Сломанный клинок - читать онлайн книгу. Автор: Айрис Дюбуа cтр.№ 38

К вечеру возникла новая забота. Пришлось сворачивать в сторону и вести стадо на водопой, к маленькому лесному озерцу. Благо, о нем вспомнили, иначе им пришлось бы тащиться еще дальше. И как это проклятые рутьеры умудрялись уходить от них с такой быстротой, не потеряв при этом ни одной коровы? «Такое их ремесло, — заметил Симон, — но зато и вымотали бедную скотину, глянь, одна кожа да кости…»

Наконец и с этим было покончено. Выбравшись из лесу, они уже подходили к дороге, как вдруг вдали показалось облачко пыли, и опытные воины сразу насторожились. Пыльное облако медленно разрасталось, и теперь уже был слышен отдаленный глухой шум. «Гони коров к лесу, — выругавшись, крикнул Симон. — Живо! Как бы еще на какую сволочь не нарваться…» Все напряженно следили за приближением неизвестного отряда, обмениваясь предположениями и догадками. «Да они тоже что-то гонят! — крикнул один из арбалетчиков. — Никак стадо овец?» Симон тревожно нахмурился: «Ну, точно — опять рутьеры, чтоб им сдохнуть без покаяния!» Робер вглядывался в приближающихся всадников — низкое уже солнце било прямо в глаза, и все же он был уверен, что не ошибся. «Мне кажется, я вижу знамя Пикиньи!» — воскликнул он изумленно. Симон даже приподнялся на стременах, пытаясь что-либо разглядеть, и вдруг весело присвистнул: «Чтоб мне провалиться, если это не сам мессир Тибо! И похоже, не без поживы…»

Они не ошиблись. Мессир Тибо, отомстив ненавистным Вандомам и завладев немалой добычей, возвращался к себе в Монбазон, прихватив заодно стадо овец с неизвестно чьего пастбища. Гордо подбоченившись, уперев в бок латную рукавицу, с видом короля Иерусалимского ехал он впереди своего отряда. Позади тяжело скрипели возы, груженные всяким добром: мешками с зерном, ульями, клетками с птицей, домашним скарбом, среди которого виднелись перины, несколько скамей и даже пустые бочонки с торчащими из них старыми рыболовными снастями; а вокруг, теснясь, блея и то и дело сбиваясь в беспорядочную кучу, пылили овцы…

Узнав Симона де Берна, мессир Тибо заржал от удовольствия: теперь было кому поведать о своих подвигах. Обычно относившийся к Симону презрительно за его слишком недавнее рыцарство, сьёр де Монбазон был сегодня даже любезен.

— Здорово, друг Симон! — заорал он, огрев его по плечу своей тяжеленной ручищей. — Вон, погляди, недурная пожива, а? Смотри внимательно, а потом расскажешь моему братцу, как поступают настоящие рыцари!

— Где это вы так разжились, мессир?

— Потрепал этих вандомских мокриц! И как потрепал! Ха-ха-ха! Это надо было видеть! Думаю, овцы тоже ихние, хотя не уверен…

— А они чего же, так и позволили себя обобрать?

Тибо самодовольно ухмыльнулся:

— Мерзавцы и не заметили, как я их обчистил! Пока они там копошились вокруг Луаньи, мы обчистили их собственное логово, укрыли добычу в лесу, а сами поспешили к осажденному мокрицами замку. Ну, уж там-то мы им задали! — Тибо буквально раздувался от гордости и торжества, вспоминая сладкие минуты мести. — Ты только послушай, друг Симон, что я придумал! Заранее приказал навязать побольше соломы, а потом… ха-ха-ха… мы дождались ночи и, когда эти шелудивые псы заснули, подожгли снопы и обрушили на их лагерь огненный дождь! Эх, что там творилось! Знатная была рубка, жаль только, что сами братцы успели дать тягу!

