Рыцарь в черном плаще - читать онлайн книгу. Автор: Эрнест Капандю cтр.№ 7

— Поцелуй же меня, Нисетта, иди скорее в свою комнату и ложись спать. Иди, дитя мое, и надейся на меня. Твое счастье в надежных руках. Через три месяца ты будешь женой Ролана.

— Мы будем оба тебя любить.

Жильбер грустно улыбнулся и обнял сестру.

— Иди ложись! — повторил он.

Нисетта, в последний раз посмотрев на брата, ушла в соседнюю комнату. Жильбер не спускал с нее глаз.

«Люди терзают мое сердце, и Господь в своем щедром милосердии даровал мне этого ангела для того, чтобы остановить зло».

Он пошел к другой двери, напротив той, которая вела в комнату Нисетты.

— Да! — сказал он, проходя в комнату прямо над лавкой. — Да! Это единственное существо, любимое мной, — остальных я ненавижу!

Когда Жильбер произнес слова «я ненавижу», лицо его приняло свирепое выражение, ноздри расширились, как у хищника, почуявшего кровь.

— Проклятое французское общество! С какой радостью я заплачу наконец всем этим людям за зло, которое они принесли мне!

Он приложился лбом к стеклу; снег продолжал падать. В тишине послышалось пение петуха.

— Пора, — сказал Жильбер, вздрогнув, — будем продолжать мщение!

Подойдя снова к двери, он запер ее на задвижку. В комнате Жильбера стояли большая дубовая кровать с балдахином, огромный сундук, четыре стула и стол. Оба окна были напротив двери. Кровать располагалась справа, а слева возвышался большой камин. Жильбер подошел к камину и, наклонившись, приложился губами к одному из отверстий на боковой раме. Раздался пронзительный свист где-то вдали, со стороны набережной, потом снова послышалось пение петуха. Жильбер погасил фонарь, который он поставил на стол, и комната погрузилась во тьму.

Любуясь современным Новым мостом в Париже, украшенным и отреставрированным, мы не можем и представить себе Новый мост в том виде, в котором он существовал в прежние времена.

Раньше Новый мост, со своими узкими и высокими тротуарами, и особенно со своей «Самаритянкой», имел вид поистине живописный. Все иностранцы, приезжавшие в Париж, стремились в первую очередь осмотреть Новый мост. Наибольший восторг вызывала «Самаритянка».

Она находилась на второй арке, где на сваях возвышалось над мостом здание, украшенное скульптурной группой, представлявшей Спасителя и самаритянку. Из раковины, располагавшейся между двумя этими фигурами, падала вода в позолоченный бассейн. Над скульптурой находились знаменитые часы, игравшие арию, отмеряя время. Механизм, устроенный фламандцем Жаном Линтрлайром, поднимал воду и разливал ее в соседние фонтаны. Сваи Самаритянки не позволяли проходить судам под второй аркой, а под третьей проход был почти невозможен. У первой же арки вода была так низка, что соседство насоса не мешало ей.

Зимой 1745 года Сена обмелела, и под аркой было почти сухо. Холод несколько дней был таким сильным, что на реке появились большие льдины. Во избежание опасного столкновения со льдинами около Самаритянки железными лентами укрепили толстые бревна, о которые должен был разбиваться лед. Это остановило льдины и собрало их в одном месте, и Сена от берега до третьей арки сплошь покрылась льдом.

Пробило половину четвертого пополуночи на часах Самаритянки. Это было через несколько минут после того, как А прислонился к двери дома на улице Сонри.

Под аркой какая-то черная масса еле заметно выделялась из сплошной темноты. Это были двадцать человек, прижимавшиеся один к другому и сохранявшие глубокое молчание. Вдруг раздался легкий шум. Между людьми, находившимися тут, проскользнул человек и сказал чуть слышно:

— Да!

Это слово, произнесенное в тишине, произвело магическое действие: радостный трепет пробежал по собравшимся, все выпрямились и, видимо, воодушевились.

— Внимание и молчание, — сказал пришедший.

Моментально воцарилась тишина. Снег продолжал идти все сильнее и сильнее и был до того обильным, что превратился в занавес, через который не мог проникнуть взор.

На «Самаритянке» пробило четыре часа, когда еще один человек, держась за конец веревки, другой конец которой был прикреплен к высоким сваям, спрыгнул под арку.

Все расступились, и человек этот остался один среди круга. Он был одет в темно-коричневый костюм, прекрасно обрисовывавший его красивую фигуру. На нем были большие сапоги, узкие панталоны и куртка, стянутая кожаным поясом. Голова его была не покрыта, волосы так густы и роскошны, что сам Людовик XIV позавидовал бы ему. Лицо украшали огромные усы и борода, покрывавшие всю нижнюю его часть. Густые брови нависали над глазами. Невозможно было разглядеть черты лица, потому что видна была только черная масса из бороды, усов, бровей и волос. Пара пистолетов, короткая шпага и кинжал были заткнуты за пояс. Через левое плечо человека был перекинут черный плащ. Он осмотрел всех быстрым взором.

— Вы готовы? — спросил он.

Все сделали утвердительный знак.

— Каждый из вас может стать богачом, — продолжал человек, — но дело опасное. Дозорные предупреждены. Выбраны лучшие солдаты. Вам придется драться. Половина из вас, может быть, погибнет, но другая половина получит сто тысяч ливров.

Послышались возгласы восторга.

— Дети Курятника! — продолжал человек. — Вспомните клятву, которую вы дали, когда признали меня начальником: чтобы ни один из вас не отдался в руки врагов живым!

Он направился к набережной, и все последовали за ним. Снег падал густыми хлопьями.

В эту ночь знаменитая балерина Комарго давала ужин.

Комарго была тогда на пике своей славы и великолепия.

Дочь Жозефа Кюппи, воспитанница знаменитой Прево, Марианна Комарго начала свое восхождение к успеху скандальным новшеством и громким приключением.

Новшество состояло в том, что Комарго была первой танцовщицей, которая решилась надеть короткое платье. В балете «Танцы характеров», она выступала как раз в таком платье. Весь Париж толковал об этом в продолжение целого месяца. В один прекрасный вечер, во время представления, один из дворян, сидевший недалеко от сцены, бросился на сцену, схватил Комарго и убежал вместе с ней, окруженный лакеями, которые были расставлены им так, чтобы помочь ему в похищении. Этим дворянином был граф де Мелен. Он увез Комарго и запер в особняке на улице Кюльтюр-Сен-Жерве.

Отец Комарго обратился к королю, и только повеление Людовика XV возвратило свободу очаровательной пленнице.

Это приключение доставило ей шквал рукоплесканий, когда она снова появилась на сцене, и только увеличило ее успех.

В том же 1745 году Комарго жила в маленьком очаровательном особняке, на улице Трех Павильонов, подаренном ей к Новому году герцогом де Коссе-Бриссаком. На фасаде, над парадным входом, было вырезано слово «Конфетница». Каждая буква представляла собой несколько конфет. В первый день нового года, когда этот особняк был подарен, все его комнаты, от погреба до чердака, были завалены конфетами. Таким образом, название было оправданно.