Былины сего времени - читать онлайн книгу. Автор: Александр Рудазов cтр.№ 14

Услышав о такой беде, князь сочувственно поцокал языком. Потом спросил, отчего торговый гость носил при себе столько золота, да еще и без охраны.

Тот возмущенно заявил, что это его дело, где хранить свое добро и сколько держать охраны. А вот князь-де как раз в ответе за безопасность его города! Что же это такое, люди добрые, вечером по улице уже пройти не можно! Кругом тати лихие, только и глядят, как бы честного человека нажитого лишить!

Князь попросил описать вышеупомянутого татя. Как выглядел, во что одет был, откуда появился и куда потом ушел. Гость призадумался, наморщил лоб, замямлил что-то невразумительное… потом тряхнул головой и заявил, что не помнит. Очень сильно избили – все из памяти выветрилось. Вот прямо все-превсе, кроме только количества гривен в платке.

Глеб вздохнул и принялся распутывать клубочек. Изучил сначала внешний вид жалобщика. Избит взаправду, тут сомнений нет. Врет или не врет, а синяки настоящие.

Поличного у гостя не было. Тать не соблаговолил оставить ему бересту со своим именем или хотя бы приметный кистенек. Просто избил, гривны отобрал и был таков.

Не нашлось и видоков. Гость клялся и божился, что в том переулке они были только вдвоем. В том, что говорит одну правду, он принес присягу и поцеловал крест.

Князь пошептался с Бречиславом и Самсоном, после чего заверил гостя, что в беде поможет. Вот, воевода лично все расследует, сыщет обидчика и отнятые гривны вернет хозяину. Да еще и продажу с негодяя взыщет.

– А урок?.. – с надеждой подался вперед гость.

– И урок, конечно, – кивнул Глеб. – Ступай, гость торговый.

Поминутно оглядываясь, побитый купец ушел со двора. А пред князем встал последний на сегодня жалобщик – да не кто-нибудь, а сам тиборский архиерей! И в гневе он был нешуточном – борода так и топорщится, очи пламенем полыхают, посох так сжат, что вот-вот треснет.

Причиной тому был другой старец – стоящий по правую руку от отца Онуфрия и не менее рассерженный. Только не в черной рясе, а в длинной белой рубахе, подпоясанной красным поясом. Сверху белая шуба мехом наружу, в руке тоже посох, увенчанный серебряной булавой.

Всегнев Радонежич одним своим появлением взбаламутил Тиборск. Даже теперь, спустя более чем два столетия после крещения Руси, осталось еще немало тайных язычников. Многие втихомолку, а кто и открыто клали требы Перуну и Велесу. И когда при самом княжеском дворе вдруг объявился живой волхв Даждьбога, этот люд оживился. Потянулся народец к пришлецу, даже подношения многие приносили.

Всегнев очень тому порадовался – не все еще, значит, потеряно-то! Жива старая вера покамест!

А вот церковникам такое, конечно, пришлось не по нутру. Особенно архиерею. Отец Онуфрий с волхвом Всегневом разругались в первый же день, как встретились – а там и до драки дело дошло. Потом их еще дважды разнимали – ну чисто кошка с собакой.

И теперь у архиерея терпение совсем иссякло. Накатал он князю предлинную ябеду, в которой и перечислил все прегрешения злокозненных язычников и в особенности – вот этого Ваалова служителя. Мол, и восстание-то он замышляет против князя, и Кащеевы силы втайне поддерживает, и храмы христианские по ночам подкапывает, обрушить желает.

– Бесы его науськивают, княже! – грозил перстом Онуфрий. – Все его знания – от бесов, им служит, им поклоны бьет ночами безлунными!

– Лжа все! – возопил Всегнев, с ненавистью глядя на архиерея. – Наглый поклеп! Нет моей вины пред тобой, княже! Чист и невинен, аки младенец вчерашний, и готов за то раскаленные железа взять!

– А что, княже, не устроить ли впрямь им ордалии? – пробасил воевода Самсон. – Ты скажи только, мигом все подготовлю.

Глеб с сомнением погладил бороду. Божий суд – оно, конечно, дело хорошее. Сразу все и видно, за кем правда. Только чтоб святых старцев такому подвергать… как-то оно неуважительно…

– Ладно, – все же произнес он угрюмо. – Иначе, видно, вас не рассудить. Огнем, водой или полем?

Архиерей с волхвом переглянулись. На морщинистых ликах отразилось сомнение.

Если они выберут испытание огнем – действительно возьмутся голыми руками за раскаленное железо. Кто дольше вытерпит – за тем и правда. Болезненное испытание, не всякому под силу, да и ожоги будут нешуточные.

Если выберут испытание водой – войдут в реку и поплывут на другой берег. Если кто виновен – не доплывет, утонет. Только какие уж пловцы из святых старцев… да и река уже замерзла.

Остается испытание полем. Суд через поединок. Причём заведомо слабая сторона – такая как ребёнок, женщина, старик или монах – может выставить вместо себя в поле наёмника или родственника.

Об этом князь старцам и возвестил. Мол, прошу, отцы, выбирайте, кого хотите за себя в круг выставить, кто вашу честь защищать станет.

– Не по Правде это! – сразу возмутился Всегнев. – Я-то здесь один, без родни, без друзей, без мошны тугой! А этот поп-то богат без меры, он себе хоть варяжскую дружину наймет! Вон, на храмах купола позлачены, внутри злата тоже без меры – ишь, ишь!.. А откуда такое богатство, а?! Не заработано ведь, не честным трудом получено!.. Несут и несут им, несут и несут… к чему вам столько, слуги божии?! Есть вы то золото будете?! Пить его?! Сами-то небось нестяжательство проповедуете, а вот живете в роскоши зачем-то!

– А ты строптивость-то свою поуйми, язычник! – сурово насупил брови отец Онуфрий. – Ибо все сие богатство не для единоличной услады, а во славу Божию, дабы пред светлым ликом Его не стыдно было отправлять службы и литургии. Деньги – это зло, от дьявола, вот и берем мы его на себя, чтоб души ваши спасти! А ты, неблагодарный, лучше в храм сходи, исповедайся, а то мысли крамольные у тебя какие – поклеп на архиерея возводишь! Негоже так. Сходи в храм и у батюшки епитимью испроси, дабы грех свой искупить и в вере укрепиться. Благословляю на сие.

– Ты мыслишь ли вообще, с кем и о чем говоришь? – насмешливо хмыкнул Всегнев. – Я тебе не овца православная, чтоб перед твоими досками крашеными поклоны бить! Я волхв Даждьбога! Бога пресветлого, бога истинного! Дающего благосостояние, царя солнца, сына Сварога!

– Сварога, Даждьбога, Плюньбога… – покривился отец Онуфрий. – Сколько богов-то у вас всего, язычник? Сто?.. Двести?.. И каждому жертвы приносите, каждому тризну справляете? Перечислить-то их сможешь?

– Надо будет – и смогу! – грохнул посохом Всегнев. – Богов у нас много, но все при деле, никто не лишний! Как вот все князья на Руси – Рюриковичи, так боги все – Сварожичи. Ибо Сварог над ними – наистарший, всем богам отец!.. некоторым дед. Еще когда не было земли, а был только Окиан, совокупность всех морей мировых, восстал Сварог над водою, да принялся мир творить…

– Ты ересь-то свою поуйми! – возвысил голос отец Онуфрий. – Творить он принялся!.. Нашелся тут!.. Разрешали ему творить, что ли?! Всему есть творец Бог, а не Род!

– Какой еще род? – не понял Всегнев.