Сталинъюгенд - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Кирпичников cтр.№ 57

— И что тебе за это будет?

— Будет?… — на полную катушку. За мной ведь теперь висит гроздь статей — нанесение тяжких телесных при исполнении, измена Родине через побег за границу с оружием в руках… Я, правда, в них не стрелял. А чего стрелять? Человек пятьдесят было — и лагерных, и пограничников.

Дверь в камеру неслышно отворилась, и вертухай объявил отбой. Когда оба легли, Феликс тихо спросил:

— Толь, а это всегда так, что следователь тебе не помочь хочет, а орёт?

— Чудак ты. У него ж работа такая — догонять, ловить да топить. А тебе положено — убегать, скрываться да выплывать.

— Но зачем придумывать, чего не было?

— Значит, не набирается у тебя на срок по-хорошему, без придумывания. И… нравится не нравится, а — ноги врозь, моя красавица. Что там за тебя придумали — подписать всё равно заставят.

— …

— Что придумывают-то?

— Да так. У нас организация была, и главным — очень сильный парень. Он увлечь мог, кого угодно, ну, мы за ним и пошли, а он потом такого наворотил: убил девчонку и сам застрелился.

— А вы здесь при чём?

— Мы в его организации состояли. Говорят, в антисоветской.

— А волыну где он взял?

— Чего?

— Оружие.

— У него отец народный комиссар.

— Тю-ю… так и у тебя тогда небось тоже?

— Да, у меня папа занимает высокий пост.

— Ну, Кирпич, закрывай глаза и спи спокойно — батяня вытащит.

— Не, Толян, всё не так просто. Уже давно бы вытащил, если мог — он у меня в этом же здании сидит.

— А его-то за что посадили?

— Ты не понял. У него рабочий кабинет здесь.

— Так он у тебя чекист, что ли?

— Нет, он оборонной промышленностью руководит.

— Постой, не пойму: на Лубянке теперь что — танки собирать начали?

— Отстань. Я и сам толком не знаю, почему он тут сидит.

— Да, Кирпич, без пол-литры и впрямь не разберёшься, а с волыной, если вы из неё шмаляли, — дело другое…

— Да ничего мы не стреляли. Это он сам.

— Тогда я не вникаю, что за организация без стрельбы?

— Вникай не вникай… всё равно ничего мы с тобой не изменим.

— Зря так. Слушай сюда: ты в кабинете у следака, как минёр. Раз ошибся — и загремел на срок.

— Да мне как ошибиться? Я же ничего не скрываю.

— Тут дело не в том, что скрываешь. Дело в том, что они за тебя додумывают. И хошь не хошь, а подписывать придётся. Только надо так, чтобы другие виноваты были.

— Так это же жухальство!

— Брось, Кирпич, я вот что скажу — вы им и на хер не нужны. Это можешь выкинуть из головы. И на друзей тебя валить ничего не заставят — они взрослого найдут. Он и пойдёт паровозом, а вам… так, мелкие брызги достанутся. Главное, чтобы все как один подписали, на кого укажут.

— А если это будут наши родители?

— Ну, ты загнул!… За это и впрямь ничего не скажу, но думаю, что всех-то уж к вашей делюге не подцепят. Им, скорее всего, нужен папашка того, который застрелился.

— Как ты всё сразу запомнил и посчитал?

— Посиди с моё — и не в такие ворота будешь без пропуска заезжать.

— А зачем им Алексей Иванович?

— Это нарком что ли?

— Угу.

— Сам подумай — небось не каждый батя своими пушками разбрасывается?

— Может, ты и прав, — ответил Феликс, решив, что странное отношение к Гитлеру у Шаха могло каким-то образом связаться с мнением Алексея Ивановича.

— …Вот увидишь, Фелька, я окажусь прав. Станете наркома выгораживать — вместе с ним тайгу рубать поедете. Ладно, давай спать.

Феликс отвернулся лицом к стене. Мысли вихрем проносились в голове, не давая уснуть. Не хотелось верить в пророчество сокамерника, но чувствовалось, что тот прав.

— …Фель? — негромко позвали с соседней койки.

Разговаривать не хотелось, и он не ответил. «Пусть думает, что сплю»

Прошло несколько минут. Послышался шорох. Феликс инстинктивно закрыл глаза, притворившись, что действительно заснул, и почувствовал, как Толян застыл над ним, уперевшись взглядом. Затем, стараясь не шуметь, он пошёл к двери.

Кирпич услышал шепот:

— Мне бы срочно к генералу.

Сказав это, Сверчков вернулся на койку. «Почему к генералу? — размышлял Феликс. — Ведь у него же следователь майор — он мне об этом сам говорил».

Прошло минут пять. Дверь открылась, и надзиратель гаркнул:

— Кто здесь на «С»?

— Я — Сверчков.

— На допрос, — коротко донеслось из коридора.

— Соседа увели, и в этот момент до Феликса дошло. Дошло всё. Слезы обиды и растерянности брызнули из глаз. Его трясло: «Гад! Вот гад!! Предатель!»

Нескоро он начал успокаиваться и думать, как поступить в этой ситуации. В конце концов твёрдо решил не подавать вида ни стукачу, ни следователю, что всё понял.

* * *

Толян сидел напротив Влодзимирского, уже доложив о своём успехе, и ждал награды.

— Кури, Сверчков, — предложил начслед, протягивая пачку «Беломора».

— Спасибо, гражданин генерал.

— А ты талантливый, Сверчков. Молодец. Вижу — завоевал доверие молчуна.

— Ещё не всё, Лев Емельянович. Парень-то — кремень. С ним — работать и работать, но начало положено, это точно.

— Ладно прибедняться! Он уже у тебя в кармане, но смотри, нос не задирай. Правильно сказал: он — кремень. Его только хитростью брать. Так что работай, Сверчков. Дави на то, что все остальные тоже покажут, как надо. И мы со своей стороны на него повоздействуем.

— Да я… всё, что смогу, гражданин генерал!

— Обязан смочь. У тебя интерес шкурный, иначе ох каким боком кой-кому выйдет побег через границу. А выполнишь это задание — глядишь и малой кровью отойдёшь… простим тебе шалость. Мы толковых людей ценим.

— …Арманд, а с дядей ты часто общался?

— Редко. Когда он приезжал, мы иногда встречались.

— А ты кем себя считаешь: советским или американцем?

— Вы что, смеётесь? Какой я американец? Я советский.

— И никогда не мечтал в Америку попасть?

— Почему? Посмотреть интересно бы…

— А что мешало?

— Как что? С какой стати мне в Америку ехать?

— Ну, к дядьке в гости, например.