— Вот это плохо. — Симон покачал головой. — Врага надо или прикончить, или совсем не трогать, а так…

— Хотел бы я посмотреть, как бы тебе это удалось! Их точно нечистой силой унесло, трусливую сволочь. Ну, да ничего, я и так здорово их проучил. Они теперь не скоро захотят бесчестить благородное имя Пикиньи! Помнишь, я поклялся, что подпалю им зады? И клянусь моим щитом, я выполнил эту клятву! Когда лагерь загорелся, они так ошалели, что Бушар выскочил из своей палатки голый, как червяк, представляешь? Сапоги натянул, а задница голая, и прямо в седло! Я кричу: «Держи его, держи!» Он как рванет, а я подцепил копьем пучок просмоленного сена, сунул в огонь — и за ним. Уж я все припомнил, пока догонял, всю их мерзкую клевету! Догнать не догнал, но сено пригодилось; я таки успел стряхнуть горящий пучок прямо на седло, под зад подлому Бушару! Силы небесные, как он взвыл!

Вспоминая свой подвиг, Тибо от удовольствия побагровел, как индюк. Засмеялся и Симон.

— Боюсь только, такое поношение рыцарского достоинства дорого вам обойдется! — сказал он. — Вандомы теперь еще больше озвереют и не успокоятся, пока не отомстят.

— Какое там рыцарское достоинство! — рявкнул Тибо. — Грязные лжецы, вот они кто! — Он обвел своих слушателей воинственным взглядом и вдруг, заметив сгрудившихся позади отряда коров, оглушительно расхохотался. — А это еще что за скелеты! Неужто не могли раздобыть что-нибудь получше? — Узнав, что это было отбитое моранвильское стадо, Тибо преисполнился презрения. — А я-то было подумал, что братец взялся за ум! Эх, Гийом, Гийом!

Эта встреча развеселила всех, и еще долго после того, как оба отряда расстались, солдаты шутили и смеялись, вспоминая подвиги мессира Тибо. Невольно и Робер отвлекся от своих тревожных дум и заметно повеселел. Еще две ночи, один день, и он наконец снова увидит свою любимую. Как она там, думает ли о нем? Тоскует? Завтра будет уже шесть дней, как они не виделись!

Дальнейший путь прошел без происшествий. Коров, вероятно почуявших близость родных лугов, не приходилось подгонять, и, к великой радости Робера, отряд прибыл в Моранвиль раньше, чем думали. Правда, к ужину они не поспели, но час был не поздний, а значит, он еще сегодня увидится с Аэлис. От волнения у него так зашлось сердце, что он почти ничего не видел и не слышал. Исполнял приказания Симона, что-то делал, кому-то отвечал, а сам все время думал о ней, и эти последние минуты, оставшиеся до встречи, тянулись для него еще томительнее прошедших шести дней.

Наконец с делами было покончено. Теперь только поставить Глориана в стойло… Робер поспешил на конюшню и торопливо, путаясь от волнения в поводьях, стал расседлывать вороного. Он заставил себя почистить и напоить коня, засыпал ему овса; ну, кажется, все… Робер почти бегом бросился к замку. Надо еще привести себя в порядок, не может же он показаться ей в таком виде — грязный, пыльный… Из темноты к нему метнулась легкая тень.

— Робер?

Юноша остановился, едва сдерживая досаду и нетерпение:

— Чего тебе, Катрин?

— Робер… погоди, я должна что-то сказать тебе…

Голос девушки дрогнул, и Роберу вдруг стало страшно. «Сон… — пронеслось у него в голове, — дурной сон…» Ночь была светлая, и он хорошо видел лицо девушки. Да, случилось что-то непоправимое, как он и предчувствовал после того проклятого сна…

— Что ты хочешь сказать? — спросил он почти спокойно.

Катрин молча смотрела на него, и Роберу показалось, что в глазах ее блестят слезы. Не выдержав этого молчания, он схватил ее за плечи и грубо тряхнул.

— Ты будешь говорить?! — крикнул он срывающимся голосом. — Где госпожа?!

— Она у себя, но только… — прошептала Катрин. — Ты ведь еще не знаешь, Робер. Она… госпожу выдают замуж через два дня…