Открытие Антарктиды - читать онлайн книгу. Автор: Фаддей Беллинсгаузен cтр.№ 66

2 июня. С вечера 1 июня ветер перешел к W, а потом к NW; берега покрылись густыми тучами. К одиннадцати часам утра 2-го ветер начал разыгрываться жестокими порывами из ущелий гор между островом Мотуар и матерым западным берегом. В 3 часа пополудни катер и баркас, посланные с лейтенантом Лесковым в Корабельную бухту для налития бочек свежей водой, возвратились. Лейтенант Лесков донес, что, когда он вышел на плес между матерым берегом и островом Мотуар, откуда дул ветер, баркас залило, и потому, желая оный облегчить, выбросил за борт до пятнадцати анкерков пятиведерных с водой и все кряжи, вырубленные для возвышения камельцов около люков на верхней палубе. Сами опыты во время бури нам доказали, что камельцы около люков корабельные мастера кладут слишком низкие; в море поневоле до́лжно сие исправлять, что сопряжено с большим затруднением и беспокойством.

Порывы ветра час от часу становились свежее, стеньги и реи были спущены, каната было семьдесят сажен на клюзе. Шлюп «Восток» при каждом жестоком порыве подавался назад. Дабы не вовсе приблизиться к Долгому острову, мы положили другой якорь, и тогда уже были покойны. Быстрота воздуха имела такую силу, что у берегов, противолежащих стремлению ветра, делались вихри, с черезвычайной силой вертели воду, и шквалы на шлюпы набегали с разных сторон.

В продолжение сего времени шел сильный дождь и блистала молния. Громовые удары, отражаясь в тепах, казались необыкновенным образом сильнее. В начале седьмого часа дождь прекратился, а в 7 часов и ветер стих; небо очистилось от облаков, звезды и луна светили по-прежнему.

3 июня. Рано утром послан гардемарин Адамс на катере собрать анкеры, выброшенные из баркаса. Нашли девять. Некоторые были разломаны, и жители уже разбирали обручи, но по требованию беспрекословно возвратили.

Мы приподняли якоря, и под стакселями, при благополучном ветре, перешли на прежнее место. Я поехал с лейтенантом Лазаревым во внутренность залива. Мы приставали в разных местах, набрали много капустного листа, сельдерея и кресс-салата; прошли во внутренность залива на тринадцать миль, местами находили оставленные временные шалаши. Вероятно, что когда случается жителям, поселившимся на западном берегу против Мотуара, ездить в залив, они в сих шалашах имеют пристанища; селений мы не видали, да оных и быть не могло по неудобству места для продовольствия, ибо главная пища зеландцев состоит в рыбе, которая всегда более водится при устьях в неглубоких местах, во внутренности же залива повсюду глубина 25 сажен.

Чем далее въезжали мы в залив, тем более видели гор, обнаженных от зелени, имеющих желтый цвет, лес же только на низких местах, ближе к поверхности воды. На пути застрелили несколько бакланов, к вечеру возвратились на шлюп. Ежели б нас задержала погода, мы бы не скоро от голода пострадали, ибо лейтенант Лазарев не забыл взять разной провизии достаточно, притом все имели с собой ружья, порох и дробь, зелени же огородной, как выше упомянуто, везде находили во множестве.

По возвращении на шлюп мне донесли, что жители приезжали на оба шлюпа и производили торг по-прежнему: привозили копья, разные резные коробочки, рыболовные крючки, жезлы, знаки начальников, из зеленого камня кистени, топоры и разные застежки и украшения из зеленого базальта, которые они обыкновенно носят на шее; привозили также ткани. Все вещи, с величайшим трудом из крепкого камня и дерева ими сделанные, старались променивать на топоры, долота, буравье, корольки, рубахи, зеркальца, огнива и на бисер.

С утра мы были в совершенной готовности сняться с якоря. Между тем зеландцы не умедлили посетить нас (желая выменивать безделицы, которые для них драгоценны). Я сделал еще несколько подарков начальнику, дал знать ему, что от них отправляюсь; он изъявил непритворное сожаление, и все просили чтоб мы к ним возвратились. Когда они заметили, что мы уже снимаемся с якоря, начальник, прощаясь, обнимал меня и печально повторял слова: «Э! э! э!» Один из молодых островитян желал остаться с нами, но все прочие его упрашивали и уговаривали, чтобы возвратился на берег. Я предоставил сие на его волю.

Жители залива Королевы Шарлотты роста среднего, сложением тела крепки и довольно стройны, только колени несколько толстоваты; лицом и телом смугло-желтоваты, глаза черные, быстрые, волосы черные, у всех проколоты уши, а у большей части – и средний носовой хрящ. Лица испестряют набивными, кривыми, но правильными линиями и натирают черно-синей краской, знатные люди более нежели прочие. У некоторых женщин только губы были испестрены. Сим обычаем жители Новой Зеландии подобны жителям островов Маркизы Мендозы, а по наречию принадлежат к которой-нибудь из групп островов Дружественных, Общества или Маркизы Мендозы.

От привычки с юных лет не обуздывать своего нрава и следовать всем худым и добрым движениям сердца, жители Новой Зеландии хотя и горячи в дружбе, но непостоянны – за малейшую причину доходят до ссоры, которая производит пагубные последствия.

Зеландцы в движениях тела проворны и, кажется, всегда готовы сразиться, но при нас никаких сшибок не происходило. Когда старый начальник у меня обедал, я спросил его, ест ли он человеческое мясо, и показал на руку? Он объяснил, что очень охотно ест, и, кажется, в том нет никакого сомнения, ибо капитан Кук был сам очевидцем, как зеландцы с удовольствием ели мясо своих неприятелей, убитых в сражении. В 1772 году несчастный Марион и 17 человек, сопутствовавших ему в заливе островов, были жертвой сего омерзительного мщения; посланные в помощь на вооруженной шлюпке известили, что они видели остатки, изрубленные для еды, и уже изжаренные куски своих сослуживцев. 1773 года английский морской офицер Рове и 10 человек с английского судна «Адвенчур», по причине излишней вспыльчивости против одного островитянина, укравшего камзол у матроса, были также жертвой мщения зеландцев. Посланная шлюпка нашла на берегу платья и изрубленные части тела, головы и желудки своих товарищей.

Жители залива Королевы Шарлотты покрывают тело, начиная из-под грудей, до половины ляжек куском белой ткани, которую перевязывают узким поясом: через плечи набрасывают кусок белой или красной ткани, весьма искусно сделанной, с темным вокруг узором, и на грудях зашпиливают шпильками длиной четыре или пять дюймов из зеленого базальта и костей, вероятно человеческих или собачьих, ибо, кроме собак, других зверей никто из путешествовавших здесь не встречал. Сии шпильки висят на тонких веревочках, чтоб не потерялись. Когда прохладно, сверх всего надевают мохнатую бурку наподобие черкесской ^[134].

Так одевался старый начальник, мой приятель; прочие, помоложе, имели на плечах только один из вышеупомянутых нарядов; молодые по большей части кроме бурок ничем не прикрывались, да и бурки были нараспашку. Голову убирают, завязывая на теме волосы в пучок, воткнув в оные несколько белых перьев. В уши продевают кусок птичьей шкуры с белым пухом. На груди носят безобразные человеческие изображения, застежки или род ножичка из зеленого камня, а у других просто косточки. Все сии вещи променивают, и потому невозможно полагать, что принадлежат к их кумирам.