В поисках Индии. Великие географические открытия с древности до начала XVI века - читать онлайн книгу. Автор: Тимур Дмитричев cтр.№ 11

В своем обхождении он обычно был приятен и дружественен, но когда его сердили, становился сдержанно гневным, однако даже в среде матросов, где царила зачастую площадная брань, он никогда не прибегал к грубым ругательствам. Его настойчивость порой граничила с упрямством, а уверенность в правоте его главной идеи открытия Индии самым коротким морским путем была отражением полной убежденности в том, что Бог избрал его своим орудием для осуществления этого великого открытия. Колумб был глубоко религиозным человеком, скрупулезно исполнял все церковные обряды, отмечал католические праздники и ежедневно молился. Многие из его близких друзей и знакомых были служителями церкви, и даже каждое свое письмо он начинал проставлением на нем маленького креста. Именно вера в то, что для осуществления своей идеи открытия он был избран Богом, помогала ему буквально стоически ее отстаивать на протяжении многих лет, в том числе и перед лицом королей Португалии и Испании. Вместе с тем Колумб очень тщательно определял свои деловые интересы и упорно их отстаивал даже перед своими суверенами Изабеллой и Фердинандом, о чем так убедительно свидетельствуют его успешные переговоры с испанским двором о получении множества привилегий по договору перед совершением первого плавания и его последующие действия по их защите.

Познакомившись поближе с командующим первым атлантическим флотом, мы можем теперь коротко остановиться на самих каравеллах и главных участниках их экипажей. Самая крупная из трех каравелл Колумба в этом плавании и его капитана «Санта-Мария» принадлежала талантливому мореходу и картографу из северо-западной испанской провинции Галисия Хуану де Ла Коса и до перехода под флаг Адмирала носила название «Ла Гальега». По разным источникам, так как ни ее оригинальных изображений, ни какой-либо другой документации о ней не сохранилось, ее водоизмещение составляло от 100 до 190 тонн, а длина равнялась 85 футам. В Испании несколько раз создавались ее полномасштабные модели, последняя из которых в 1992 году участвовала в церемониях по случаю международного празднества 500-летия открытия Америки, когда она повторила маршрут первого трансатлантического плавания своей самой известной тезки-предшественницы ^[3]. Вместе с Колумбом, который был одновременно и ее капитаном, на ней плыл в качестве первого офицера ее владелец Хуан де Ла Коса, лоцманом был брат владельца каравеллы «Нинья» Пералонсо Ниньо, функции альгвасила — судебного пристава — лежали на Диего де Арана. Кроме них на ней плыли секретарь-писарь Эскобедо, переводчик с арабским и ивритом крещеный еврей Луис Торрес, врач-хирург Санчес, а также семь младших офицеров, стюард и паж капитана, одиннадцать моряков-профессионалов и 10 мальчиков, исполнявших работу в качестве общих помощников. В целом состав экипажа «Санта-Марии» составлял 40 человек

Если каравелла капитана Колумба нам представляется совсем небольшим кораблем, то по сравнению с «Пинтой» и тем более «Ниньей» она может показаться гигантом, так как первая из них имела водоизмещение в 60 тонн при длине в 69 футов, а вторая всего 50 тонн при длине в 55 футов. В ту эпоху суда в Испании, как правило, получали имена католических святых, но моряки давали им свои более удобные прозвища. Официальное название «Пинты» не сохранилось, а ее новое имя, по всей вероятности, происходило от фамилии ее прежнего владельца Пинто.

«Нинья» в свою очередь, хотя и имела официальное название «Санта- Клара» в честь местной святой города Палое, приобрела свое расхожее и известное имя от фамилии ее владельца Хуана Ниньо. Капитаном «Ниньи» был замечательный мореход Висенте Янес Пинсон, которому еще предстояло прославить свое имя, ее первым офицером был сам владелец каравеллы Хуан Ниньо, а лоцманом Санчо де Гама. Помимо врача-хирурга и альгвасила на ней находились еще два младших офицера, 8 моряков-профессионалов и 6 мальчиков-помощников. На «Пинте» капитаном был брат Висенте Пинсона Мартин Алонсо, их третий брат Франсиско Пинсон шел первым офицером, лоцманом был Кристобаль Сармьенто, а ее владелец Кристобаль Кинтеро плыл в качестве моряка-профессионала. Вместе с врачом-хирургом, альгвасилом, двумя младшими офицерами, десятью матросами-профессионалами и 8 мальчиками-помощниками экипаж «Пинты» составлял 27 человек. Весь экипаж флотилии вместе с мальчиками-помощниками, таким образом, состоял из 90 человек Большинство из этих людей были набраны из Палоса и соседних с ним поселений юга Андалузии. Помимо самого Колумба среди команды были еще три иностранца: один португалец, один генуэзец и один венецианец За свою службу все члены команды получали месячное вознаграждение в соответствии со своей установленной категорией: мальчикам платили золотой эквивалент $ 4,6, морякам — $7, а младшим офицерам — $ 14.

Борта каравелл были раскрашены яркими красками, а корпус ниже ватерлинии был покрыт густым слоем дегтя, чтобы предохранить его от моллюсков и корабельных червей, которые со временем сильно разъедали его. На парусах каравелл красовались огромные кресты и геральдические знаки, на их главных мачтах трепетали королевские знамена Кастилии и Арагона, а на носовых мачтах было поднято знамя экспедиции, на белом поле которого размещался большой зеленый крест с короной на каждом из его плечей. Хотя экспедиция не имела военного характера, на бортах каждой из каравелл в целях защиты в непредвиденных обстоятельствах имелось легкое артиллерийское вооружение, но не было ни солдат, ни артиллеристов.

Подавляющее большинство членов экипажа трех каравелл оставляли родные берега Испании с тревожными чувствами и страхами перед опасностями столь дальнего плавания по неизвестному маршруту через бесконечные воды Атлантики, которая оставалась для них Морем Страха, населенного ужасными мифическими чудовищами и страшными явлениями. Не меньшие страхи за тех, кто отправлялся в это беспрецедентное плавание, испытывали и остававшиеся на берегу их родные, близкие, знакомые и даже простые любопытные, присутствовавшие при отплытии каравелл. По дошедшим до нашего времени записям по крайней мере двух из них по имени Алонсо Пардо и Гонсало Алонсо, все считали уходивших в тот день в море с Колумбом смельчаков, включая его самого, практически погибшими, которых уже никогда не сможет снова увидеть Кастилья.

Прекрасно зная душевное состояние огромного большинства своих спутников и понимая, какие сложные проблемы они могут ему создать во время плавания, Колумб, по его собственному признанию, сделанному в дневнике, с самого начала решил вести два бортовых журнала: в одном, по его словам, «чтобы люди не теряли мужества и не испытывали страх из-за чрезмерно длительного плавания», он будет записывать преуменьшенное пройденное расстояние, а в другом, личном, фиксировать подлинную картину путешествия. Сознавая огромное историческое значение своего первого путешествия через Атлантику, Адмирал заранее решил вести дневник, в котором он намеревался «каждый вечер записывать то, что произошло в течение дня, а днем то, что произошло за ночь». Конечно же, такая хроника была важна и для лучшего проведения самого плавания, и поэтому Колумб отмечает в том же дневнике, что «необходимо, чтобы я забыл о сне и много работал над ведением плавания». Такая поразительная приверженность своему делу и идее не могут не вызывать нашего восхищения великим генуэзцем и сегодня, свыше пятиста лет после совершения им его исторической экспедиции. Его ожидания, предвидения и предупредительные действия на этот счет оказались совсем не напрасными. Но пока каравеллы бодро двигались по уже проторенному маршруту к Канарским островам, такие проблемы не возникали.