В стране мехов - читать онлайн книгу. Автор: Жюль Верн cтр.№ 65

— Почему ко дну? — вскричал лейтенант, с беспокойством уставившись на охотника.

— Да, ко дну, — ответит тот, пристально взглянув на своего командира, — ведь в яме полно воды.

— Понятно, — ответил лейтенант тоном человека, который не придает событию никакого значения, — вы же знаете, что яма была вырыта во льду. Солнце растопило стенки, и…

— Виноват, лейтенант, я вас перебью, — но эта вода никак не могла образоваться от таяния льда.

— Почему?

— Да потому что, будь она талая, она была бы пресной, как вы мне когда-то объясняли, а та, что в яме, наоборот, — соленая!

Как ни владел собою Джаспер Гобсон, он слегка побледнел и ничего не ответил.

— К тому же, — продолжал охотник, — когда я захотел узнать, много ли там воды, то как ни старался, а дна не достал.

— Ну и что же, — торопливо проговорил лейтенант Гобсон, — тут нет ничего удивительного. Возможно, почва дала небольшую трещину, и яма стала сообщаться с морем! Это случается иногда… даже при самом стойком грунте. Итак, не беспокойтесь, мой друг. Перестаньте на время пользоваться этой ямой и удовольствуйтесь капканами; их можно расставлять поблизости от форта.

Марбр поднес руку ко лбу, отдавая честь, и повернулся на каблуках; но, отходя от лейтенанта, бросил на него странный взгляд.

Джаспер Гобсон на минуту задумался. Новость, которую сообщил ему охотник, внушала серьезную тревогу. Должно быть, дно ямы, омываясь более теплыми водами и постепенно подтаивая, провалилось, и сейчас яма сообщалась непосредственно с водами океана.

Лейтенант, разыскав сержанта Лонга, рассказал ему об этом случае, и оба они незаметно отправились на «берег, где у подножья мыса Батерст были расставлены опознавательные знаки и сделаны зарубки.

Они стали их проверять.

Со времени последнего обследования уровень плавучего острова понизился на шесть дюймов.

— Значит, мы мало-помалу погружаемся! — пробормотал Лонг. — Дно ледяного поля потихоньку подтаивает!

— О, зима! Зима! — воскликнул Джаспер Гобсон, топнув ногой по земле злосчастного острова.

Однако еще ни одна примета не возвещала приближения холодной поры. Термометр Фаренгейта держался в среднем на пятидесяти девяти градусах (+15°C), опускаясь за несколько ночных часов приблизительно на четыре градуса.

Обитатели форта Надежды продолжали усердно готовиться к предстоящей зимовке. У них всего было вдоволь, и, хотя фактория никакой провизии от капитана Крэвенти не получила, обитатели ее могли спать спокойно в ожидании долгой полярной ночи. Единственно, что требовало экономии, это боевые припасы. Нельзя было также пополнить запаса ничем не заменимых галет и спиртных напитков, которых, впрочем, потреблялось немного и оставалось еще достаточно. Что же касается запасов дичины и консервированного мяса, то они постоянно возобновлялись. Благодаря обилию этой здоровой и сытной пищи, сдабриваемой обычно какими-нибудь противоцинготными травами, обитатели маленькой колонии чувствовали себя превосходно.

Запасаясь топливом, рубили деревья в лесах, окаймлявших восточный берег озера Барнет. Под топором Мак-Напа свалилось немало берез, сосен и елей, которые отвозили затем в склады форта на прирученных оленях. Плотник не жалел леса, очищая стволы от сучьев и хвороста; он все еще считал остров Викторию полуостровом и думал, что леса здесь никогда не переведутся. Действительно, часть территории, прилегавшая к мысу Майкл, была богата всевозможными породами деревьев.

Мак-Нап не раз приходил в восторг и поздравлял лейтенанта Гобсона с открытием этой благодатной земли, изобилующей всем, что было необходимо для полного процветания новой фактории. Всякого рода лесной материал, дичь, пушнина, казалось, сами собой наполнявшие склады компании, богатое рыбой озеро, продукты которого вносили такое приятное разнообразие в повседневный рацион! Подножный корм для домашнего скота и «двойное жалованье для людей», непременно добавил бы капрал Джолиф! Так разве не был мыс Батерст тем благодатным уголком земли, подобного которому не найти на всем этом далеком северном пространстве? Да, должно быть, у лейтенанта Гобсона легкая рука, и как не благодарить провидение, направившее их в это единственное в мире место!

Единственное в мире! Честный Мак-Нап! В простоте своей он и не подозревал, какая тревога просыпалась в душе лейтенанта при этих словах.

Само собой разумеется, в маленькой колонии не забывали и о том, чтобы к зиме все были тепло одеты. Миссис Барнет, Мэдж и жены Рэя и Мак-Напа усердно шили; к ним, покончив со стряпней, присоединялась и миссис Джолиф. Полина Барнет, зная, что вскоре им всем предстоит покинуть форт Надежды и добираться до американского континента пешком по льду, решила позаботиться, чтобы у всех была особенно теплая и удобная одежда. Если остров Виктория будет остановлен льдами далеко от материка, люди столкнутся с жестокими морозами долгой полярной ночи. Чтобы в таких условиях преодолеть переход по льду в несколько сот миль, надо было запастись не только теплой одеждой, но и теплой обувью. Вот почему миссис Барнет и Мэдж направили на это все свое внимание и заботу. Они понимали, что в случае катастрофы о спасении запасов пушнины нечего будет и думать, и решили употребить их на это дело. Шкуры сшивались вдвое, мехом внутрь и наружу, и если бы наступил день, когда этим достойным женам солдат, самим солдатам и их командиру пришлось бы надеть на себя эти ценные меха, им позавидовали бы не только супруги миллионеров, но и самые богатые русские княжны. Конечно, жены зимовщиков были на первых порах несколько удивлены таким употреблением ценного имущества компании, но распоряжение лейтенанта Гобсона на сей счет носило характер недвусмысленного приказа. Впрочем, куницы, норки, мускусные крысы, бобры и даже лисы кишмя кишели вокруг фактории, и истраченную таким образом пушнину нетрудно было возместить в любое время: стоило только дать несколько ружейных выстрелов или расставить ловушки. А когда миссис Мак-Нап увидела прелестную горностаевую шубку, сшитую Мэдж для ее малыша, она и подавно перестала считать это чем-то особенным.

Так проходил день за днем вплоть до середины августа. Все еще удерживалась прекрасная погода, и хотя небо слегка заволакивало туманом, солнце быстро его поглощало.

Джаспер Гобсон продолжал ежедневные измерения. Но чтобы не возбуждать у зимовщиков каких-либо подозрений, он старался уходить для этого подальше от форта. Лейтенант обследовал то одну, то другую часть острова и был очень счастлив, ибо не отмечал никаких существенных перемен.

Шестнадцатого августа остров Виктория находился на 167°27′ долготы и 70°49′ широты. Значит, с некоторых пор его отнесло немного к югу, но при этом он не приблизился к материку, береговая линия которого также отклонялась здесь в южном направлении; континент все еще отстоял от острова более чем на двести миль к юго-востоку.

Что же касается расстояния, пройденного островом со времени разлома перешейка, или, вернее, с начала движения льдов, то можно было считать, что остров переместился на тысячу сто или тысячу двести миль к западу.