На вахте и на гауптвахте. Русский матрос от Петра Великого до Николая Второго - читать онлайн книгу. Автор: Николай Манвелов cтр.№ 49

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - На вахте и на гауптвахте. Русский матрос от Петра Великого до Николая Второго | Автор книги - Николай Манвелов

Cтраница 49
читать онлайн книги бесплатно

Как рассказывал дед мой жены, вице-адмирал ВМФ СССР Юрий Ковель (1912–1989), именно так приводили в порядок обмундирование курсанты военно-морских училищ даже в начале 1930-х годов. Тем более что многие корабли, на которых они проходили практику, начинали службу еще во времена царского флота. Например, крейсер «Аврора» и учебное судно «Комсомолец», первоначально именовавшееся «Океан».

Надевать свежую одежду и белье было принято перед боем или сильным штормом, когда ни у кого не было уверенности в благополучном исходе. По сути, речь шла о подготовке смерти и надевании аналога савана

Впрочем, саван был последней формой «от казны», которая полагалась нижнему чину. Так, по положению от 1829 года, скончавшимся нижним чинам православного вероисповедания полагался гроб, два с половиной аршина [187] холста, венчик и, естественно, разрешительная молитва. Мусульманам полагалось 18 аршин холста, а евреям-иудаистам — 21 аршин холста

Существовало и дополнительное обмундирование, которое полагалось нижним чинам, выполнявшим те или иные работы.

Так, 9 ноября 1864 года высочайшим приказом на основании мнения Адмиралтейств-Совета были введены дополнительная рабочая одежда для «нижних чинов, комплектующих землечерпательные машины Морского ведомства и мусорные при них лодки». Таковым матросам и унтер-офицерам должны были выдавать дополнительно пару личных сапог с длинными голенищами, рубаху с брюками небеленой парусины, а также кожаный фартук и две пары кожаных перчаток. Все эти вещи должны были выдаваться со складов в начале кампании, а с ее окончанием — возвращаться обратно на хранение.

Не были забыты и судовые медики. К примеру, с 1890-х годов корабельные фельдшеры и санитары должны были при береговых строевых занятиях таскать утвержденный 15 апреля 1892 года «врачебно-десантный ранец», заменивший аналогичный предмет амуниции, утвержденный первого августа 1873 года Несомненным плюсом нового ранца было то, что весил (в полном сборе) почти на 10 фунтов легче своего предшественника — 29 фунтов вместо 39 фунтов (13,1 килограмма против 17,6 килограмма соответственно).

Ранец представлял собой жестяной ящик из пяти отделений, покрытый, в отличие от предшественника образца 1873 года, не «телячьей кожей шерстью вверх», а двойным слоем непромокаемой парусины. Помещенные внутрь лекарства, инструменты и перевязочные средства были рассчитаны на 100 человек десанта из расчета 330 раненых и заболевших.

Перевязочные средства были представлены 7,5 аршинами (5,3 метра) мягкой антисептической марли, 60 золотниками (258 граммов) гигроскопической ваты, 7,5 листами парафиновой бумаги, 12 треугольными платками-косынками (поровну большими и малыми), 48 (34,1 метра) аршинами холщовых бинтов, 25 аршинами (17,8 метра) марлевых бинтов, 24 аршинами (17 метров) тесьмы, двумя аршинами (1,4 метра) «липкого пластыря, намазанного на полотно, в пенале», 24 золотниками (103 грамма) обыкновенной ваты, дезинфицированной губкой весом в одну унцию (30 граммов). Кроме того, полагалось иметь два золотника (около девяти граммов) швейных ниток, склянку с половиной золотника (около двух граммов) белого кручёного антисептического шелка, шесть узких и шесть широких деревянных складных шин, по 12 простых и «американских [188]» булавок, а также 12 швейных игл.

К инструментам относились три «турникета [189] полевых с пелотом», три каучуковых турникета длиной в один аршин (71 сантиметр) и шириной в полтора вершка (6,5 сантиметра), одна пипетка с гуттаперчевым колпаком, стеклянная мензурка, шприц Проваца [190] объемом один миллилитр, каучуковая трубка для ирригации с наконечником Лейтера, ножницы, нож с пробочником (штопором), две стеклянные фляжки («оплетенные камышом с привинчивающимися оловянными стаканчиками»), каучуковый почкообразный тазик длиной четыре вершка (17 граммов), металлическая коробка (для порошков, раствора морфия и шприца), два пенала (для хранения пластыря и масляной бумаги), а также масляный фонарь с рефлектором.

Что касается медикаментов, то в ранце необходимо было иметь 4 грана раствора морфия, хлороформ, oleum martis, раствор каустической соды, йодоформ, настойку опия, solutio acidi thimolici и эфир.


Глава 12.
РЕЛИГИЯ И РАЗВЛЕЧЕНИЯ

Постоянное напряжение на морской службе необходимо было как-то снимать. И вполне естественно, что у офицеров было куда больше возможностей для смены обстановки, нежели у нижних чинов. Впрочем, при желании и простые матросы могли достаточно разнообразно проводить время в рамках, предусмотренных морскими уставами.

Наиболее приятным матросскому сердцу развлечением было, естественно, увольнение на берег. В порту можно было выпить на сэкономленные деньги, встретиться с барышней, да и просто прогуляться — не встрою, а попросту, почти как «вольному». В заграничном плавании, правда, существовал языковой барьер, однако матросы обладали редкостным даром — знаками и обрывками фраз на иностранных языках объяснять свои желания.

Порядок и очередность увольнения на берег нижних чинов обычно строго регламентировались приказами начальников эскадр, а если плаванье было автономным — то командиров судов.

Чаще всего матросов свозили на сушу на время между полуднем и сумерками (где-то до половины шестого или шести часов вечера). Увольняли сразу не более четверти личного состава — исходя из вместимости плавсредств и для того, чтобы корабль не терял боеготовности (кроме того, в ряде портов случались неожиданные шквалы, для противодействия которых парусным судам нужно было значительное число матросов). За нижними чинами наблюдали специально отряженные матросы, кондукторы и унтер-офицеры, на которых, в частности, была возложена обязанность урегулирования конфликтов между нижними чинами, береговыми властями и обывателями. Во главе «команды» ставили офицера (чаше всего — из молодых). Естественно, для таких отрядов вводился «сухой закон».

Офицер-наблюдатель, кроме того, организовывал доставку на корабль мертвецки пьяных матросов, валявшихся вдоль дорог, ведущих в порт. Для оперативного руководства данным процессом ему нужно было быть у шлюпок за полчаса-час до момента их отхода обратно к кораблю. Другой важной задачей наблюдателя был контроль за собственным «отрядом быстрого реагирования» — отряженные в дозор матросы и унтера тоже были людьми и напиться могли ничуть не хуже, нежели те, за которыми они должны были надзирать.

Списание на берег было для матросов настоящим праздником, и к нему соответствующим образом готовились. Вот как описывает подготовку к данному мероприятию Станюкович:

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию