Исцеление в жизни и смерти - читать онлайн книгу. Автор: Стивен Левин cтр.№ 66

С милосердием и осознанностью приветствуя давно знакомых карикатурных «демонов» ума, которые с незапамятных времён закрывали путь к сердцу, человек начинает узнавать сомнение и страх, осуждение и гнев даже под самыми изощрёнными масками. И нас больше не изумляют стародавние побуждения ума, его прежние привычные проявления. «Конечно же, вот и ты. Как неожиданно! Какого чая желаешь?»

Чем ближе вы подходите к этим «демонам» старого ума, тем более детально удаётся их разглядеть. Когда удаётся увидеть особенности их плоти, волосы, растущие из бородавок, из пор на теле гнева, страха или сомнения, вас перестаёт подавлять их бессмысленное брюзжание или страдальческие выражения лиц. Глядя прямо в глаза назойливым «демонам», вы начинаете различать пустоту в глубине их зрачков, бесцветность радужки, серую катаракту страха, замутняющую их видение мира.

Когда мы перестаём отворачиваться от этих давних препятствий и встречаем их с несколько большей непринуждённостью, то начинаем замечать, всё больше воодушевляясь, что чем скорее мы приветствуем их, отмечая эти состояния как «страх», «сомнение» или что-то другое, – каким бы ни был «улов дня», тем меньше у них остаётся сил для того, чтобы препятствовать открытости сердца. Нас редко захватывают такие состояния, как ярость, ведь мы отмечаем тонкое состояние раздражения до того, как оно выльется в гнев. Когда мы быстро замечаем тонкие проявления состояний, их сильные проявления нас не захватывают. Если мы способны наблюдать за импульсом желания, которое, будучи неудовлетворённым, проявляется в виде раздражения, то гнев не удивляет и не застаёт нас врасплох. Мы просто созерцаем процесс его развития, расслабив живот и открывшись сердцем, в котором есть место всему.

Поначалу, конечно, будет трудно – и даже невозможно – открываться таким грандиозным переживаниям, как ярость или ужас. Они слишком огромны и сокрушающе сильны. Но можно развить у себя способность открываться таким базовым привязанностям, если работать с мелкими раздражениями и повседневными страхами. Так мы научимся замечать их быстрее, до того, как они обернутся полноценной яростью или ужасом. Ведь если мы начали тренироваться в зале, поднимая веса в 5, а затем в 10 килограммов, при наличии готовности и решительности мы в конечном итоге разовьём свою силу до максимально возможной степени. Неразумно пытаться поднять груз весом 150 килограммов без длительной подготовки; точно так же будет неразумным нырять в столь напряжённое состояние, как ярость, с мыслью: «Без сомнений, мне удастся избавиться от привязанности к нему!» Удачи! И добро пожаловать в мир хромающих и страдающих от грыж спортсменов.

У вас не получится справиться с привидением, которое весит 150 килограммов, с первого раза. На самом деле, если вы мыслите в терминах «победы» – победы над гневом или страхом, каждый раз, когда они будут появляться, вы будете чувствовать себя побеждёнными. Однако принимая их с открытым сердцем, мы начинаем узнавать их, как тыльную сторону своих рук, или, точнее говоря, как оборотную сторону своего ума. Когда мы начинаем изучать тонкие процессы, в которых возникают препятствия, становится ясно, что такие ярлыки, как «страх», «сомнение» или «гнев», – это лишь грубые упрощения достаточно сложного процесса. Сомнение – это не только «сомнение», страх – не только «страх», а гнев – не только «гнев».

Исследуя, к примеру, такие препятствия, как гнев, мы начинаем замечать, что имеем дело не с единым состоянием отвращения, но, скорее, с непрестанным развёртыванием многочисленных состояний и изменчивых качеств, которое может включать в себя миг раздражения, который растворяется в мгновении страха; страх переходит в сомнение, сменяющееся мигом жалости к себе, а затем гордостью, за которой следует миг осуждения, а затем чувство никчёмности, чувство самоотрицания и момент сопротивления – миг за мигом эти состояния возникают и растворяются в последующих состояниях, глубокие импульсы старого ума проявляются совершенно свободно. Страх – это не просто «страх», но, скорее, миг трепета, который растворяется в миге раздражения, сменяющемся мгновением отвращения, растворяющемся в миге недоверия, за которым следует миг борьбы, растворяющийся в миге самоосуждения, и так далее, мгновения растворяются друг в друге, одно состояние ума растворяется в следующем. Ни одно состояние не является цельным и неделимым: каждое слагается из многочисленных уровней тонких состояний.

Непосредственно вступая в эти состояния ума и тела, которые зачастую порождают в нас чувство отдельности, мы обнаруживаем их взаимосвязанность. Мы замечаем гнев внутри страха, страх внутри сомнения, сомнение внутри гнева. Мы переживаем чувство внутри чувства, подобно тому, как в дальнейшем можно обнаружить дыхание внутри дыхания, тонкое расширение, обитающее во всех явлениях, которые внешне кажутся устойчивыми.

На пути к исцелению может возникать множество состояний ума, наблюдать за которыми сложно. Мы можем отталкивать их или отрицать их наличие. По причине такого бегства наше исцеление остаётся поверхностным, мы отказываемся анализировать то, что препятствует соединению ума с сердцем. Однако по мере приближения к болезненной области многие из таких состояний ума могут стать явственно заметными. Такое глубинное изучение чувств, питающих неприятные ощущения или болезнь, иногда может приводить почти к экстатическим откровениям. А иной раз старый ум может настолько отличаться от тех надежд, которые мы с собой связываем, что наблюдение за этими состояниями может быть весьма болезненным. Столько боли и тоски ждут своего часа, чтобы проявиться. Невероятно долго мы держались за своё страдание, оно пребывает с нами с незапамятных времён. Но в ходе исцеления всё превращается в зёрна для мельницы просветления. Всё лишь способствует раскрытию исцеления.

Осознавая явления, препятствующие исцелению, – сомнение, страх и сопротивление, мы начинаем понимать, насколько трудным может быть освобождение от страдания. Мы очень сильно к нему привязаны, глубоко отождествляем боль своего ума/тела с самими собой. Наше глубинное отвращение к болезни – это форма привязанности к страданию. Это негативная привязанность, то есть мы занимаемся тем, что пытаемся быть личностью, которая только и делает, что отстраняется от разных вещей. Она увеличивает боль и сопротивление и усиливает чувство изолированности, беспомощность и отчаяние, чувство «оторванности» от исцеления, разъединённости с самим источником целостности.

Мы настолько отождествлены с умом/телом, что зачастую ошибочно отождествляем симптомы заболевания с самими собой. Однако благодаря анализу этих сомнений, страхов и сопротивлений, сопутствующих болезненным ощущениям, у нас появляется возможность осознать, что эти состояния являются непроизвольными процессами, лишь порождениями старого ума, который соскальзывает к своим привычным зависимостям и отождествлениям. Мы замечаем, насколько сложно отпустить своё страдание, когда начинаем относиться к своей болезни с милосердием и, к примеру, сталкиваемся с преградой, которая сопротивляется такой поддержке. Мы замечаем, насколько в нас много безжалостности, насколько мы привыкли бессердечно осуждать себя. Мы замечаем мысли, преграждающие путь милосердию, к примеру, такие: «Относиться к своей болезни с намерением простить её – значит ещё больше потакать себе!» Мы видим, что почти не позволяем себе проявлять доброту и почти не принимаем исцеления.