступая дюйм за дюймом, чтобы разъехаться на узкой дороге. Водитель автобуса приготовился совершить объезд, грузовик же не сдвинулся с места, и обе громадины сцепились с жутким скрежетом металла о металл. Автобус остановился, двое водителей принялись орать, а пассажиры как ни в чем не бывало вышли и присели в теньке в ожидании дальнейшего развития событий.

Когда водителям надоело ссориться, кондуктор полил горящие тормоза родниковой водой, подняв клубы обжигающего пара, и они снова заработали. Все забрались на борт, и мы снова отправились в путь.

Сонла был милым тихим городком, каким-то образом заполучившим статус провинциальной столицы. Вьетнамцы называли его городом цветов, однако из цветов мне довелось увидеть лишь пыльные пластиковые бутоны, прикрепленные к рулю велосипедов местных школьниц. Город был такой маленький, что здесь не было даже карты. На главной улице Сонла красовались три гигантских отеля, спонсируемых правительством; там можно было сидеть на закате и любоваться водяными буйволами, бредущими домой без сопровождения, внося суматоху в уличное движение. На одном участке дороги велись ремонтные дороги при помощи лейки с дегтем и горстки тружениц в конических шляпах, гребущих гравий лопатами. Яркие пятна цвета на поверку оказывались женщинами из горных племен в великолепных нарядах; их длинные черные волосы были крепко завязаны вокруг сверкающих серебром головных уборов.

В Сонла не нашлось сыра, ананасов и даже индонезийского шоколада. Зато здесь был провинциальный визовый отдел. Моя виза вот-вот должна была кончиться – пора было нанести визит.

Мистер Фыонг был одет в жаркий шерстяной костюм и галстук и выглядел так, будто вот-вот упадет в обморок. Он только что вернулся со свадьбы, где его попросили произнести речь, и то и дело теребил узел своего галстука, видимо жалея, что не снял его до моего прихода. Он посоветовал мне искупаться в местных горячих источниках, решив, что я заехала в Сонла по пути в прославленный Дьенбьенфу ^[10], и в конце концов признался, что ему так редко приходится продлевать визы иностранцам, что он толком не знает, сколько с меня взять. Мы сговорились на том, что я дам ему два доллара и урок английского по возвращении. Я оставила ему паспорт, чтобы он спокойно мог заполнить все бумаги.

Гостиница была ветхой и абсолютно пустой. Полный юноша оторвался от созерцания сорняков в саду и представился мистером Фаном. Он быстро присвоил мой рюкзак и все его содержимое, запер его в своем кабинете и лично провел меня по гостинице, описывая имеющиеся услуги. В наличии было два вида номеров: крошечная коробочка с комковатыми, заляпанными жиром матрасами и термосом с горячей водой и номер люкс – абсолютно такой же, за исключением унитаза, приютившегося в углу, и торчащей из стенки раковины с ржавыми кранами. Поскольку общая уборная находились в нескольких сотнях футов и, судя по всему, была затоплена, я взяла номер с туалетом. Решив окончательно предаться сибаритству, я наняла мистера Фана гидом на завтра с семи утра для поездки на горячие источники и к местным племенам. Когда я отказалась платить космическую цену за ужин в несуществующем отельном ресторане, он обиженно ушел.

Я плюхнулась на один из твердокаменных матрасов и, ничуть не смущаясь пятен, оставленных тысячами прошлых постояльцев, забылась измученным сном.

В семь утра мистер Фан так и не появился. В девять я взяла велосипед напрокат у молодого юриста, который работал в конфетной лавке на углу. Вооружившись гостиничной брошюрой, где красовался снимок легендарных горячих источников, которые можно было едва разглядеть за телами двумя возлежащих моделей в бикини, я поехала искать их сама.

Фактически, кроме трех отелей на главной улице, в Сонла ничего и не было; в нескольких ярдах от дороги город заканчивался, и начинались деревни племен, формировавшие нечто вроде пригорода. На ветру неподвижно висели шкуры виверр и пантер, среди клочковатой шерсти все еще виднелись ошметки сухого мяса. Мимо меня легким шагом семенили элегантно одетые тайки в узких юбках, изящной походкой, словно и не было у них за плечами мотыг и лопат. Когда я наконец отыскала горячие источники, они показались еще уродливее по сравнению с той красотой, что только что прошла мимо, – две цементные кабинки, вода в которые поступала из большого бассейна с хлопьями зеленой слизи. Я поехала дальше.