2 июля в пять часов утра мы увидели остров Св. Павла. Мы находились у южной части его, вблизи небольшого острова, называемого Бобровым; к нам прибыл на байдаре поверенный компании Батуев. Здешние жители приняли «Рюрик» за компанейский корабль, поскольку другие сюда обыкновенно не приходят; так как эти корабли должны быстро выгружаться и нагружаться в открытом море, потому что здесь нет ни гавани, ни якорного места, то поверенный и приехал для отдачи нужных распоряжений; теперь же, узнав о наших потребностях, он поспешил возвратиться на берег для удовлетворения их. В 7 часов мы приблизились к южной части острова и находились в 5 милях от поселения Компании. Густой туман покрывал остров; несмотря на это, нас посетило несколько алеутов на своих маленьких байдарах, и мы подарили им водку и табак. Термометр показывал весь день только 4° тепла [5 °С].
3 июля. Пушечным выстрелом мы известили поселение в 5 часов утра о нашем приближении; вскоре подъехала к нам 20-весельная байдара, нагруженная требующимися нам вещами; наш запас сахара приходил к концу, и поверенный уступил нам некоторое количество его из своего запаса. Он повторил уже слышанное мной на Уналашке от Крюкова, что с одного возвышения на этом острове виден в ясную погоду на SW берег. Хотя эта мнимая земля легко могла быть облаком, которое вводило их в заблуждение, однако я счел своей обязанностью отправиться на берег и расспросить о направлении, в котором она бывает видима. Мне указали, что предполагаемая земля находится на SW 1/2 W, и я решил отыскать ее.
Компанейское поселение здесь гораздо значительнее, нежели на острове Св. Георгия; здесь живет под начальством четырех русских до двухсот алеутов, присланных с Уналашки (на острове Св. Павла нет коренных жителей). Здешние берега покрыты морскими котиками, как тамошние сивучами, которых тут вовсе нет. От них Компания получает значительный доход; поэтому поверенный, начальствующий над обоими островами, поселился здесь. В полдень мы возвратились на «Рюрик» и оставили остров Св. Павла при ясной погоде и О-ветре; я направил курс к SW, чтобы, если возможно, открыть видимую землю.
Мы нашли широту Бобрового острова 57°2'17'' с., долготу по хронометрам 170°10'35'' з.
4 июля в полдень мы находились, по удачному наблюдению, в широте 56°30'32'' с., долготе по хронометрам 172°2'37'' з. Горизонт был ясный, погода прекрасная и ветер слабый от N. Остров Св. Павла лежал в 60 милях, и мы тщетно озирались в поисках нового острова. Я следовал тем же курсом до 5 часов пополудни; но так как мы не могли найти берега
[128], то я стал править на N к восточной оконечности острова Св. Лаврентия. Боль в груди усилилась, но я надеялся довершить свое предприятие. 10 июля в 5 часов утра усмотрели с салинга на NtW юго-восточную часть острова Св. Лаврентия в виде двух небольших возвышений на расстоянии 20 миль. В полдень она была на N от нас в 9 милях.
Обогнув выдавшийся на SO мыс и увидев на низменном берегу жилища, состоящие частью из палаток, частью из юрт, я направился туда, желая познакомиться с жителями. В 5 часов мы бросили якорь в двух милях от деревни, на 4 1/2 сажени глубины, грунт каменистый. Спустив все шлюпки на воду, мы увидели в подзорные трубы, что некоторые люди бежали с пожитками из жилищ в горы, а другие вооружались копьями. Там, где мы вышли на берег, стояло 20 человек, рослых и сильных, которые, не шевелясь смотрели на нас. Они имели большое сходство с жителями западной оконечности этого острова; я заметил страх и не рассматривал их жилища, а удовольствовался испытанием познаний наших толмачей в их языке; они только с трудом могли понимать друг друга.
Мы узнали, что здешние жители ведут торговлю с чукчами, у которых выменивают на разные пушные товары табак, железо и бисер. Во время нашего разговора вдоль берега на собаках тянули байдару, прибывшую от чукчей; жители показали нам разные вещи, вымененные ими. Обитателей Америки они называют своими братьями; так как они находятся с этими последними в постоянных сношениях, да и язык у них один, то не подвержено сомнению, что здешние жители происходят оттуда. Восточную часть острова Св. Лаврентия они называют «Кеалегак», а западную – «Чибоко». Первый их вопрос нашим толмачам состоял в том: откуда мы сюда прибыли и имеем ли намерение их убить? Когда мы подарили им бисер и табак, то это подозрение исчезло. На вопрос, давно ли берега очистились от льда, я получил неприятный ответ, что это случилось три дня тому назад. Таким образом, я потерял надежду проникнуть в Берингов пролив, ибо нельзя было ожидать, что он очистится от льда прежде двух недель.
Каду познакомился здесь с новым народом, которого, однако, в его пушной одежде никак не хотел признавать за людей; он обратил мое внимание на ножи, спрятанные в рукавах островитян, и все время держал свой складной нож в готовности, чтобы отвратить от меня опасность. Неудобное якорное место, занимаемое «Рюриком», не позволило долго пробыть на берегу. Мы поспешили возвратиться на корабль, поставили паруса и направили курс к северной оконечности острова. В полночь, когда мы хотели положить якорь у северного мыса, увидели, к нашему огорчению, стоящий лед, который простирался на NО, насколько хватал глаз, а к N покрывал всю поверхность моря.
Моя болезнь со времени отплытия от Уналашки день ото дня усиливалась. Стужа до такой степени расстроила мою грудь, что я чувствовал в ней сильное стеснение; наконец, последовали судороги в груди, обмороки и кровохаркание. Теперь только я понял, что мое положение опаснее, чем я предполагал, и врач решительно объявил мне, что я не могу оставаться вблизи льда. Долго я боролся с самим собой: неоднократно решался, презирая опасность смерти, докончить свое предприятие: но, когда мне приходило на мысль, что, может быть, с моей жизнью сопряжено сбережение «Рюрика» и сохранение жизни моих спутников, тогда я чувствовал, что должен победить честолюбие. В этой ужасной борьбе меня поддерживала твердая уверенность, что я честно исполнил свою обязанность. Я письменно объявил экипажу, что болезнь принуждает меня возвратиться в Уналашку. Минута, в которую я подписал эту бумагу, была одной из горестнейших в моей жизни, ибо этим я отказался от своего самого пламенного желания.
Глава XIII. Плавание от о. Св. Лаврентия к островам Радак и к Марианским островам
11 июля 1817 г. – 29 ноября 1817 г. Возвращение в Уналашку. – План дальнейшего путешествия. – Отплытие из Уналашки. – Множество китов. – Прибытие к Сандвичевым островам. – Новое свидание с королем Камеамеа. – Прибытие в гавань Гана-Рура. – Встреча с Таракановым, поверенным Российско-американской компании. – Описание мурая. – Отплытие из гавани Гана-Рура. – Обнаружение островов «Корнваллиса» и опасное приближение к ним. – Шторм вблизи группы Отдиа. – Прибытие к ней. – Происшествия на островах Радак со времени нашего отбытия. – Решение Каду остаться здесь. – Отплытие из группы Отдиа. – Открытие группы Лигиеп и описание ее. – Тщетные поиски цепи Ралик. – Поимка акулы и находка в ней брошенной за борт матросской шапки. – Прибытие на Гуагам. – Вступление в гавань ла Калдера де Апра. – Прибытие в город Агадна и прием у губернатора. – Сношения Гуагама с Каролинскими островами. – Описание города Агадны. – Поселения, заведенные северными американцами на Марианских островах. – Отплытие из Гуагама.