Огни святого Эльма - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Евгеньев cтр.№ 37

Действительно, Соня увидела, что ее брат спал в той же каюте, раскинув руки, повернувшись на бок и слегка посапывая во сне. «Он совсем еще ребенок, надо о нем заботиться», — с нежностью подумала Соня, начиная понемногу успокаиваться.

— Итак, скажите мне, юная леди, что вы думаете по этому поводу? — начал он. — Если принять религиозную гипотезу происходящего, все эти несчастья, которые послал нам Всевышний, являются наказанием, то есть неким воздействием, с целью нас изменить. В чем же тогда смысл так называемой свободной воли, о которой столько говорят христиане, если все мы рано или поздно изменимся под давлением обстоятельств?

По голосу мужчины чувствовалось, что, несмотря на крайне неприятную ситуацию, он пребывает в мирном расположении духа.

Он протер очки салфеткой и снова их одел.

Соня удивленно посмотрела на собеседника, в этот раз ей показалось, что он был очень худым, и она заметила острую бородку.

— Не знаю, я не задумывалась над этим вопросом, — Соня была озадачена, никто на корабле не пытался говорить с ней на такие темы.

— Да, юная леди, человеку, к сожалению, вообще не свойственно задумываться, о чем-либо кроме удовлетворения своих потребностей. Человек на самом деле мало чем отличается от животного. Хотя нет, люди хуже зверей. Животные не убивают себе подобных, не создают извращенные потребности, не идут против законов природы, — собеседник начал волноваться. — Да, я вижу, вы хотите сказать, что эта мысль совершенно не новая и всем известная и гораздо важнее понять, почему люди таковы. И еще вы собираетесь добавить, что над этим вопросом бились все философы мира и, тем не менее, не пришли к однозначному выводу, и причин для этого много, и обозначить их точно все равно не представляется возможным. К тому же всем известно, что любое знание относительно.

— Да, я тоже увлекаюсь философией, — сказала Соня, которая очень устала, была голодна и раздражена, — но вопрос, сможем ли мы отсюда выбраться, кажется мне наиболее значимым в данной ситуации.

— А подумайте, — продолжал мужчина уже спокойным голосом, — почему вам представляется, что та жизнь, в которую вы хотите попасть, лучше, чем здесь на корабле? Вы так молоды и думаете, что впереди вас не ждут страшные несчастья, поверьте мне, вы ошибаетесь. То, что происходит здесь на корабле это трагедия, но не является ли трагедией вся наша жизнь, независимо от времени, места и социального положения?

— Где же все остальные? — перебила его Соня. — Можно ли что-то поесть?

— Сейчас ночь и небольшое затишье, все спят. Кораблекрушение лишило сил всю команду. Еды у меня нет. Я могу предложить вам только еще немного рома, хотя спиртное не следует пить молодой леди. Горячительные напитки лишают разума и сил, разрушают человека изнутри, незаметно как коварный предатель. Алкоголь не изменяет жизнь к лучшему, он исподволь уничтожает наш ум, пока мы не дойдем до такого состояния, что действительно уже не сможем ничего поменять, и нам останется лишь топить свое горе на дне стакана.

— Хорошо, давайте скорее ром, я умираю от жажды, — сказала Соня.

Он протянул ей фляжку. Она жадно сделала несколько глотков, постепенно ей стало казаться, что все не так уж плохо, корабль действительно уже не так сильно раскачивался. Соне очень захотелось пообщаться с собеседником.

— Расскажите о себе, — сказала она, — вы не похожи на матроса.

— Я не матрос, мой отец был представителем узкого круга очень крупной буржуазии, он был одним из тех, кого ненавидел весь народ, и он контролировал половину Голландии. У меня было пятеро братьев, они весело проводили время и занимались торговлей, а мне это было неинтересно. Не имея нужды заботиться о насущном хлебе, я стал изучать философию в университете в Амстердаме. На этом корабле я плыл в Индию, чтобы учиться там древней мудрости. У меня была возможность путешествовать с большим комфортом, но я заплатил деньги, чтобы плыть на этом корабле, мне хотелось посмотреть настоящую жизнь, — он вздохнул. — Вам было когда-нибудь невыносимо тяжело из-за того, что вы не можете принять зло, существующее в мире, нищету, болезни, делающие людей неполноценными, страдания детей, всевозможные жестокие и извращенные издевательства над себе подобными представителями человеческого рода? Это сложно понять другим людям, но я мучаюсь из-за того, что не могу проникнуть в суть вещей. В мире повсеместно творятся страшные злодеяния, и объяснения всех религий и философских систем, почему они совершаются, кажутся мне надуманными. Это попытка людей оправдать зло и самих себя. Само желание объяснить существование зла, а тем самым в какой-то степени придать ему смысл, несет в себе нечто порочное, противоречащее истине и добру.

— Давайте, не будем об этом, — сказала Соня заплетающимся языком, ей стало почти весело, — все будет хорошо. Лучше скажите, вы любили когда-нибудь?

— Да, любил, это грустная история. У меня была страсть к молодой жене моего старшего брата, она не питала к нему истинных чувств и была с ним только из-за денег. Я решил бороться с этой любовью, которая могла разрушить нашу семью, и поехал в Индию. По дороге туда корабль был проклят, уже несколько столетий я имею поразительную возможность немного наблюдать за ходом человеческой истории. Мне больно видеть, по какому пути идет этот мир. Гуманизм развивается, но формы угнетения и подавления человеческой свободы становятся изощреннее, и люди их не замечают.

Тут дверь со скрипом отворилась, и Соня увидела капитана. Он был немного страшен, от него сильно пахло ромом, его глаза очень покраснели. Филипп покачивался, но держался на ногах. Он уже успел переодеться в сухую одежду: строгую куртку, шаровары, высокие сапоги. Поверх куртки капитан надел ремень с широкой пряжкой, за него был заправлен пистолет. На голове у него была большая шляпа с пером. Соня машинально подумала, что эта деталь немного не вписывается в костюм.

— Соня, деточка, выйди, пожалуйста, надо поговорить.

Она вышла. За последнее время София прониклась к Филиппу сочувствием, но сейчас капитан немного пугал ее. Соня передумала ссориться с ним, она чувствовала очень сильное опьянение и какое-то странное равнодушие ко всему. Выйдя из каюты, Соня увидела, что вокруг была ночь и довольно большие волны с шумом разбивались о борт корабля. Но новый шторм еще не начался. Яркие звезды, казалось, заглядывали прямо в душу с огромного сияющего таинственного страстного южного неба. На палубе никого кроме них не было. Все, скорее всего, спали.

— Видишь, Соня, какие страшные вещи происходят с нашим кораблем, больше всего на свете я жалею, что вам пришлось это пережить, — сказал капитан, отвернулся и украдкой смахнул слезы ладонью.

— Не плачь, не плачь, пожалуйста, — стала говорить Соня, сама начиная плакать, — мы тоже полюбили тебя.

— Все нормально, — ответил Филипп каким-то глухим голосом, — неужели вы полюбили меня? Не верю. Я такой странный, полусумасшедший капитан этой страшной развалины и принес вам одни несчастья.

— Ну и что, любят не за что-то, а вопреки, — серьезно сказала Соня, ей хотелось утешить капитана.