Сила веры. 160 дней и ночей наедине с Тихим океаном - читать онлайн книгу. Автор: Федор Конюхов cтр.№ 31

Теперь я – член клуба 100+. Международное Общество Океанских Гребцов (Лондон) ведет статистку всех океанских переходов, и согласно их данным я стал 43-м человеком, который провел в одиночку в океане на весельной лодке более 100 дней.

Прошло сто дней, но мне кажется, что я уже тысячу дней в океане, но хочу отметить, что сейчас легче, чем в первый месяц. Я стал единым целым с лодкой, втянулся в режим, чувствую «Тургояк», океан и любое изменение погоды.

На рассвете подошли три кита, как всегда, сначала их услышал (дыхание), а затем увидел. Киты – это хороший знак.

Еще один день в океане, а для него нет разницы – 100 дней или 1000 лет – он был, есть и будет, а я гость, дрейфующий по его поверхности.

На юг прошел 55 миль, на запад – 13 миль, а по прямой к Австралии – 34 мили.

Сын Николай, человек без веры в Бога, даже если ты дашь ему камни, не построит храм, а употребит их на свое жилье в виде коттеджа. Если такому человеку дашь денег, он не закажет художнику написать икону святого, а употребит на отдых в мусульманских странах: Египте или Турции. Пишу об этом, потому что в жизни у меня все это было.

Размышляю о губернаторе одного региона, который обдумывает каждый свой шаг, словно ход на шахматной доске. Он даже построил шахматный городок и обязал в каждой школе ввести шахматный урок. Он думает и готов согласиться с тем, что если все будут играть в шахматы, в конце концов выберут правильное направление, куда им идти по жизни. Хотя сомневаюсь: шахматные задачи одномерны, проблемы жизни не решают одними ходами шахмат. Предположим, что они вычислили самый верный шаг, но забыли, что имеют дело с жизнью. В шахматной партии противник дожидается, пока ты снизойдешь и сделаешь ход, а в жизни не ждет – сделает двадцать ходов, пока ты размышляешь над одним, который окажется страшной нелепостью. Что и происходит с этим народом, у которого правитель – большой любитель шахмат. Его народ живет хуже всех. Тот правитель, который правит, положившись на разум, всегда опаздывает. За свою жизнь я понял, что радость жизни определяется действием, попыткой, усилием, а не успехом.

На юг прошел 24 мили, на запад – 11 миль.

Сегодня четверг. Утро. Ночь пережил, слава Богу. Небо затянуто черными тучами, но один раз в разрыве между облаками увидел новый месяц. Это очень радостное событие. Месяц, а затем полная луна, успокаивают океан, с ними уютнее. Здесь радуешься простым вещам: новому месяцу, радуге, восходу солнца. Я очень устал от беспросветных ночей. Работаешь на палубе, а вокруг чернота, только навигационные приборы подсвечивают палубу. Временами очень страшно. Спасает Иисусова молитва.

Как видно из траектории движения, ночью меня сильно крутило, ветер переменчивый, я даже в какой-то момент заблудился в этих ветровых потоках.

Сейчас, с рассветом, мне легче ориентироваться в океане, буду наверстывать мили. До Брисбена по прямой – 2500 морских миль, но даже не берусь рассчитать ориентировочное время прибытия. В этих широтах погода очень нестабильная. Первую половину пути прошел, даже пролетел, за 69 суток, а это более 4000 морских миль. А вот от Маркизских островов до нынешней точки координат я прошел 1450 миль за 34 дня. Фактически в марте скорость упала в два раза. Не знаю, что мне готовит Тихий океан дальше, но месяц март выдался очень сложным.

Продуктов, запаса газовых баллонов хватает, главное, чтобы не случился какой-нибудь природный катаклизм, типа тропического урагана. Джиму Шекдару здесь тоже досталось, он шел еще медленнее. Перед стартом я выписал данные его перехода и вижу, что от 180-го градуса долготы он шел до Австралии почти 70 суток, а это всего 1200 миль. При первой возможности буду стараться уйти на юг до 25-го градуса южной широты. Я держу курс на яхт-клуб Mooloolaba, что находится в 100 километрах к северу от Брисбена.

Мое сердце стало богаче от того, что на моем храме в Москве установлена мемориальная доска в память погибшего воина Евгения Родионова. По утрам, когда подхожу к храму Св. Николая Чудотворца, останавливаюсь и подолгу смотрю на молодое красивое лицо Жени Родионова. Не камень показывает Евгения, а величие погибшего воина, каким увидел его сердце скульптор. А кто проходит возле моего храма и видит лик его, у того сердце озаряется воодушевлением. Лицо смеется над пытками палачей, они не в силах победить и сейчас, потому что нет такой силы, которая помешала бы ощутить благодать, исходящую от образа святого праведного воина Евгения Родионова.

За сутки прошел на юг 10 миль, на запад – 41 милю.

Я знаю, это плавание дано мне для постижения запредельного. Когда оно завершится, я пойму, что постигать нечего. Для чего мне весла из крепкого карбона, если ими нечего грести? Для чего весельная лодка, если ее поставят у причала? Для чего ладони рук, если на них не будет мозолей? Я останусь не у дел и буду ждать, что вот-вот начнется новая экспедиция.

Когда моя лодка пристанет к берегам Австралии, я поеду в город Сидней на подписание договора с австралийской компанией «Ron Allum Deep sea services» на погружение в Марианскую впадину.

Космос стал нам доступным более, чем глубины Мирового океана нашей планеты. За всю историю освоения океана человек всего два раза достигал предельных глубин.

23 января 1960 года, за год до полета Юрия Гагарина в космос, случилось грандиозное событие: Жак Пикар и Дол Уолш погрузились в батискафе «Триест» (Trieste) на дно Марианской впадины в Тихом океане, в самую глубоководную его точку – Бездну Челленджера. Прошло 52 года, прежде чем в марте 2012 года аналогичное погружение осуществил аппарат под управлением одного человека: режиссера Джеймса Камерона.

Пока я нахожусь в плавании, в Москве штаб моих экспедиций приступил к работе над проектом погружения в Марианскую впадину в батискафе с целью многостороннего исследования самой глубокой точки Мирового океана. Проект по степени сложности относится к высшей категории. Он ставит своей целью не просто коснуться дна глубочайшей впадины Мирового океана, но и провести там двое суток, преодолев 90 морских миль и проведя уникальные исследования.

Батискаф создается из расчета на двух человек (два пилота), будет спроектирован и построен австралийской компанией «Ron Allum Deep sea services», основанной ведущим специалистом по созданию глубоководных аппаратов – Роном Аллумом. Более 40 лет он занимается исследованием океанов с помощью глубоководных аппаратов. В 1983 году был руководителем экспедиции по исследованию глубоководной пещеры Cocklebiddy Cave на побережье Австралии. В рамках той экспедиции команде удалось погрузиться на 6250 метров и установить мировой рекорд.