Рыцарь в черном плаще - читать онлайн книгу. Автор: Эрнест Капандю cтр.№ 67

— Не говорите ничего ни отцу, ни брату, ни Нисетте, — сказал Жильбер, — пусть этот разговор останется между нами.

— Обещаю вам, друг мой.

Жильбер наклонился еще раз, поцеловал руку молодой девушки и бросил на нее взгляд, исполненный бесконечной нежности, затем, сделав последний прощальный знак, он вышел из комнаты. Спускаясь с лестницы, Жильбер увидел Нисетту, направлявшуюся к Сабине.

— Ах, как я беспокоилась, брат, — сказала она. — Ты так долго пробыл у Сабины.

— Ступай, дитя, — отвечал Жильбер, — но не заставляй ее говорить: ей надо отдохнуть.

Нисетта подставила брату лоб для поцелуя и легко взбежала по лестнице.

Жильбер вошел в салон. Феб и Блонден пудрили парики. Ролан, прислонившись лбом к стеклу, смотрел на улицу. Услышав шаги Жильбера, он обернулся.

— Похоже, Петушиный Рыцарь арестован? — спросил он.

— Кажется, — отвечал Жильбер.

— Наши соседи хотят на радостях украсить свои дома.

— «Кукареку!» — раздалось на улице.

— Шутки продолжаются, — сказал Ролан смеясь. — Мальчишки бегают по улице и кукарекают.

— На что это смотрят зеваки, собравшиеся возле дома Рупара? — спросил Жильбер.

— На афишу, которую только что прибил полицейский. Это — обещание награды тому, кто прислал начальнику полиции третьего дня письмо.

— Какое письмо?

— Не знаю. Хочешь взглянуть?

Ролан открыл дверь салона и вышел, Жильбер последовал за ним. Любопытные ходили взад и вперед по улице, останавливались, разговаривали, смеялись.

— Рыцарь арестован, — доносилось со всех сторон. Возле дома Рупара собралось человек тридцать: одни глазели на афишу, другие читали вслух про обещание награды в сто луидоров.

— Сто луидоров за письмо, посланное начальнику полиции, — вздохнул Рупар, — вот уж действительно легкие деньги!

— Да только не тебе пришла бы в голову столь замысловатая идея написать письмо, которое принесет сто луидоров! — сказала Урсула, пожимая плечами.

— Но… но… но… как знать! Если я попробую… Я ведь умею писать так крупно и разборчиво, и почерк у меня очень красивый!

— А, вот и месье Жильбер! — сказала мадам Жереми, приседая.

— И месье Ролан, — прибавила мадам Жонсьер улыбаясь. — Заметьте, — шепнула она, наклонившись к мадам Жереми, — с тех пор, как месье Ролан стал женихом, он не хорошеет.

— Так же как и Жильбер, моя милая. О! Я бы за него не вышла.

— Я тоже.

— «Кукареку!» — раздался пронзительный голос.

— Заставьте замолчать этих шалопаев! — закричал рассерженно Рупар.

— «Кукареку!» — повторил голос, но гораздо дальше.

— Ролан, — сказал Жильбер, — я вынужден оставить тебя. Будь в мастерской в девять вечера.

Ролан с удивлением посмотрел на Жильбера.

— Куда ты? — спросил он. Третье «кукареку» раздалось вдали.

— Сегодня вечером в девять часов, — повторил Жильбер и ушел быстрыми шагами.

Он направился к Пале-Роялю. Навстречу ему попался молодой человек, похожий на служащего нотариальной конторы. Он был в черном сюртуке и белом галстуке и держал подмышкой бумаги. Увидев Жильбера, человек поспешно подошел к нему и поклонился.

— Ужинают сегодня? — спросил Жильбер.

— Да, любезный начальник, — ответил молодой человек.

— А гости?

— Они сидят за столом в трактире «Царь Соломон» в комнате № 7.

— Ждут меня?

— Целый час.

Жильбер сделал знак рукой, и клерк пошел своей дорогой, а Жильбер свернул на улицу Брасери и скрылся в дверях последнего дома по правой стороне. Он вошел в скудно освещенный узкий и низкий коридор, кончавшийся передней, из которой вела грязная лестница с веревкой вместо перил. На втором этаже Жильбер остановился, открыл дверь и вошел в небольшую комнату, в которой не было никого. Посредине стоял стол, а на нем лежало письмо. Жильбер взял это письмо, распечатал, прочел и сказал удовлетворенно:

— Хорошо! Это шаг вперед!

На улице Ришелье возвышался особняк «Сен-Гильом», в нем обычно останавливались богатые иностранцы. Возле этого прекрасного здания на углу улицы Брасери ютилась жалкая лачуга, в которую вошел Жильбер.

В ту минуту, когда он поднимался по грязной лестнице, прекрасная пустая карета с гербом и короной виконта на дверцах остановилась перед особняком «Сен-Гильом».

Извозчик остался на козлах, лакей спрыгнул на землю и вошел в особняк.

Извозчик и лакей поверх ливрей были одеты в широкие плащи с большими рукавами, спасавшие их от холода.

— Скажите моему господину виконту де Сен-Ле д'Эссерану, — сказал лакей швейцару гостиницы, — что карета, подана!

— Идите и скажите сами, — ответил швейцар.

— Не могу.

— Почему?

— Потому что мой господин запретил мне отлучаться от кареты.

— А что, в ней везут какое-нибудь чудо?

— Может быть, но это вас не касается! Идите и доложите немедля!

— Иду, иду! — проворчал швейцар, медленно поднимаясь по лестнице.

Лакей вернулся к карете. Прошло довольно много времени, потом послышались громкие голоса и смех. Дверь передней с шумом открылась, и молодой человек, одетый чрезвычайно модно, смеясь, спустился с лестницы. На вид ему было лет двадцать пять. Он щеголял в сером сюртуке с розовой отделкой, бархатных панталонах, в розовом атласном, расшитом серебром жилете и треугольной шляпе с золотой тесьмой. Пуговицы на сюртуке и жилете, пряжки на подвязках и на башмаках, цепочка часов были серебряными с бриллиантами и рубинами. На безымянном пальце левой руки молодого человека сверкал великолепный перстень: рубин в россыпи бриллиантов, в правой руке он держал табакерку, также украшенную бриллиантами и рубинами.

Спустившись с последней ступени, молодой человек наклонил голову на правое плечо, а правую руку засунул в карман панталон.

— Право, любезный граф, — говорил он не оборачиваясь, — вы самый удивительный, самый блестящий, самый фантастический человек, какого я когда-либо встречал. Если вы захотите, то через неделю сделаетесь предметом восторга и обожания всего двора…

Сказав эти слова, он обернулся. В двух шагах от него к парадной двери особняка шел другой мужчина. Это был человек среднего возраста, бесподобно сложенный, с благородной осанкой и выглядевший лет на тридцать. Лицо у него было остроумное, выразительное, подвижное и очень смуглое, как у араба, брови черные и очень густые, глаза блестящие, взгляд проницательный. Костюм его был из коричневого бархата с темно-зеленым атласным жилетом без вышивки. Но если относительно фасона и недостатка украшений этот костюм был прост, то пошит он был безукоризненно и с большим вкусом. Его единственным украшением были пуговицы и пряжки из бриллиантов необыкновенной величины.