Знаменитые морские разбойники. От викингов до пиратов - читать онлайн книгу. Автор: Рудольф Баландин cтр.№ 15

Скончался Бенеке в своем богатом доме в Данциге.

Краткое отступление. Фамилию Бенеке носил немецкий философ первой половины прошлого века по имени Георг-Фридрих. Правда, вряд ли он был прямым потомком пирата-адмирала, однако по духу чем-то ему близок. Например, он оспаривал идеи признанных авторитетов Канта и Гегеля (тогда еще непризнанного Шопенгауэра — тоже), а в этике утверждал отсутствие абсолютных нравственных принципов (типа категорического императива Канта) при существовании относительных.

Вполне вероятно, что некоторое сходство практических взглядов пирата и теоретических — философа совершенно случайно. И все-таки не исключен определенный элемент преемственности. Нередко имя накладывает свой отпечаток на личность. Тем более что Георг-Фридрих Бенеке, по всей вероятности, с детства слышал о славных (и преступных) подвигах своего однофамильца, если не родственника.

Истории о похождениях и нравах пиратов, безусловно, не только отражают определенные черты психологии общества, но и воздействуют на общественное сознание. Это не означает, конечно, что под влиянием страшных и занимательных рассказов о морских разбойниках дети и юноши становятся потенциальными преступниками. Более реально другое: воспитание бунтарского духа, противодействующего сложившейся косной среде, преодолевающего гнет авторитетных идей и личностей. А с XIX века «бунтарское мировоззрение» обрело социально-революционную окраску…

Пиратство в Северном море и Ла-Манше процветало до начала XVI века по вполне понятной причине: островная Британия, развивая промышленное производство и сельское хозяйство, постоянно расширяла взаимовыгодную торговлю с другими странами. Иных путей, кроме морских, у нее не было. И вполне закономерно появление крупных групп разбойников на этой большой морской дороге.

Обстановка резко изменилась в связи с открытием Америки и ее невиданным ограблением. Караваны судов с драгоценными товарами потянулись через Атлантику. Для пиратов (да и для всего человечества) наступило Новое время, когда океаны не разъединяли, а сближали страны и народы. Хотя от такого сближения очень многим людям приходилось несладко.

VII век по христианскому летосчислению в арабском мире стал началом новой эры — пророка Мухаммада (Магомета).

Искры идей, брошенные пылким проповедником в массы, упали на иссушенные племенными распрями души. Полыхнул пожар религиозной войны, охватившей огромные пространства Аравии, Малой Азии, Северной Африки и Юго-Западной Европы.

К этому времени окрепла Христианская Восточная Римская империя — Византия. Она вела активную торговлю в Черном и Средиземном морях. Быстроходные византийские корабли, имевшие таран, обладали «огнестрельным» оружием, с помощью арбалетов или баллист византийцы палили враждебное судно «греческим огнем» — смесью нефти, селитры, серы и угольной крошки.

Древний «напалм» горел даже на воде и, попадая на корабль, вызывал сильный пожар. Византийцы выжигали пиратские корабли, как вредных насекомых. Для морских разбойников наступили трудные времена.

Ситуация изменилась в связи с укреплением и расширением исламского мира. Владычество Византии было подорвано. Арабы захватили восточные и южные берега Средиземного моря и обзавелись крупным флотом, позволившим высадиться в Испании, начав ее успешное завоевание.

Непомерно расплодились и арабские пираты. Их называли берберийскими или магрибскими, употребляя такое обобщенное название по отношению ко всем обитателям Северной Африки — Алжира, Туниса, Триполи, Марокко. Они нападали на прибрежные поселения христиан, убивали, грабили, захватывали невольников. На восточных рынках процветала торговля рабами.

Мощный торговый и военный флот Венецианской республики принялся искоренять пиратство, дабы обезопасить морские пути. Но вскоре оказалось выгоднее взимать с иноземных торговцев дань. Венецианцы, как заправские пираты, открыли охоту на людей (наиболее прибыльное занятие), тайно продавая их арабам.

Купцы «города на воде» умели извлекать пользу из человеческих несчастий и страстей. Это ярко проявилось во время крестовых походов. Да и рыцари были им под стать. Как рассказал участник IV крестового похода Робер де Клери, в Венеции, приняв предложение дожа, руководители похода повернули на город Зафр, ибо он «весьма хорош и весьма богат всяким добром». Захватив город, разграбили его. «Дож Венеции сказал баронам, что теперь им представляется подходящий предлог для того, чтобы направиться в Константинопольскую землю».

Короче, пиратские нравы были характерны для всех.

Надо оговориться. Арабы стали преемниками греческой и римской культуры, перевели и сохранили для потомков труды великих античных мыслителей, добились замечательных успехов в математике, механике, естествознании, искусстве.

Вот как описывает Жорж Блон ситуацию конца XV века: «Из Италии, Прованса и со всех средиземноморских островов, перешедших в руки христиан — Балеарских, Сицилии, Корсики, Сардинии, Мальты, — уходят корабли. Они нападают на мусульманские торговые суда, ведут борьбу с пиратами-мусульманами и опустошают магрибские берега. Пиратство и грабежи становятся взаимными.

Следует отметить, что капитаны пиратов-христиан не гнушаются ничем, они не обращают внимания на религиозную и национальную принадлежность. Жителей Майорки равно боятся и христиане, и мусульмане. Случались годы, когда сицилийские и каталонские корсары (далеко превзошедшие в наглости прежних арабов) блокировали всю морскую торговлю в Адриатике».

В Средиземноморье разбойники орудовали с древнейших времен. Но в некоторые периоды их деятельность приобретала грандиозные масштабы. Так было в конце Средневековья, когда турки вторглись в Европу, захватили и разграбили Византию — наследницу античной культуры, оплот восточного христианства.

Начала разрастаться империя турок-османов. Она со временем стала господствовать практически во всем Средиземноморье. В отличие от Великого Рима она не блистала высокой культурой, подавляла и грабила завоеванные народы, не имела четкой единой структуры управления. Обездоленных и обнищавших людей было чересчур много.

Среди корсаров Средиземного моря первым прославился Кемаль, к имени которого добавили «Рейс» (по-арабски — «адмирал»). Начал он свой промысел в Эгейском море не без ведома османского султана Баязида II.

В 1487 году испанские мусульмане попросили султана помочь противостоять нападениям христиан: объединенная армия Фердинанда II Арагонского и Изабеллы Кастильской захватила крупный порт Малагу, столицу Малагского эмирата.